– Я думала, ты сказал, что это отменили, – прошипела она.
– Похоже, они передумали, – его голос звучал вяло.
– Просто отлично, – она подошла к свечам, намереваясь задуть их. – По крайней мере, я подготовилась. В шкафу есть одеяла и подушка. Можешь спать на полу.
Проходя мимо зеркала, Эбби резко остановилась.
– О Боже.
Наряд, в котором она чувствовала себя прикрытой, не закрывал ничего. Тонкий шёлк облегал её, выделяя каждый её изгиб, каждую ложбинку. И свет свечей просвечивал всё насквозь.
– Ты выглядишь чудесно.
– Я выгляжу голой, – проговорила она.
– Да, и это тоже, – сказал Тейт, будто задыхаясь. Он всё ещё прислонялся к двери.
Эбби собрала остатки своего достоинства и подошла к кровати.
– Можешь задуть свечи.
– Я не уверен, что могу сейчас двигаться.
– Хорошо. Тогда пусть дом сгорит дотла, – она легла на середину кровати и накрылась одеялом, после чего потянулась к заколке в своих волосах.
Как только она распустила волосы, Тейт подошёл к кровати. Он осторожно присел на край и повернулся лицом к ней.
– Я отчасти рад, что они это сделали, Эбби. Нам нужно поговорить.
– Разве? – она провела руками по своим волосам, чтобы расправить их, а затем прислонилась спиной к изголовью кровати. – Может быть, ты и прав. Нам нужно поговорить.
– Я хотел сказать, что мне жаль. Я знаю, что ты расстроилась той ночью.
– Ты уже говорил, что тебе жаль.
– Эбби, ты знала, что я планирую рассказать Диане о том, что произошло. Я должен был ей это.
– Я знаю. И не виню тебя в том, что ты это сделал. Это был единственный верный путь.
Секунду он выглядел более смущённым.
– Тогда почему ты с тех пор сидела взаперти?
– Мне нужно было подумать.
– О чём?
Если что, шум внизу становился только громче. Эбби старалась игнорировать это.
– Обо всей ситуации.
– И?
Она сделала глубокий вдох.
– Как только родится ребёнок, я уеду, Тейт. Я бы ушла сейчас, но ты наверняка положишь конец любым моим самостоятельным попыткам это сделать. У меня нет дома и работы. Так что я остаюсь здесь. Думаю, к тому времени, как родится ребёнок, я получу свой диплом и смогу найти работу в Остине. С нами всё будет хорошо, а ты сможешь жить своей жизнью. Я уверена, Диана примет тебя обратно.
– Эбби, зачем ты это делаешь? Ты хочешь, чтобы я никогда не видел своего ребёнка? Я сказал тебе, с Дианой всё кончено. Ты злишься, да? Потому что я виделся с ней в четверг вечером.
– Нет, Тейт. Дело не в том, что ты виделся с ней, меня это не волнует. Дело в том, что было после. Рассказав ей всё, ты стал таким несчастным, что смог справиться с этим только при помощи выпивки. Думаешь, я хочу провести остаток своей жизни с тобой, зная, что если бы меня не было, ты был бы счастлив? – она подняла подбородок. – Я так не могу. Если хочешь видеть ребёнка, я не буду тебя останавливать, но тебе придётся ездить для этого в Остин.
– Эбби, ты не понимаешь.
– И это ты уже говорил, Тейт, – она опустилась на подушки и повернулась к нему спиной. – День был долгий и я устала. Пожалуйста, потуши свечи, прежде чем ложиться спать.
– Мы ещё не закончили, Эбби. Не важно, что ты скажешь, я собираюсь заставить тебя передумать. Я не дам тебе уйти.
Она не ответила, и долгое время в комнате не было ни звука. Но вскоре она почувствовала, как он встал с кровати. Одна за одной свечи потухли, оставляя комнату в темноте. Эбби молча уткнулась лицом в подушку.
Тейт сидел на подоконнике, прислонившись спиной к раме, и наблюдал за тем, как по дороге уезжает последняя машина. Ему не нужно было смотреть на часы, чтобы понять, что уже почти полночь. Каждая минута с начала шуточной серенады тянулась мучительно медленно. Он даже не потрудился достать одеяла из шкафа. В любом случае у него был маленький шанс уснуть.
Изменение дыхания Эбби дало ему понять, что она наконец заснула, минут тридцать назад. Он предполагал, что теперь может пойти в свою комнату, если захочет, но казалось, не мог двигаться. Он чувствовал внутреннее онемение.
Как ему удалось так сильно всё испортить? Он не только потерял Диану, похоже, теперь он потеряет ещё и Эбби с ребёнком. Он не мог вынести мысли о том, что будет видеть своего ребёнка лишь иногда. Как-то, каким-то образом он должен был убедить Эбби остаться.
Он слегка повернулся, чтобы видеть кровать. В комнате было достаточно света, так чтобы Эбби ясно было видно. Одеяла соскользнули, раскрыв её выше талии. Откуда взялся этот наряд? Он был чертовски близок к потере остатков контроля, увидев её посреди комнаты, когда каждый дюйм её тела освещали свечи. Он мог думать только о том, чтобы затащить её в кровать и заниматься с ней любовь всю ночь.
Он всё ещё не знал, что в ней заставляет его так сильно её хотеть. Но он знал, что за неделю, которую она пробыла здесь, он так привык к её присутствию, что в его жизни осталась бы большая дыра, если бы она ушла, даже если бы не было ребёнка. Ему нравилось знать, что она здесь, нравилось отвлекаться от работы и видеть, что она его ждёт. И он любил слушать её смех. Он подозревал, что она не часто смеялась в своей жизни.
Звук со стороны кровати привлёк его внимание. Голова девушки взволнованно моталась в сторону.
– Нет, – пробормотала она. – Нет.
Тейт соскочил с подоконника и подошёл к кровати.
– Эбби? – он легонько прикоснулся к ней, затем сел рядом на кровать, положив руки ей на плечи. – Эбби, проснись. Это просто сон.
Ей глаза распахнулись, на мгновение их затуманило замешательство, прежде чем они прояснились.
– Тейт.
– Тебе снился кошмар.
Она села и оглядела комнату, будто не была уверена, где находится.
– Я спала?
– Ты помнишь, о чём был сон?
Он почувствовал, как она задрожала, и взяв на себя самый большой риск в своей жизни, протянул руки и обнял ее.
– Нет. Что бы это ни было, всё уже ушло.
Он едва слышал её голос, но его руки крепче сжались вокруг неё, и внутри него зародилась хрупкая надежда, когда она не стала протестовать против его близости. Она нуждалась в нём. Даже если не хотела это признавать, она нуждалась, и будет нуждаться в нём ещё больше в течение срока беременности. Он собирался убедиться, что всегда будет рядом, когда нужно.
– Засыпай снова, – пробормотал он. – Всё будет хорошо.
* * *
Движение руки Эбби по спине мгновенно разбудило Тейта, но он остался лежать, чуть-чуть приоткрыв глаза. Он всё ещё лежал на одеяле, а Эбби свернулась рядом с ним, нежная и тёплая. Утренний свет просочился через окна, но в воздухе всё ещё витала ночная прохлада.
