не вся эта ситуация с Дагиевым, - он косится в сторону Мира, - вряд ли бы это всплыло. Но теперь, я полагаю, вообще многое изменится. То, что ты рассказал про Совет, означает только одно - пришло время перемен. И не факт, что они будут к лучшему.
Я мало что понимаю из этих слов. Башка гудит от новой информации.
- Пока не знаю, - качает головой Рустам. - Феликс мог бы ответить. Но он пропал. И никто не знает, где он.
- Что планируешь делает? - спрашивает Амиран. - Есть варианты?
- Пока только мысли. На днях получу полную инфу по ублюдку. Но у него есть слабое место. Туда я и ударю.
Крепко сжимаю в руке стакан, представляя, как протащу через настоящий ад эту тварь, а в конце… В конце он сдохнет за то, что сделал.
- Ты ведь понимаешь, что будешь не один? - тихо спрашивает Рустам.
Встречаемся взглядами, и у меня отпадают даже малейшие сомнения, что и в этот раз ничего не выйдет. Однозначно, сукин сын заплатит. Сполна.
Еще полчаса мы сидим, делимся новостями. Я хоть и не был отрезан от мира, но все равно многое наверстываю. И когда прощаемся, в моей душе поселяется яркая уверенность, что все идет как надо. Несмотря на все сложности, что всплывают.
Подъезжая к дому, предвкушаю встречу с Лерой. Мысли сами по себе перестраиваются. Мне не хочется нести к ней ту тьму, что разгорелась с новой силой. Она послушно прячется в дальние уголки, ждет своего часа.
Но стоит мне зайти в квартиру и увидеть девушку, внутри что-то натягивается до звона.
Она расстроена. Она плакала. И все мои демоны встают на дыбы, рыча - кто?! Кто посмел обидеть ее?!
- 32 Лера -
На принятие решения у меня лишь секунды. Либо я быстро смогу убедить Дамира в том, что это просто пустяки, либо все станет очень плохо. Мне необходимо увидеться с заказчиком, прежде чем рассказывать всю правду. Поэтому я лгу. Делаю то, что не хотела.
- Прости, - делаю шаг к Асадову, прижимаюсь к его груди, и он тут же обнимает меня. - Я смотрела фильм, и там такой грустный финал…
- Так ты из-за этого плакала? - слышу в его голосе облегчение вместе с удивлением.
- Да, там герои не остались вместе… - говорю, а у самой ком в горле. Потому что и мы вот точно так же можем не остаться!
- Ну, все, я знаю, что тебе поможет, Светлячок. Иди ко мне.
Он подхватывает меня на руки, а я доверчиво прижимаюсь к нему, кладу руки на шею, стараясь сдержать дурацкие слезы.
Мы оказываемся в спальне. Свет приглушен, приятный полумрак. От Дамира слегка пахнет алкоголем и той самой морозной свежестью, что ассоциируется у меня только с ним.
Он ничего не говорит, только смотрит, медленно раздевает меня.
- Ты все вопросы будешь решать так? - спрашиваю, чтобы хоть как-то отвлечься от тех мыслей, что не дают расслабиться.
- А ты имеешь что-то против? - ухмыляется Асадов. Теперь он медленно раздевается сам. И это завораживает. Каждый раз глядя на его тело, я не устаю восхищаться. И дело даже не в красоте мышц, а в том какая энергетика исходит от мужчины. Она сбивает с ног, подавляет и вызывает желание покориться.
Откидываюсь, раскрываюсь для него, полностью подчиняясь происходящему.
Дамир не торопится. Проходит пальцами по моим бедрам, но минует место, где влажно, где все пульсирует от желания. Прикасается к груди, отчего я напрягаюсь, выдыхаю тихо, а соски болезненно сжимаются.
- Красивая моя, - шепчет он, накрывая мое тело своим. - Не плачь, моя хорошая…
я даже не замечаю, что у меня все еще катятся слезы. Дамир мягко стирает их пальцами, прикасается губами к щекам - сначала к одной, потом к другой. Он буквально топит меня в нежных прикосновениях, сам того не ведая, гасит мои переживания и сомнения.
Если бы он только знал…
Впервые наша близость для меня оказывается с привкусом горечи. Потому что я боюсь, что это в последний раз. Боюсь, что когда расскажу любимому мужчине правду, он откажется от меня, от нашего малыша.
Боюсь остаться один на один с выбором, который предстоит сделать.
Мне так страшно, а он - такой сильный и уверенный в себе, что я малодушно прячусь за ним, прижимаясь так близко как могу, стараюсь взять эту смелость и уверенность, чтобы подготовиться к важному разговору.
Наверное, Дамир все же чувствует мое состояние - он не срывается на бешеный темп, как любит это делать, не трахает до одури, подгоняя удовольствие каждого из нас. Нет. Он действует медленно, настойчиво, но мягко. Я купаюсь в его внимания, отдаю все, что есть у меня. Целую, глажу, ласкаю.
Наша ночь пронизана щемящей нежностью, любовью. И у меня не выходит сдержаться, когда достигаю пика, все же шепчу исступленно:
- Люблю тебя… Люблю…
В ответ Дамир находит мои пальцы своими, переплетает, толкается глубже, продляя мое удовольствие, шумно выдыхает и, замерев на мгновение, смотрит мне в глаза. А затем медленно склоняется и целует. Глубоко, жадно.
- И я тебя… - едва разбираю его слова. В глазах печет - мне кажется, это невозможным - что все вот так. Что мои чувства взаимны. Что, значит, все еще возможно!
Эмоционально я настолько измотана, что почти сразу проваливаюсь в сон. Едва разбираю, как Дамир уходит ненадолго, укрыв меня одеялом. Затем возвращается и обнимает, прижимая к своему горячему телу.
Я даю себе слово, что завтра расскажу ему про ребенка. Про то, как оказалась у него. Все-все.
Но утро начинается с того, что я просыпаюсь одна. Асадов, оказывается, уже встал и сдать на кухне, пьет кофе.
- Доброе утро, - смущенно говорю, теряясь под его жадным взглядом.
- Доброе, - говорит он.
