в дом, я ещё не отошла от потрясения. Выстрела я не испугалась, но мне стало страшно, как повел себя Сам-сам: упал и потянул меня. А ещё закрыл меня своим телом.
Это говорит о том, что я ему дорога. Или он действовал по инструкции? Но ведь я не нанимала его в охрану, значит…
– Сильно испугалась? – с тревогой спрашивает Самарин. – Может, тебе что-то нужно, валерьянки накапать? – предлагает на полном серьезе.
– Себе накапай, у тебя руки трясутся.
– Я испугался за тебя, – сжимает меня в объятиях и сажает на белоснежный диван.
Хочу поскорее забыть этот неприятный инцидент и продолжать наслаждаться прекрасным осенним днём, который так хорошо начался!
Нужно расслабить Сам-сама. Есть одна идея.
Кладу руку на ремень его брюк, и он удивленно вскидывает брови.
– Что? – спрашиваю. – Ты же сам спрашивал, не ела ли я перец? Так вот со всей ответственностью заявляю: не ела.
– Ты вправду этого хочешь? Смотри, Саш, я не настаиваю, – мягко убирает мои руки со своего паха.
– Я хочу.
И он расслаблено откидывается на спинку дивана и позволяет мне расстегнуть ширинку и достать из трусов его полувставший член.
Взвешиваю в его руке, какой же он… ммм, огромный, внушительный и стойкий, как оловянный солдатик. Вот такое сравнение приходит в голову.
Держу член у основания и надеваюсь ртом на крупную лиловую головку. Втягиваю ее внутрь, и Самарин возбуждённо шипит.
Хватает меня на волосы, но не причиняя боли. Просто собирает в пучок и держит на затылке, чтобы они мне не мешали.
Работаю ртом, желая довести моего взбудораженного мужчину до оргазма и тем самым успокоить его.
В прошлый раз всё очень смешно получилось. Правда, Макару было не до смеха. Но сегодня я заставляю его стонать от наслаждения....
– Сашка, кончу сейчас, – предупреждает.
И я готовлюсь принять его семя. Надеюсь, не задохнусь.
Член пульсирует у меня на языке, и я глотаю все, что он извергает из себя. Мне не противно ни капельки – ведь это человек, за которого я выхожу замуж через месяц.
– Умелая какая. А ты точно девственница? – спрашивает с улыбочкой.
– А ты точно не хочешь получить по щам?
– Понял! – поднимает обезоруженные ладони.
Притягивает меня к себе, и несколько минут мы расслаблено лежим на диване, очень близко друг к другу.
Телефонный звонок нарушает нашу идиллию.
– Да? – отвечает Макар, и на его лице отображается тревога.
Он слушает несколько секунд, а затем кладет трубку и поясняет:
– Мицуо хочет встретиться со мной. В его ресторане, через час.
– Макар, может тебе не стоит ехать на встречу? – с тревогой в глазах спрашивает Шу.
– Стоит, – отвечаю уверенно. – Расставим все точки над ё раз и навсегда. Но не убьёт же меня он в ресторане, в самом деле! – усмехаюсь.
Мне нервно, потому что я не знаю, чего от меня хочет японец. Но знаю одно: после того, что я узнал, сдавать Мицуо полиции не планировал.
– Я еду с тобой, – подскакивает на ноги Саша.
– Только если останешься ждать в машине.
Бережного Бог бережет. Ещё не хватало, чтобы из-за наших тёрок пострадала Шуйская.
Выходим во двор, и я качаю головой, глядя на дыру в заборе. Моих ебланов соседей ожидает пренеприятнейший разговор.
Если останусь жив, конечно.
Садимся в Гелик и едем неспеша в японский ресторан.
Саша гладит мою руку, лежащую на руле, и обеспокоено заглядывает мне в лицо.
– Эй, Шурик, что не так?
– Ничего, все так.
– Не надо за меня бояться.
–А я все равно боюсь! Ещё этот выстрел среди бела дня…
– Все позади, малыш.
– Или все только начинается…
На двери ресторана висит табличка «Закрыто». Мицуо ради встречи со мной закрыл свое заведение? А вдруг это ловушка?
Хотя зачем ему разрушать бизнес, который он отжал у Тако? Заведение приносит прибыль, и ему нет смысла вываливать его в грязи.
– Сиди тут, – наказываю Шу.
– Прости, но я не могу сидеть сложа руки, когда моему жениху угрожает опасность, – заявляет она и решительно выходит из машины.
Вот обманщица!
Беру из бардачка пистолет, проверяю наличие патронов. Все на месте. Я не собираюсь помирать без боя. Буду сопротивляться!
– Саша, сядь в машину, я сказал! – требую сурово. – Ты что не понимаешь, что это небезопасно?
– Понимаю, – вздергивает свой маленький острый носик. – Я иду с тобой.
– Ну что ты будешь с этой противной девчонкой, а?! Сейчас деду позвоню и настучу на тебя, что лезешь под перекрестный огонь.
– Всё-таки будет огонь? – сникает Шу.
– Как знать… Нужно быть готовым ко всему. Поэтому давай не будем ссориться, посиди в машине. Я скоро вернусь.
Чмокаю Сашку в лоб и захожу в ресторан. Я здесь бывал сотни раз вместе с господином Судзуки и поэтому чувствую себя комфортно.
Меня встречает та девка, кондитерша Алекс, и я, мягко говоря, охреневаю. Они в сговоре что ли?
– Макар, Мицуо ждёт тебя в кабинете. Я провожу.
– Ну проводи, – хмыкаю.
Тезка Шуйской открывает дверь без стука и пропускает меня вперёд. Я был готов увидеть направленное на меня оружие, но передо мной на диване сидел Мицуо со стаканом чего-то алкогольного.
Алекс садится рядом с ним, и он кладет ей руку на колено.
Ммм, неплохо пристроилась кондитерша, со своим японским боссом спит.
– Самарин-сан, рад тебя видеть, – говорит хозяин.
– Не могу сказать того же самого, – отвечаю с усмешкой и складываю руки на груди.
– Малыш, налей гостю выпить.
– Что будешь пить? – не слишком любезно уточняет девушка.
– Просто воды.
Алекс хмыкает и уходит.
Мицуо пристально рассматривает меня.
– Зачем звал? – завожу разговор.
– Алекс сказала мне, что ты спрашивал обо мне.
– Было дело.
– Позволь спросить тебя, что ты будешь делать с тем материалом, который накопал на меня частный детектив?
Всё-таки знает… откуда? Следил за мной и видел встречу с Жорой. Жору в городе каждая собака знает, идентифицировать его можно без труда. А ведь я соблюдал осторожность, знал ведь, куда лезу.
– Пойдешь в полицию? – спрашивает японец.
– И не собирался даже. Просто для себя хотел выяснить, за что ты так поступил со своим родственником.
– Выяснил. И что дальше?
– Ничего, я тебе сочувствую.
Скрещиваем взгляды, он сканирует меня.
А потом, немного помолчав, Мицуо говорит тихо:
– Моя жена умерла. Наложила на себя руки. Этот урод не имел право жить!
Я молчу, пусть выскажется. Ему это необходимо.
– Ей было всего двадцать три, когда он похитил ее. Увез силой из Токио в Россию, и она так и не могла смириться с новой жизнью. Предпочла
