День выдался по-весеннему мягкий, и она отпраздновала это событие, взяв напрокат лошадь и прокатившись галопом по Булонскому лесу. В сумерках друзья-студийцы неожиданно устроили для нее вечеринку, которую почтил присутствием сам Ноэл Поттер. Он подарил Лидии свою книгу «Искусство и его суть: актерское мастерство» с дарственной надписью.
Около полуночи Лидия возвратилась на улицу Вернье и, отпирая дверь, услышала, как звонит телефон.
– Лидия? С днем рождения! – раздался голос Джуно на другом конце трансконтинентальной линии. – Я весь день пытаюсь дозвониться тебе.
– Джуно! Господи, как я рада!
– Как ты? Чувствуешь, что ты уже не тинэйджер?
Лидия рассмеялась:
– Давным-давно. А как ты? Как Йель?
– В Йеле стало вроде бы спокойнее, но не хватает тебя и Алекса. Кстати, прости, что я тогда так глупо поступила. Мне все еще не удалось избавиться от выходок тинэйджера. Простишь? Как Алекс?
– Я получила от него поздравительную открытку. Он в Греции… пишет пьесу.
– Что?! Когда же он уехал?
– Вскоре после Нового года. О, Джуно, боюсь разорить тебя длинным разговором, не могу не сказать: я безумно сожалею о том, что произошло. Пожалуйста, не сердись на меня. Мы по-прежнему лучшие подруги?
– Черт побери! – воскликнула Джуно. – Я сейчас разревусь. Это я должна…
– Три минуты истекли, – послышался голос оператора.
– У меня кончились монеты, – сказала Джуно. – Я напишу. Я люблю тебя. С днем рождения!
Повесив трубку, Лидия налила себе бокал вина и начала разворачивать подарки от студийцев. Звонок Джуно приободрил ее. День рождения получился таким приятным, что она больше не чувствовала себя одинокой.
Когда снова зазвонил телефон, Лидия почему-то подумала, что это Алекс, но услышала французскую речь.
– Лидия. Это Бернар Жюльен. – Оказалось, что он несколько недель пытался связаться с ней. – Мне очень нужно поговорить с тобой. Не хочешь ли пойти завтра на просмотр нового фильма Риветта? Потом мы могли бы вместе поужинать.
Поскольку в субботу у Лидии не было ни занятий в студии, ни других планов, она согласилась.
– Знаешь просмотровый кинозал на улице Бетховена? Встретимся там завтра в два часа.
События жизни молодой четы актеров, героев фильма «Безумие любви», причудливым образом переплетались с эпизодами экспериментальной пьесы, которую они репетируют, и где любовь соседствует с безумием.
Ошеломленная после четырехчасового просмотра Лидия сказала:
– Мне кажется, словно я заново прожила жизнь.
– Мне тоже, – согласился Бернар. – Риветт – истинный гений французского кинематографа.
– А я думала, что гений – ты, – улыбнулась Лидия.
– Я им стану, – серьезно заявил он. – Пойдем поужинаем у меня дома. Я хочу показать тебе кое-что.
Лидия стояла на маленьком балкончике в квартире Бернара. Внизу по Сене шел пароход, залитый Огнями.
Бернар положил на стол рукопись.
– Пожалуйста, прочти это.
Она вернулась в комнату и закрыла за собой балконную дверь. На красном виниловом переплете рукописи было написано золотыми буквами: «Помолвка». Сценарий Бернара Жюльена».
– Твой фильм?..
– Да. Садись и читай, а я приготовлю ужин.
Остросюжетный сценарий с живыми, умными диалогами очень понравился Лидии. Героиня, американская девушка, приезжает в Париж, поступает в художественное училище и становится любовницей пожилого коллекционера картин, а потом попадает в его сети. Пораженная всем этим не меньше, чем фильмом Риветта, она, закончив чтение, поспешила на кухню.
Бернар разговаривал по телефону, но, увидев ее, попрощался и повесил трубку.
– Ну как?
– Это великолепно! Я в восторге. Вот только…
– Что? У тебя есть замечания?
– Нет, нет! Прости… меня удивило, что ты сделал героиню американкой. Ведь Мэри Барт – типичная француженка и притом старше твоей героини.
Бернар улыбнулся:
– Эта роль не для Мэри. Я переписал ее роль… для тебя.
– Что?! Да ведь ты никогда не видел меня на сцене!
– Алекс говорил, что ты очень талантлива. А потом я сам увидел тебя, хотя и не на сцене. Ты всегда разная.
Однажды напомнила Скарлетт О'Хара. Потом появилась в кафе «Флора» – встрепанная, сердитая, раскрепощенная… как настоящая американка. В канун Нового года у тебя было скверное настроение, ты грустила… и походила на француженку. Как режиссер, я чувствую, что из тебя можно много выжать…
Бернар наполнил бокалы шампанским и протянул один ей.
– Теперь, когда собраны необходимые средства для постановки фильма, я хочу приступить к съемкам через три недели. Ты согласишься сниматься у меня?
– Еще бы! А ты не шутишь?
Бернар окинул взглядом квартиру Лидии, пригласившей его на ужин. Он был здесь впервые с тех пор, как Лидия и Алекс переехали в квартиру Нелсии. Пол и окна были теперь чистыми, под потолком горел веселый китайский фонарик. Стены, оклеенные обложками журналов, выглядели забавно. В вазе на столе стояли свежие цветы.
– Тут стало гораздо уютнее, чем при Нелсии, квартира даже приобрела некоторый шарм.
– Просто я сняла плакаты, но до сих пор опасаюсь, что хозяйка разделается за это со мной.
– Я получил от Нелсии письмо. Она приедет месяца через два.
– Ты скучаешь по ней?
Бернар взглянул на Лидию:
– Уже не скучаю.
Лидия, охваченная радостным возбуждением, забыла, что на огне стоит голландский соус.
– Ты любишь ее?
– Так мне казалось какое-то время. Она очень волевая… и бескомпромиссная. К моменту ее отъезда между нами все кончилось.
– Садись к столу. Думаю, все готово. – Лидия поставила перед ним тарелку с курицей и цветной капустой.
– Неплохо…
– Неплохо? И только?! А ведь я полдня провозилась на кухне!
– Очень вкусно, дорогая. Как это называется?
– Курица а-ля… словом, фаршированная овощами.
От этого блюда не полнеют.
– Тебе незачем беспокоиться об этом.
– Говорят, в кадре люди кажутся полнее. Если бы я не думала о калориях, ты пригласил бы меня на роль толстой домохозяйки. – Лидия надула щеки.
– Ты очаровательна. – Бернар рассмеялся и взял ее за руку:
– После ужина приглашаю тебя к себе.
– Поработать над сценарием? – Лидия изобразила удивление.
– Чтобы заняться любовью. – Он пристально посмотрел ей в глаза. – Здесь я не могу остаться с тобой.
Мешают воспоминания о Нелсии.
Лидия хотела Бернара и давно уже надеялась, что он сделает первый шаг. Поскольку Бернар держался на расстоянии, девушка решила, что он не питает к ней романтических чувств. Теперь, когда Бернар предложил Лидии лечь с ним в постель, да еще так, словно это было естественным продолжением их деловых отношений, она возмутилась самоуверенностью француза, возомнившего о себе невесть что.
