Еще в больнице мне удалось уговорить одну медсестру, которую звали Инга, взять образцы для анализа ДНК. Я заплатил неприлично большую стоимость за это, но мне важно было узнать правду. Образцы взяли у моей дочери и дочери Наташи, и отправили в лабораторию вместе с моими. Конечно, я выяснил, кто у нее родился. Удивительно, что наши дочки родились в один день, с разницей в несколько часов.
Я взял паузу. Не беспокоил Наташу, да и сам старался не думать о ней и ее малышке. Забот и так было больше, чем я мог себе представить.
Пробежав взглядом стандартное приветствие, я кликнул на первый файл. Это тест на отцовство у моей Ники. Я слышал, как бьется мое сердце. Громко. Черт, я привязался уже к ней, она должна быть моей дочкой! Пробегая глазами по строчкам, я, наконец-то, зацепился за главный ответ.
Вероятность отцовства — 99,9 %! Сердце радостно подпрыгнуло.
Я выдохнул и открыл второй файл. Тест ДНК дочери Наташи. Я даже не знаю, как ее зовут. Просто малышка. Сейчас я ничего не чувствовал, будто кто-то отключил все эмоции. Снова пробежал глазами цифры.
Вероятность отцовства — 0 %. Предполагаемый отец исключается, как биологический отец тестируемого ребенка…
Я откинулся на спинку своего кожаного кресла, прикрыв глаза. Я пытался понять, что чувствую…
Я чувствовал разочарование. Не знаю, сделала ли она ЭКО или у нее была связь с этим блондином, но я не отец ее ребенка. Рад ли я? Нет. Мне нужен был повод, чтобы остаться с ней. А теперь его просто нет.
Эгоистично, но я не мог принять и растить чужого ребёнка, когда мой собственный будет расти без отца. Хоть я и понимал, что именно этого я хотел от Наташи. Хотел, чтобы она приняла меня вместе с ребёнком от бывшей жены, который всегда будет в нашей жизни. Только картинка в моей голове была другая. Я представлял, что у нас тоже родился малыш. А лучше несколько детей мне подарит Наташа. Теперь же картинка рассеялась. Готов ли я мириться каждый день с тем, что рядом чужой ребёнок и чужой мужчина? Отец ее ребенка будет присутствовать в нашей жизни всегда, даже если я смог бы вернуть Наташу себе. Если ребенка, возможно, я бы и попытался принять, то его отца — нет. Да и захочет ли Наташа быть со мной? Теперь я не уверен. Даже Лиза меня не любила, но решилась на ребёнка и собралась жить со мной всю жизнь ради него. А Наташа… любила ли она меня вообще? Мне казалось, что да, а теперь я не уверен.
Я плеснул в бокал немного виски, желая его осушить, но из трубки радионяни послышался плач. Я поставил стакан с янтарной жидкостью на столик и быстрым шагом пошел к своей дочери. К своей родной дочке!
Покормил, переодел и уложил снова мелкую спать. А сам отправился в спальню, которая находилась напротив детской. Я снова спал в постели с Лизой. Со стороны, наверное, мы смотрелись, как счастливая семья, у которой только что родился ребенок. Но по факту Лиза была в какой-то депрессии или меланхолии, мои слова о разводе явно стояли между нами, а ребенок нас только пытался сблизить. Только я сомневаюсь, что наличие общего ребёнка убережёт нашу семью от окончательного краха.
Я без сил лег рядом, а Лиза зашевелилась и открыла глаза.
— Ника спит?
— Спит. Я только что ее снова покормил и уложил.
— Спасибо, — прошептала Лиза.
— Как ты себя чувствуешь? — искренне поинтересовался я.
— Все время чувствую усталость, а так нормально. Прости, что я совсем не помогаю с дочкой. Я, наверное, плохая мама…
Лиза говорила тихо, а глаза ее уже были влажными.
— Нет, Лиза… — я повернулся к ней и взял ее за руку, — тебе просто нужно прийти в себя после родов. Я завтра найду нам няню в помощь, мне все равно скоро придется выйти на работу.
Лиза улыбнулась, вернее попыталась.
— Спасибо, — прошептала она снова, закрывая глаза.
Несколько секунд я смотрел на нее, думая о том, что что-то не так. Нужно показать ее тоже врачу. Но я заботился не о своей жене, а о матери своего ребенка.
— Спокойной ночи, — ответил я, поцеловав ее в лоб.
Лиза сама обняла меня и крепко прижалась, а я не стал отталкивать. Так мы и уснули в объятиях друг друга. И эта была первая ночь, когда наша Ника больше не просыпалась до самого утра. В этот момент я не понимал еще, что снова даю шанс себе на семью с Лизой и Никой, но именно так и было. Развод теперь мне и не нужен. В конце концов, развестись я всегда успею. Наши дороги окончательно разошлись с Наташей. У нее свой мужчина и свой ребенок, а я… Я думал, что одурею от ярости и ревности, узнав, что у нее кто-то есть, но нет. Я злился, конечно, но как-то слабо, потому что силы из меня все высосала дочь, а может сердцем просто отрицал очевидное, заставляя себя переключаться на настоящую жизнь.
Я просто переверну эту страницу жизни. Постараюсь. Ради Ники я стану лучшим отцом, даже если не буду жить с ее мамой. С такой мыслью я провалился в сон в объятиях не любимой женщины, но той, кто подарила мне счастье.
На следующее утро Лиза проснулась с температурой под сорок градусов. Я лично отвез ее в больницу, оставив Нику на попечении нашей помощницы по дому (няню ещё подобрать не успели).
Переживал ли я за неё? Наверное, впервые мой ответ — да. Я не хотел, чтобы моя маленькая девочка была без мамы. Но заботы о Нике теперь легли полностью на мои плечи, поэтому вопрос с няней стоял первоочерёдным. За неделю я просмотрел тысячи кандидаток и сделал свой выбор. Теперь у Ники появилась няня — Арина.
Я смеялся, что наша няня, как у Пушкина, но она была Ариной Владимировной, а не Родионовной.
Лиза пролежала в больнице неделю. Как оказалось, ее матка не сокращалась, поэтому в ней остались сгустки крови, что привело к осложнению. Сначала ее пытались лечить медикаментозно, делали какие-то промывания, но результата не было, поэтому Лизе сделали «чистку», что было равносильно аборту. Лиза плакала, потому что считала, что теперь она не сможет никогда больше родить, с ее показателями даже эта беременность была чудом. О каких показателях шла речь, я не знал, но мне искренне было жаль Лизу. Наверное, впервые в жизни я ее утешал от чистого сердца…
***
Два месяца пролетели незаметно в заботах. Сегодня Нике исполняется два месяца. К нам в гости сегодня придут родители Лизы, мои родители и дядя со своей семьей.
Лиза заказала ужин из ресторана, воздушные шарики, торт и прочую праздничную мишуру. За эти два месяца Арина — няня Ники прочно вошла в нашу семью. Она стала жить с нами круглосуточно, помогая с дочкой. Я вышел на работу через две недели после рождения Ники. Работы не убавилось, поэтому я продолжал задерживаться на работе, но старался всегда освободиться до восьми вечера, чтобы успеть увидеть дочку не спящей.
С каждым днём Ника становилась прекраснее. Я помню, как она мне впервые улыбнулась осознанно… Это было так невероятно и трепетно, что я не мог сдержать улыбку. А раньше казалось, что я совсем разучился улыбаться. Ника снова возвращала меня к жизни. Я чувствовал себя живым, несмотря на то, что какая-то часть меня все ещё тосковала по Наташе. Порой мне хотелось все бросить, взять подмышку Нику и приехать к Наташе, но, понимая, какой была бы абсурдной ситуация, я этого не делал. Да и Лиза не отдаст мне Нику.
Лиза ожила за это время. С каким-то остервенением взялась за свою фигуру. Проводила уйму времени в спортзале и в салонах красоты. Почти все заботы были на плечах у Арины о Нике, но я не жаловался. Лиза начала понемногу ладить с Никой, а я ждал, когда ее накроет материнский инстинкт с головой.
Я стоял возле кроватки и любовался Никой. Незаметно ко мне подошла Лиза и встала рядом.
— Она красивая, — прошептала Лиза, положив голову ко мне на плечо.
— Очень.
Лиза помолчала какое-то время.
— Саша… Ты все ещё хочешь развод? — она опустила глаза.
Я шумно выдохнул. Мы не разговаривали об этом после рождения дочери.
— Не знаю, — ответил честно, — Лиза, я… Я люблю нашу дочку. И с каждым днём, мне кажется, все сильнее. И я хотел бы быть рядом.
