В этот момент громкий треск, похожий на раскаты грома, раздался в ее ушах, и она упала на пол, когда "Бьюти" начала резко крениться. Кенда вскочила, закричала: "Джон!" — и рванулась к лестнице.
— Ради Бога, оставайся на месте! Это сухогруз! — тревожно крикнул Джон. — Он врезался в нас…
Мачта согнулась, и резкий звук эхом прокатился в ночной тиши. Руки Джона уже крепко держали ее, и она бессознательно вцепилась в него. Следующие несколько минут они обреченно стояли в объятиях друг друга, ожидая, что пластиковый корпус судна расколется как яйцо, упавшее на бетонный пол. "Бьюти" закачалась. Джон облегченно выдохнул и выпустил Кенду из объятий; она прислонилась к рубке, рыдая от испуга.
— О, Джон, — плакала она, — все кончилось?
Он снова выдохнул.
— Думаю, да. Должно быть, носовая волна от грузового судна оттолкнула нас достаточно далеко, и мы избежали тарана. Знаю только, что у нас повреждена грот-мачта, но как сильно — будет ясно лишь когда рассеется туман. Нам остается единственное — ждать.
Она сумела подавить свой страх.
— Как это могло случиться? Вокруг такой простор, как же мы могли так столкнуться?
— Туман, — значительно ответил он. — На мостике сухогруза никто не заметил наши огни.
— Но как это два корабля могут столкнуться в океане? — Она покачала головой, совершенно не веря происшедшему.
Джон старался говорить как можно веселее:
— Дорогая, в небе намного больше места, чем в океане, однако же самолеты умудряются сталкиваться и там! Безусловно, тут отчасти и моя вина: я пытался поймать Фаннинг по радио вместо того, чтобы посылать сигналы о нашем местоположении. Я просто не задумывался над тем, что совершаю большую глупость.
Кенда смотрела на него, но не видела его лица.
— Можно мне остаться здесь, с тобой? — спросила она. — В каюте очень одиноко.
— Понимаю, но лучше тебе этого не делать: я не буду отходить от рации, пока погода не прояснится, и не хочу следить еще и за тем, чтобы тебя не смыло волной за борт. В таком тумане ты просто не сможешь реагировать на то, чего не видишь. Мне лучше бы знать, что ты в каюте. — Он наклонился и поцеловал ее.
Кенда молчала. Возможно, он был прав, но ей было неприятно возвращаться в каюту одной.
— Я пойду, — тихо сказала она. — Наверное, немного почитаю — это поможет хоть как-то скоротать время.
— Хорошая идея! — с готовностью согласился Джон. — Навещу тебя, как только смогу. — Он снова поцеловал Кенду и, когда она повернулась к лестнице, шлепнул ее по попке. — Не беспокойся, малышка! Сейчас все нормально. Мы были на волосок от смерти, но пусть это будет нашей последней неприятностью.
Кенда задержалась на лестнице еще несколько мгновений, потом спустилась в трюм. Оказавшись в каюте, она снова взглянула на журнал, поколебалась секунду, но удержаться не смогла. Подойдя к столику, Кенда засунула его под мышку и направилась к своей койке. Положив на нее журнал, она вынырнула из спасательного жилета и сняла мокрую одежду. Затем надела ночную рубашку, халат и поверх — вновь спасательный жилет. На часах была только половина двенадцатого. Предстояла еще долгая ночь.
Опершись спиной о взбитую подушку, Кенда поджала колени и, положив на них журнал, стала перелистывать страницы. Вначале ей не встречалось ничего примечательного, кроме дат, времени, места нахождения и пройденного расстояния. Кенда пристально вглядывалась в записи, процеживая взглядом страницу за страницей. В левой колонке Джон часто делал записи о чем-то экстраординарном. В первые месяцы плавания он звонил Лилиан из каждого порта, в котором была телефонная связь с США, и эти записи вызывали у Кенды неприятное ощущение. Одна из них гласила: "Мы с Лилиан прогрессируем: тысячи миль, разделяющие нас, кажется, помогают взаимопониманию". Какой-то червячок ревности зашевелился в груди Кенды. Она перевернула еще несколько листков. Наконец она нашла запись, сделанную в тот день, когда Джон бросил якорь в лагуне возле ее острова. Единственная строчка гласила: "Обнаружил прекрасное дикое существо, пробывшее в одиночестве на необитаемом острове семь лет". Кенда почувствовала, как от приступа ярости краснеет ее лицо. "Существо"! Он назвал ее "существом"!
Кенда начала спешно просматривать колонки. Следующая запись, касающаяся ее, гласила: "Ее зовут Кенда Ван. Она только что выиграла мой конкурс красоты. Думаю, что все последующие дни превзойдут мои самые радужные надежды…".
Кенда перевернула страницу и наверху увидела запись, сделанную в Суве, — наспех нацарапанный отчет о его звонке Лилиан: "Мы решили наши проблемы, и наконец будущее, словно солнце, выглянуло из-за горизонта и осветило дорогу только нам двоим. С нетерпением жду возвращения домой и начала новой жизни". Кенда не могла поверить глазам. Ждет начала новой жизни… с Лилиан?! Описывая ее, Кенду, как "существо", объект удовольствия, он одновременно писал о начале новой жизни с Лилиан?
Кенда уже неторопливо переворачивала страницу за страницей. Очень много записей было посвящено шторму. И больше нигде не упоминалось о ней… Должно быть, Джон не желал писать о ней. В определенные моменты он просто не мог не упомянуть о ней! Она добралась до записей, касающихся штилевой зоны. Одна из них была лаконична: "Вода, везде вода, но все доски ссохлись". Это была строчка из книги "Старик и море", которую изучают в школе в девятом классе.
У нее мурашки пробежали по коже, когда она нашла запись, сделанную в день их свадьбы: ничего, кроме местонахождения корабля! Ни слова о том, что они дали друг другу клятву верности на рассвете того дня, и даже имя ее упоминалось в журнале только один раз…
Словно стараясь отмахнуться от страшных раздумий, Кенда захлопнула журнал и резко бросила его. Злость подавила нахлынувшие слезы. Лучше ей было умереть там, на острове, в одиночестве. Она никогда еще в жизни не испытывала такой жгучей сердечной боли. Джон обманул ее! Он жестоко обманул ее.
Судя по записям в журнале яхты "Бьюти", Кенда Ван-Тэйлор вообще не существовала, а Кенда Ван упоминалась в нем как "дикое существо". Существо — это животное… Нет, ты не "существо", Кенда Ван, ты — дура, объект его похоти. Все время ты именно им и была, не правда ли?
Кенда сразу представила себе Джона стоящим позади нее, когда она оглянулась на звук его голоса, — его изумленные темно-карие глаза, его широкие плечи, его мужественную осанку… Он нашел существо, которое надо было приручить. Вспоминая силу его рук, свой трепет от его прикосновений, она поняла, что он действительно приручил ее как дикое существо. Но больше этого не будет. Нет, не будет!
