– Да, – честно ответила Софи, и его брови гневно сдвинулись. – Когда я встретила тебя, – продолжала она с трудом, пугаясь его гневного вида, то не думала, что буду спать с тобой… Но это случилось. Если бы все продолжалось естественным образом, мы бы рано или поздно расстались – мы оба это знаем. То, что я забеременела, ничего не меняет.
– Черт побери, это все меняет, – произнес Грегори ледяным тоном.
– Не вижу, каким образом, – настаивала Софи. Она наклонилась вперед в попытке донести свои слова до него, но тут же отпрянула, вспомнив, что ее блузка с вырезом открывает гораздо больше, чем скрывает. – У нас не было никаких обязательств, это была обычная мимолетная связь! – Обычная связь! К сожалению, не для нее.
– Так что ты предлагаешь, Софи? Чтобы я вежливо откланялся? Может быть, переехал, чтобы облегчить твою жизнь?
– Разве это так плохо? Большинство мужчин с радостью воспользовались бы шансом.
– Ты опять о своем муже, я правильно понял?
– Это не имеет ничего общего с ним.
– А что, если я не захочу вежливо откланяться?
Софи опять запаниковала.
– Можем мы обсудить это как взрослые люди? – спросила она умоляюще. Я знаю, что это шок для тебя, но я не собираюсь втягивать тебя в это, втягивать нас обоих в это. Я согласна, это касается и тебя…
– Какие у тебя широкие взгляды, – произнес он саркастически. – Ну что ж, теперь, когда мы обсуждаем ситуацию как два взрослых человека, что ты предлагаешь? Ты позволишь мне навещать ребенка? Через воскресенье, я полагаю?
Софи не говорила ничего. Она уже думала, что будет, когда родится ребенок, но потом решила, что этот мост она перейдет, когда настанет время. Теперь Грегори перекладывал решение на ее плечи…
– Ну и, конечно, я буду наведываться в банк, чтобы знать точно, что этот ребенок ни в чем не нуждается.
– Хорошо, что ты предлагаешь? – вспылила Софи. – Я просто стараюсь рассуждать разумно. Не твоя вина в том, что я забеременела… – В этой ее реплике вообще не было смысла, и она добавила поспешно. – Я не собираюсь наказывать тебя за мою ошибку.
– Мне интересно, почему ты так неожиданно решила порвать со мной, спросил он холодно. – Не потому ли, что боялась: а вдруг я предложу чтонибудь более постоянное, если узнаю о твоей беременности?
– Нет, – ответила Софи с удивлением. – Такое никогда не приходило мне в голову, если честно. Я просто думала…
– Что тебе надо избавиться от меня?
– Ты говоришь за меня. – Софи жалела, что он перетащил ее на диван. Ее пугало желание прикоснуться к Грегори, быть к нему ближе, ведь она знала, что этого нельзя делать ни в коем случае. – Я просто стараюсь относится к этому…
– Разумно. Я знаю, ты говорила. Но я не собираюсь относиться к этому разумно. Ты носишь моего ребенка.
– Нашего ребенка, – поправила она. Он внимательно смотрел на нее и долго молчал. Потом проговорил:
– Я думаю, самое лучшее для нас – это пожениться.
– Что? Ты сошел с ума? Пожениться? – Этого она хотела больше всего на свете, но не таким образом. Не под давлением обстоятельств. Брак для удобства, который предлагает мужчина, ставший отцом случайно, ради блага ребенка.
– Это имеет смысл.
– Это вообще не имеет никакого смысла. Ты, кажется, забыл, что у меня уже был неудачный брак. Неужели ты думаешь, что я собираюсь сломя голову броситься в новый?
Грегори густо покраснел.
– Я и не предлагаю тебе бросаться в неудачный брак, – произнес он отрывисто. – Почему ты считаешь, что наш брак не может быть удачным?
– Потому что брак – это не только хороший секс, – сказала Софи прямо. – Брак – это не сделка.
– Ты ненавидишь меня? – спросил Грегори, отводя взгляд.
– Конечно, нет. – Софи почувствовала, как ее прошиб пот.
– Тогда… что?
– Тогда… ничего. – Она посмотрела на него с отчаянием, но Грегори выдержал ее взгляд.
– Я понимаю, что брак больше, чем просто хороший секс, как ты это называешь, но разве это плохой старт?
– Ты не обязан это делать. Ты не обязан ввязываться в то, чего не хочешь, только потому, что я беременна.
– Я знаю.
– Ты знаешь? – Голова Софи закружилась. Все теряло свой смысл, особенно выражение его лица, которое она не могла понять. Оно не было холодным, неприязненным. Казалось, Грегори неловко себя чувствует, что усугубляло ее смятение. – Тогда почему?..
– Два родителя лучше, разумеется, чем один…
– Я не собираюсь мешать тебе видеть ребенка. Я думала, что ясно дала это понять.
– Также, – продолжал он, глядя на нее вызывающе, – я еще думал…
– Что? – перебила Софи, не в силах скрыть своего удивления.
– Не вижу причины, почему… почему мне не высказаться откровенно. Я не огорчился, узнав о твоей беременности. Конечно, я был немного шокирован, но просто из-за неожиданности, но я не огорчился.
– Нет?
– Я думал… – Он остановился, как будто подбирая нужные слова для продолжения.
Софи ждала, пока он закончит, но молчание затянулось, и она спросила наконец:
– Ты думал… о чем?
– Почему ты считаешь, что это так ужасно – выйти за меня замуж? Я хозяйственный. – Грегори посмотрел на нее, словно был и победителем, и побежденным, и Софи показалось, что ее сердце подпрыгнуло несколько раз. Я даже надеюсь, что буду тебе нравиться. Может быть, ты полюбишь меня, Софи. – На этих словах его голос сорвался.
– Полюблю? – переспросила Софи удивленно.
– Я понимаю, что постоянство не входит в твой жизненный план. Ты горько жаловалась на мужа, но, как я понял, он был самой большой твоей любовью и ты не готова больше на такие чувства из боязни, что тебе причинят боль.
– Самой большой моей любовью? – Софи горько рассмеялась. – О, нет! Ты не правильно понял, уверяю тебя. Когда я вспоминаю Алана, любовь – это последнее, что приходит мне в голову. Юношеское увлечение, быть может. Наивность. Но не любовь. Нет, любовь – это…
– Любовь, это что?..
– Не это, – коротко ответила Софи. – Любовь – это не то, что начинаешь испытывать, попадая в определенную ситуацию. Ты не любишь меня, Грегори! – сказал она нежно. – И никогда не полюбишь. Покорить меня было делом чести для тебя, сейчас все изменилось, но не льсти себе надеждой, что твои чувства охотника к интересной и неуловимой дичи перерастут в нечто большее.
– Послушай меня, Софи. И не перебивай, ладно? Я честно признаю, что ты мне понравилась с первого взгляда, я честно признаю также, что сначала у меня было стремление завоевать тебя. Я никогда раньше не встречал такой женщины, как ты. Ты воздвигла стену вокруг себя, и я хотел быть тем, кто ее разрушит. – Грегори посмотрел на Софи, не скажет ли она что-нибудь, но Софи хранила молчание, не совсем понимая, куда он клонит, и с любопытством ожидая завершения его речи. – Нет сомнения, ты считаешь, что это типично мужское, шовинистское отношение, но и ты изложила свои правила. А я считаю, что в войне и любви все средства хороши. Нас влекло друг к другу, и я хотел играть по твоим правилам.
