такого ухода, у меня быстро все пройдет. Прости, что заставила приехать.
Не сводя взгляд с призывно-торчащих сосков Лу, я заканчиваю с мазью. И даже эвкалиптовая мазь не останавливает меня, чтобы снова пройтись губами по аккуратной груди Лу.
— Будешь вымаливать прощение своим телом, а не словами, — включаю сурового Ильяса, чтобы совсем не скатиться в сопливую романтику. — Уж тогда-то я тебя не пожалею.
— Мне уже не терпится, — хрипло хихикает Лу.
— Хватит болтать, — строго свожу брови на переносице. — Открой рот. Я побрызгаю тебе горло, и спать.
Лу послушно открывает рот, и я снова вспоминаю как девушка была готова к экспериментам вчера. Как сама пробралась ко мне под штаны, как была готова ласкать меня губами…
Тяжело выдыхаю возбуждение. Сейчас не время. Лу нужно набраться сил, а мне придется перетерпеть.
Брызгаю горло, укутываю ее и выключаю свет.
Пусть поспит. Я же с места не сдвинусь пока ей не станет лучше.
— Ты не обязан здесь сидеть вечно!
Явно чувствуя себя лучше, я начинаю диктовать правила. Просто мне не по себе, от того, что Ильяс находится в моей скромной, я бы даже сказала бедной комнате. Плюс ко всему прочему скоро приедет моя соседка. Ей точно не нужно здесь видеть взрослого мужчину.
Уловив мои слова, Ильяс поворачивает голову и смотрит на меня из-под нахмуренных бровей. До этого он был сосредоточен на дисплее своего телефона.
— И что ты мне предлагаешь? — мужчина закидывает ногу на ногу. Блокирует телефон.
Мои ноги лежат на его бедре и все это время он невесомо поглаживает мои пальчики, а сейчас замер.
— Ну, не знаю… может быть у тебя есть какие-то важные дела? А я тебя задерживаю. Я сама виновата, что заболела… ты не обязан…
— Здесь ты права! Виновата сама. И не думай, что это сойдёт тебе с рук! — дергает уголком губ. — А в остальном… ты правда думаешь, что у меня есть важные дела в воскресенье второго января? Сегодня не моя смена. Гера наконец-то отцепился от меня.
— А ты не боишься заболеть?
Да! Глупый довод. Ну, а других у меня нет. Когда упала температура на поверхность почему-то поднялся стыд. Возможно, я рассмотрю подработку и чуть позже сниму себе квартиру. Однокомнатная квартира будет куда лучше, чем ютиться в старой общаге, деля комнату с невыносимой соседкой.
Кстати, о ней.
Дверь открывается и на пороге появляется Ульяна.
— Ты почему не заперла дверь? — летит в меня вместо общепринятого приветствия.
Ульяна сразу замечает постороннего и поправляет на носу очки. Настороженно рассматривает раскинувшегося как у себя дома моего любовника. Ее челюсть медленно, но уверенно падает вниз.
Любовник… Да у этой правильной девочки сердце остановится, если она узнает кто мы с Ильясом друг другу.
— Здравствуйте, — наконец-то закрыв рот, пищит моя соседка. — Лилу не говорила, что к ней приедет старший брат. — Сжимая ручку чемодана, бедолага мнется на одном месте.
— Я не ее брат, — хмыкает мужчина.
И я, как бы совсем не по-сестрински закинула на него ноги.
— Нет?
— Нет! — явно издеваясь, Ильяс бросает пошлую фразу: — Братья не трахают своих сестер. По крайней мере в цивилизованном мире.
Щеки Ульяны вмиг становятся ярко-красными, а я давлюсь воздухом, не ожидая подобной прямоты.
— Я спущусь за кофе, — мужчина поворачивается ко мне и нежно гладит по щеке, потом на секунду накрывает огромной ладонью мой лоб. — А потом, так уж и быть уеду отсюда, но только вдвоем с тобой. — Отстранившись, Ильяс вновь обращается к моей «закоченевшей» соседке по комнате:
— Тебе взять кофе?
— Нет! — оживает она, яростно отвечая. — Я не пью кофе! Он вредит здоровью!
Закатив глаза, Ильяс пропускает мимо ушей заезженную фразу. Поднимается, и комната сразу же уменьшается в размерах.
— Не вздумай в мое отсутствие собирать вещи! Лежи смирно! Ясно? — летят в меня указания.
— Угу! — до сих пор пребывая в шоке, киваю в ответ.
— Я так и знала, что ты станешь подстилкой для бандита! — восклицает Ульяна, когда за моим мужчиной закрывается дверь.
Очередная порция удивления снова накрывает меня. Я даже не успеваю открыть рот, чтобы возразить, как на меня летят новые острые претензии.
Хотя, какое ей вообще дело?
Ульяна запихивает свой чемодан под кровать и с отвращением смотрит на меня.
— Вообще не удивлена! Где он тебя подцепил? Не боишься, что потом пойдешь по кругу? И чем ты думала, когда сюда привела этого бандита? Теперь и моя жизнь под угрозой.
— Ильяс не бандит! — закашлявшись, пытаюсь оправдаться.
— Да? И кто же он?
— Он анестезиолог!
— Какая ты наивная дура! Он тебе еще и не такую лапшу на уши навешает. Тебе мама в детстве не учила…
Зря она вспомнила о моей маме, тем более о моем детстве. В довесок к оскорблениям это делает меня взрывоопасной.
— Мне кажется это тебя в детстве не учили, что совать свой нос в чужую жизнь — это некрасиво! — вспыхиваю и подлетаю с кровати. Лучше я дождусь Ильяса в коридоре или в комнате Сергея, чем продолжу выслушивать весь этот бред.
Вылетаю из комнаты, и похоже сюрпризы решили все разом свалиться сегодня на мою больную голову.
Передо мной стоит Юля. На ней надета мужская футболка и мужские спортивные штаны. Волосы мокрые, а в руках полотенце.
Не веря своим глазам, а просто открываю и закрываю рот. Стою не в силах пошевелиться. Что она здесь делает, да еще и в таком виде? Отлично отмечала Новый год и потерялась?
Объяснение приходит незамедлительно. Позади хлопает дверь, и я слышу голос Сергея.
— Юлик, ну фена у меня точно не будет. Соседка Лу оставила ключи, можешь там порыться. Лу?
Оборачиваюсь на звук собственного имени и утыкаюсь в растерянное лицо Сергея, который мне казался довольно-таки милым парнем. Я же сама вбила себе в голову, что не заслуживаю его. А тут оказывается настоящая Санта-Барбара, разыгрывается.
— Это не то, что ты подумала! — поспешно пытается оправдаться Сергей. — Юля просто с мамой поругалась…
Видно же что выдумывает на ходу. А по надменному лицу Юли видно, что она ни с кем не ругалось. Просто она заигралась. Заигралась в месть.
Вот только меня не ранит ее секс с Сергеем, если он был.
Голова резко начинает кружиться. У меня только упала температура, а тут новые потрясения…
Но и это еще не конец.
В конце коридора слышится посторонний топот. Будто бежит несколько человек. Наша троица не реагирует на посторонний шум, потому что зациклены на собственной драме.
Реакции нет
