Марьян скептически хмыкнул, – здесь что-то не так.
– Хорошо, а как быть с контрактом «Choki Woki»? – спросила я. – Ты же был там, во время презентации в «Астории». Видел, как я распиналась перед корейцами, а они улыбались. Они были довольны нашими предложениями, я же не дурочка! Выражали восхищение, пожимали руки, и вдруг бац! контракт оказывается у Орловского. Как?! Или ты тоже, как Регина, считаешь, что я не дотянула? Что мне нужно было с кем-нибудь из них переспать?!
Марик поник. Пожал плечами, сунув руки в карманы куртки.
– Не дурочка. Нет, не считаю. И объяснить не могу.
– То-то же. Вот и у меня ниточки не сходятся. Но это не значит, что я всё проглочу и забуду. И Регине, и Орловскому. Ты не думал, что «Империал» построил свой фундамент успеха вот из таких кирпичиков, как я? Сегодня Ветрова, а завтра еще чья-нибудь судьба разрушена?
– И что ты предлагаешь? Собираешься мстить? И как далеко готова пойти?..
Я вздохнула.
– Я должна восстановить свое честное имя, Марьян. Мерзляевы уверены, что это я продала детали контракта «Империал-Кубу», сговорившись с Орловским. И когда я думаю о поступке последнего – а он в тот день дважды подходил ко мне, я не уверена, что он это не сделал намеренно.
– Ангелина, я тебя лучше всех знаю. Ты генератор идей и душа команды, но кастинг на роль «мстителя» ты провалишь, даже если оденешься «Джокером». Максим не простачок, понимаешь? Игра с ним может дорого тебе обойтись.
– Марик, не будь занудой. Что ты предлагаешь? Реветь в подушку? Пойти к корейцам и потребовать объяснения? Забыть обо всем и начать жизнь с чистого листа?! Уверен, что у меня получится?
Мы с Мариком посидели на скамейке, помолчали, но ответа не нашли. Разъехались по домам, договорившись впредь сообщать друг другу обо всех новостях.
И первой новостью на следующей день стала новость о том, что Регина назначила Аллочку на мое место. Но об этом немного позже.
***
На следующее утро, когда я проснулась и пришла на работу, на лацкане моего пиджака сидел значок «Мастер йода», на ногах – колготки цвета ядовитой травы, а воротник белой и строгой блузы, которая выглядывала из пиджака – украшал алый галстук-бабочка, в тон вазам на моем шикарном рабочем столе. Его для меня Ленка Писаренко одолжила у театрального костюмера.
А что самое удивительное, чувствовала я себя в таком одеянии вполне себе органично. Юбка, правда, была коротковата, но, во-первых, в юности я такие не носила, стараясь казаться старше и ответственнее, а значит, пришло время восполнить пробелы.
Во-вторых и объективно говоря, со своими ногами я себе и не такую длину могла позволить (зря я, что ли, столько лет бегаю в парке). А в-третьих, и в самых главных, с некоторого времени мне стало всё равно, что о моей внешности и одежде думают окружающие!
В первый раз в жизни я чувствовала себя по-настоящему свободной и не собиралась от этой свободы отказываться.
Но что еще удивительнее, внимание окружающих к Гельятине росло с каждым днем. Со мной здоровались сотрудники, мое имя запоминали клиенты и гости Орловского, а с креативным отделом мы и вовсе подружились. Ну, не могла я относиться к творческим людям холодно!
А если учесть, что непосредственным начальником над отделом продолжал оставаться Хвостатый, то через мою приемную они проходили постоянно, и в отличие от Крапивиной без помех.
– Представляете, Геля, наш-то Максим Богданович ваше рекламное предложение по продаже тренажеров одобрил! – сообщил усатый Геннадий Геннадьевич после утренней планерки. – Голова, говорит, наша Гельятина! Повезло нам с ней! Держи шоколадку. Лично от меня!
– С-спасибо.
– Геля, как вы думаете, если в решение художественной формы я включу розовый цвет?.. Вот, посмотрите наброски! Такая визуальная концепция получит отклик от целевой аудитории, на которую рассчитана? Не будет ли это раздражать наших мамочек?
Сегодня дизайнер Иветта из креативного отдела тоже была с идеальной укладкой, и вся в розовом. Только не в кофточке, а в платье.
– Э-м, я думаю, можно. Но попробуйте рассмотреть спокойные оттенки. Ничего раздражающе-яркого – это лучше использовать для открытых пространств. Розовый с оливковым – почему нет? Это уравновесит стальной и легче впишет технику в домашнюю обстановку. Дома всё должно быть надежно и спокойно. Тренажер прежде всего друг и необходимость, а не модный аксессуар. Тогда покупка будет легкой и целевой. Э-м, пожалуй, я бы сделала акцент на оливковом.
– Думаете?.. Ну, конечно! Я уже вижу три цвета в визуальном решении! Спасибо, Геля!
– П-пожалуйста.
Спиридон теперь тоже не проходил молча через приемную. Остановившись возле моего стола, блондин наклонился и понюхал композицию из белых цветов, которую как раз обновили сегодня утром.
– Какой тонкий аромат у этих лилий! Гельятина, дорогая, где вы нашли таких замечательных флористов? Сколько лет здесь работаю, впервые получаю эстетическое удовольствие, направляясь к директору! Не говоря уже об обстановке!
– Да так… Максим Богданович расщедрился…
Спиридон Гвидонович сегодня тоже был в галстуке «бабочка», и со значением подмигнул мне, направляясь с папочкой под мышкой к Орловскому.
А я посмотрела вслед мужчине, за которым закрылась дверь, и снова расстроилась. Придя к выводу, что определенно делаю что-то не так.
Меня вообще собираются увольнять?
Почему я их не раздражаю тем, что умничаю? Тем, что лезу ко всем и даю советы? Тем, что восседаю здесь, как королева на белом троне, нагло распивая кофе?
Почему сам начальник так и не возмутился тому, что «Империал-Куб» оплатил годовую доставку цветов из лучшего цветочного магазина? Это же не три копейки! А если я их разорю и пущу по миру?
Или масштабы моего вредительства слишком мелкие?
А как быть с Красавиной и личной жизнью Орловского? В которую я нагло влезла. Это уж никак нельзя назвать мелочью!
Когда это обиженная женщина могла удержать за зубами информацию о том, кто ей нажаловался на благоверного? Даже если он ей пока что только потенциальный муж, у них же должны быть чувства наедине и все такое?
Да мне Арнольд и тот высказывал недовольство тем, как я веду себя с клиентами-мужчинами и как им призывно улыбаюсь! Просил юбки носить подлиннее. Высказывал, конечно, когда Регина не слышала, но ведь говорил!
Что же касается Какашковны, то после визита к шефу ее от приемной как бабка отшептала! И вечер прошлого дня, и утро наступившего прошли без явления черта из табакерки.
И если мое вредительство сработало, и эти двое поссорились, то Орловский уже должен был вызвать меня на ковер
