После непродолжительного завтрака, состоявшего из чая и рогаликов, Тэд попросил Билли помочь ему выбрать подарки для его родственников в Вермонте. Билли умела выбирать подарки лучше, чем он, и в самом деле оказалась персоной, сведущей в торговле.
Потом они пообедали на свежем воздухе и отправились смотреть Новые Территории. Тэд показал Билли Чинг-Чанг Коон и монастырь Миу Фат — два самых древних места на Новых Территориях. Они посетили рыночные кварталы Тай По, Фанинг и Йюен Лонг. Обязательно нужно было посмотреть скалу Ама, сказал Тэд и познакомил Билли с удивительной историей:
— Существует легенда, что жена рыбака с ребенком, привязанным к ее спине, всегда приходила на это место, ожидая возвращения мужа. Когда ей сказали, что муж погиб, она отказалась поверить. Так она ждала целый год; тогда боги сжалились над ней и ударом молнии перенесли ее с ребенком к мужу, оставив этот каменный памятник верности.
— Какая красивая легенда. Действительно это похоже на мадонну с младенцем.
За весь чай Китая не призналась бы Билли, что уже побывала здесь неделю назад и прочла эту легенду. Увидеть это место с ним было все равно что увидеть в первый раз. Теперь она могла разделить свой восторг, поговорить о том, что ей понравилось или не понравилось. Тэд сразу преобразил для нее мир.
— Хотелось бы мне знать, способен ли мужчина на такую верность, — печально проговорила Билли.
Тэд повернулся и посмотрел на нее. Потянулся за ее рукой.
— Некоторые мужчины способны. — В ответ на эти тихие слова Билли слегка сжала его руку. — Следующая остановка — Монастырь Тысячи Будд. Это для меня внове. Его начали строить примерно в 1950 году, — сказал Тэд, читая путеводитель.
Этот день стал для Билли прекрасным: теплым, полным душевной близости. Она не могла припомнить, чтобы когда-нибудь ей было так хорошо, легко и уютно с другим человеком. Если бы только… если… если… Время от времени она обнаруживала, что Тэд смотрит на нее с каким-то странным блеском в глазах. Она улыбалась, а он улыбался в ответ. Однажды, показывая на что-то, он обнял ее. И Билли, сама того не замечая, откинулась на его руку.
— Сегодняшний день напоминает мне день, проведенный на Гавайях, — сказала Билли. — Помнишь тот пляж?
— Помню, — спокойно ответил Тэд. — Я часто задумываюсь, вспоминаешь ли ты иногда о том дне.
Билли позволила себе встретиться взглядом с Тэдом.
— То было так давно. За это время с нами многое случилось. Тот день и несколько других — воспоминания, которыми я очень дорожу. Тэд… я думаю… я думаю, нам нужно поговорить.
— Не здесь, не сейчас. — Боже, на это он надеялся все эти годы. Но не в чужой стране, где их жизнь кажется нереальной. Кровь лихорадочно стучала в висках.
Напрасно произнесла она эти слова, это было ошибкой, подумала Билли. Что он подумает о ней?
— Извини, Тэд. Забудь, что я что-то говорила. Самое худшее, что мы можем сделать, это говорить о наших чувствах. Пожалуйста, прости меня. Я не хотела ставить тебя в затруднительное положение.
— Билли… я…
— Тэд, пожалуйста. Почему бы нам не покончить на сегодня с экскурсией? Кажется, я уже пресытилась монастырями. Может быть, вернемся и выпьем чаю, а? — Да, именно так и следовало бы сейчас сделать.
Тэд хотел взять Билли за руку, но она уже развернулась и чуть ли не бегом направилась к туристическому автобусу. Когда Тэд ее догнал, она ослепительно улыбнулась и принялась болтать о том, что они видели раньше. Он замешкался, и момент оказался упущенным.
Тэд понял намек Билли и подхватил нить беседы. Всю дорогу до отеля «Пенинсула» они беседовали на нейтральные темы и расстались у лифта, договорившись поужинать вместе в восемь часов.
В течение часа Тэд мерил комнату шагами. Никогда в жизни он не чувствовал себя таким беспомощным. Почему не смог он сказать то, что чувствовал? Почему не захотел взять то, что хотел получить? То, чего хотела и сама Билли.
— Правильно? Неправильно? Кто знает? Да будь оно все проклято! — в сердцах выкрикнул он, ударив кулаком о ладонь. Боль отозвалась в руке. Это так просто: вы протягиваете руку, и если вам повезло, рука тянется вам навстречу. Он знал: пальцы Билли встретятся с его пальцами на полпути, по крайней мере на полпути. Ничто и никто не имеет значения, кроме Билли и возможности свободно сказать ей о своей любви.
Его карьера оказалась жалкой заменой женщины, которую он мог бы любить. Ничто не имело значения после всех этих лет, прошедших впустую. Впереди ясно вырисовывалась перспектива стать командующим Тихоокеанским флотом. К этому он стремился, такое достижение должно было возместить ему отсутствие Билли. Почет, репутация, преданность делу — пустые, пустые, пустые слова. Правильно, неправильно, Билли, Мосс… Все это так запутанно, так болезненно. Печально, когда у мужчины есть только собака, которую он может назвать своей. Собака и карьера. Этого недостаточно и никогда не будет достаточно. Все становится бессмысленным без Билли.
От сознания того, что он собирался предпринять, слегка кружилась голова. Он тяжело опустился на край кровати. Пропади все пропадом, пропади. Теперь годы становились драгоценными. Протяни руку!
* * *
Билли ворошила наряды; некоторые из них еще были упакованы в рисовую бумагу, как их доставляли из лавок и магазинов. Она хотела надеть что-нибудь яркое, поднимающее настроение, и наконец выбрала шелковое платье приглушенного мандаринового цвета с узкими рукавами и воротником более яркого оттенка. Золотые серьги и широкий золотой браслет усиливали эффект, а в последнюю минуту она добавила перстень с большим топазом, почти полностью закрывающим обручальное кольцо.
Билли нервно и раздраженно расхаживала по комнате. Все ее мысли были полны Тэдом. Она понимала, как много общего возникло между ними за последние годы, как много она думала о нем, какое большое значение он приобретал для нее в эмоциональном плане. Но теперь пришлось столкнуться с тем, что она хотела принадлежать ему и душой, и телом. А именно это она так долго отрицала.
Тэд уже стоял в вестибюле, когда она вышла из лифта. Он сразу же подошел к Билли, и та заметила решительную складку у губ. Его глаза заглянули в глубину ее глаз. Горячий румянец залил щеки, когда Тэд одобрительно посмотрел на нее.
На этот раз они ужинали в восхитительном швейцарском ресторане, интерьер которого имитировал обстановку альпийской гостиницы. Билли пришла в восхищение от расписанных вручную тканей, из которых были сделаны занавески и скатерти; на одном рисунке сразу же распознала сундук с приданым невесты, как тот, что однажды видела в Филадельфии, когда была еще совсем девочкой.
