Когда мы поднялись наверх, я была немного смущена, увидев пустую банку из-под пива на полу рядом с кроватью и открытую коробку Froot Loops. Меня так и подмывало запихнуть их в шкаф, но не похоже, чтобы мои вредные привычки были секретом для Колина.
Я положила стопку простыней на половину стены, которая выходила на остальную часть квартиры, и провела рукой по девственно-белой ткани.
— Боже мой, Бек, эти простыни льняные?
Он спустился с последней ступеньки, и от его красоты у меня перехватило дыхание. Что-то в этих очках в черепаховой оправе на переносице этого сильного носа действительно подействовало на меня.
— Ну и что?
Это заставило меня улыбнуться.
— Значит, ты такая дива, Бек.
Его губы были тверды, но в глазах светилось веселье.
— Сейчас лето, Лив, льняное белье идеально подходит. Легкое и дышащее, поэтому тебе не жарко, но на ощупь оно тяжелее, чем обыкновенная простыня. Они тебе понравятся.
Я знала, что он был прав, потому что я солгала, когда он уехал в Бостон, я спала под его одеялом. Я не знала, что это было из-за простыней, но я была очарована ощущением прохладного постельного белья на моей коже.
— Я обещаю вернуть их после того, как куплю что-нибудь.
Ранее в тот же день я заказала диван и телевизор на Amazon, так почему бы не добавить постельное белье? В конце концов, теперь у меня была стабильная работа.
— Считай это подарком. Я постирал их после того, как купил набор, но ими ни разу не пользовались.
— Эм, спасибо. — Я развернула нижнюю ткань, конечно, Колин сложил его идеально, и встряхнула его. — Но я все еще не уверена, почему ты делаешь для меня все эти приятные вещи. Это так на тебя не похоже, что я немного напугана.
— Во-первых, это похоже на меня. Я супер-хороший парень.
— Кроме твоего отношения ко мне.
— Согласен. — Он подошел и схватил конец, потянув простыню к кровати. — Во-вторых, это мой страховой полис, который ты никогда не вернешься. Если все, что для этого нужно, — это матрас и простыня, и ты навсегда покинешь мою квартиру, это крошечная цена, которую нужно заплатить.
— Видишь? — Я двинулась вместе с ним к кровати, держась за свой конец и немного отвлекаясь от вида того, как мы вместе занимаемся таким интимным домашним делом. — Это именно то, что мне было нужно, чтобы заставить себя не чувствовать вины за то, что я занимаюсь благотворительностью. Тогда ты на самом деле ведешь себя как осел, покупая мне роскошную кровать, точно такую же, как у тебя.
— Это не просто как у меня, — пробормотал он, пряча свой бок под угол матраса, — это гораздо более дешевая версия.
— Конечно, это так…
Я заправила простыню за угол матраса, затем спустилась к изножью кровати с простыней в руке.
— Верь во что хочешь, Маршалл.
— О, я так и делаю, Бек.
Он схватил верхнюю ткань из стопки и встряхнул ее, пока я открывала пиво. Я с удивлением наблюдала, как он не только положил ее на матрас, но и четыре раза обошел вокруг кровати, расправляя простыню и заправляя все углы.
Она была такой белой и хрустящей, что напоминала гостиничную кровать.
Затем он бросил подушку на матрас и просто отошел, чтобы осмотреть свою работу.
— Большое тебе спасибо. — Я больше не могла быть беспечной, потому что мое сердце было переполнено теплотой к Колину. — Меня не волнует, что причиной было то, что я вытащила свою раздражающую задницу из твоей квартиры. Это самое приятное, что кто-либо когда-либо делал для меня.
Он сглотнул, и я была поражена видом того, как двигается его горло. Такая крепкая, загорелая, мужественная шея.
— Каждый иногда заслуживает подарков.
— Вау. — Я моргнула. — Я не ожидала, что это прозвучит из твоих уст.
— Что это должно означать?
— Ничего. — Я схватила пиво и начала спускаться по лестнице. — Ты просто не производишь на меня впечатление человека, делающего подарки.
— Ты называешь меня дешевкой? — Он последовал за мной вниз, его голос был прямо у меня за спиной. — Что это, черт возьми, такое?
— Не дешевкой, — сказала я, ставя пиво на островок и поворачиваясь к нему лицом. — Просто ты слишком умный, чтобы думать о продуманных подарках.
Просто так мы были близки. Он сделал еще один шаг, приближая нас еще ближе.
— Я хочу, чтобы ты знала, что я потрясающий даритель подарков.
— Это тот момент где ты собираешься рассказать мне, какой ты потрясающий любовник? Избавь меня от подсчета оргазмов, Бек.
Это заставило его улыбнуться, но это была медленная улыбка, которая началась с озорного взгляда и превратилась в настоящую сексуальность.
— Хорошо.
— Хорошо.
— Но ты же знаешь, что я люблю числа.
— Да ладно, Бек, не надо.
Он слегка усмехнулся.
— Я и не собирался.
— Хорошо.
— Но мы оба знаем.
— Число?
— Огромные возможности моих чисел.
Теперь я издавала смешок.
— Я думаю, мне нужно еще пива.
Его горячие голубые глаза просто задержались на мне на минуту, пригвоздив меня к месту, когда мы оба позволили нашим мыслям переместиться в сексуальное место. Но потом он откашлялся и сказал:
— Я собираюсь уйти и позволить тебе добраться до своей кровати.
— Спасибо. — Разочарование проскользнуло сквозь меня. Я не осознавала, что хотела, чтобы это сексуальное напряжение куда-то ушло, но я была очень расстроена тем, что он уходит. Я улыбнулась и сказала. — Я думаю, ты действительно не купил мне кровать, чтобы мы могли трахнуться.
Его челюсть сжалась, прежде чем он повернулся и пошел к входной двери, казалось, внезапно спеша убраться отсюда. Я последовала за ним, и как только он положил руку на дверную ручку, он сказал, оглядываясь на меня:
— Ты и я, Лив? Нам не понадобится кровать.
Мои глаза были прикованы к его, все остальное исчезло.
— Нет, мы бы не стали.
Его рука сжала дверную ручку.
— Но это была бы ужасная идея.
— Самая худшая.
Воздух был настолько наэлектризован, что казалось, будто мы задыхаемся, наблюдая друг за другом. Он сказал:
— Я должен идти.
— Ты должен.
Он повернулся, открыл дверь, и я услышала свой собственный голос:
— Если только.
Колин захлопнул ее и повернулся.
— Если только…?
Я пожала плечами и шагнула вперед, внезапно полностью приняв это ужасное решение.
— Если только мы не установим какие-то основные правила.
— Например? — Он сделал свой собственный шаг вперед, и его губы оказались прямо над моими, его глаза были такими тяжелыми и напряженными, что это было почти пугающе.
— Например, эм, — начала я, когда его зубы прикусили мою нижнюю губу, делая мое дыхание прерывистым, — это ничего не значит, никаких обязательств, никто никогда не узнает, что это произошло, и никаких странностей.
— Черт, мне нравятся твои правила.
— И, — сказала я, когда мы вроде как начали целоваться во время нашего разговора, возвращаясь в квартиру, — никакой романтики.
— Гениально. — Он просунул свои большие руки под мою задницу и поднял меня, и я счастливо обвила ногами его талию. — Боже, я умираю от желания съесть твою красную помаду с тех пор, как я здесь.
— Если ты носишь эти очки сексуального ботаника, то можешь есть все, что захочешь. В уголках его глаз появились морщинки.
— Извращенка.
— Может быть. — Тогда он начал целовать меня со всей силой своего языка, зубов, губ и дыхания. Мои руки поднялись к его густым волосам, и все десять пальцев погрузились в них.
— Кстати, — выдохнул он, отрывая свой рот от моего, — твои бейсбольные штаны из полиэстера — это, блядь, самый большой афродизиак.
— Заткнись, ты, осел, я не ожидала…
— Я так серьезен, Ливви, ты даже не осознаешь.
Его слова заставили меня вспыхнуть изнутри, и я лизнула уголок его рта, когда потянулась к низу его рубашки.
— Я думал, ты ненавидишь мой пресс.
— Заткнись и помоги мне.
Он перенес меня на островок и посадил на него, и я почти затаила дыхание в предвкушении, когда он схватил свою рубашку и стянул ее через голову.
