в Каморре. Если ты заставишь девушку переспать с тобой до первой брачной ночи, это вызовет неприятности, на которые я не в настроении, понял? — сказал Римо.
— Никто не должен знать. Это наше с Джеммой дело, чем мы занимаемся, оставаясь наедине.
Нино неодобрительно покачал головой.
— Ты предполагаешь, что она захочет порвать со своими традициями, но возможно и нет.
— Посмотрим.
Они не видели, как Джемма смотрела на меня. Возможно, ее воспитание было традиционным, но ее тело все еще функционировало, как и у всех остальных.
— Я скажу это только один раз, — сказал Римо. — Как только ты выиграешь этот бой — ты женишься на этой девушке, и если ты сорвёшь ее вишенку до первой брачной ночи, то постарайся, чтобы никто не узнал, или я кастрирую твоего быка. Понял?
Я одарил его улыбкой. Выражение его лица оставалось каменным.
— Не беспокойся.
— Сорвёшь вишенку? — спросил Невио у Греты, и та улыбнулась в ответ.
Серафина вздохнула и послала мне еще один уничтожающий взгляд.
— Это был не я! Можешь винить своего мужа.
— Это пустая трата времени. Вы двое все равно делаете, что хотите, — сказала она.
— Верно.
Это так и останется. Никакая помолвка или брак не свяжут меня по рукам и ногам. Джемма была слишком влюблена в меня, чтобы контролировать мою жизнь, как это делали Серафина и Киара с моими братьями.
Джемма
Тони пришла в тот же вечер. У нас было слишком много новостей, чтобы обсуждать их по телефону.
— Это так ужасно с его стороны, — прошептала Тони, почти вне себя от волнения.
Я даже не была уверена, кто из нас был более взволнован. Тони никогда не любила драться сама, но наблюдать за боями в клетке на «Арене» было ее делом. Когда-нибудь она пойдет по стопам своего отца и будет управлять ею, это было ясно.
— Это потому, что он плохой мальчик.
Я лишь изредка видела проблески его темной стороны, но она присутствовала там и, вероятно была страшнее, чем я могла даже предполагать. Но это не заставляло меня хотеть его меньше. Честно говоря, это взволновало меня самым тревожным образом.
Я посмотрела на открытую дверь своей комнаты. После инцидента на «Арене» мне не разрешалось закрывать дверь, когда Тони уходила. Это было просто смешно. Но мама с папой ни на шаг не сдвинулись с этой темы.
— Ты что-нибудь знаешь о его татуировке?
Я задала вопрос, который интересовал меня целую вечность.
Тони, хихикая, прикусила губу.
— Ты имеешь в виду быка?
Я моргнула.
— Быка?
На щеках Тони появились два красных пятна.
— Я подслушала, как несколько девушек обсуждали постельные привычки Савио, и упомянули татуировку в виде быка. Прямо над его пенисом.
Смущение поползло вверх по моей шее. Я знала Тони всю свою жизнь, но слышать, как она так легко говорит об интимных частях тела Савио — было слишком.
— Почему бык? Почему именно там?
Тони скорчила гримасу.
— А ты как думаешь? Савио самый дерзкий парень на этой планете. Или, если процитировать девушек, которых я подслушала на Арене: «Он как чертов зверь в постели. Лучшая поездка в моей жизни!»
Тони даже подражала высокому голосу девушки и добавила для пущей убедительности «Йихау». Я неуверенно рассмеялась. Мысль, что девушка говорила о позе сверху с Савио, приводила меня в ярость и в то же время заставляла волноваться. Всем был известен послужной список Савио с девушками. Как я вообще смогу с ними равняться?
Тони толкнула меня в плечо.
— Перестань выглядеть такой угрюмой. Савио Фальконе согласился биться в клетке за твою руку. Разве это не то, на что ты надеялась?
Именно. Даже если бы я хотела, чтобы он поскорее принял решение избавить нас с Миком от этой драмы, я должна была признать, что была взволнована этим боем. Это первый раз, когда мне позволили увидеть настоящий бой в клетке с Фальконе. Папа едва ли мог отказать мне в том, чтобы посмотреть на бой, который определит мое будущее.
— Вы сразу обручитесь?
Я пожала плечами. Я не была уверена, как все будет улажено с Савио. Наша с Миком помолвка должна была состояться через пару месяцев, возможно, на большом празднике.
— Я не знаю. До вчерашнего дня Савио ни разу не заговаривал со мной о женитьбе.
— Не могу представить себе его в роли мужа. Ты действительно думаешь, что он может быть верным? Он меняет девушек так же часто, как и нижнее белье.
— Лучше бы он был. Я не потерплю неверности.
На лице Тони отразилось сомнение.
— Уверена, что как только ты выйдешь замуж, он будет вести себя хорошо… но не думаю, что он откажется от своих мужских похождений прежде, чем получит это от тебя.
— Он ничего не получит пока мы не поженимся, — я пробормотала.
Тони пристально посмотрела на меня. Она никогда не понимала наших традиций.
* * *
Я дернула себя за локоны. Почему я так нервничаю? Это не я должна была сражаться и беспокоиться об исходе боя. Савио победит. У Мика не было, абсолютно, никаких шансов против него (даже если Савио сражался в клетке с сильным противником только вчера).
Раздался стук в дверь, и мама просунула голову внутрь, разглядывая мой наряд. Я настояла на том, чтобы самой выбрать то, что надену сегодня. Я знала, что буду в центре внимания, даже если это не будет публичный бой на «Арене». Только члены Каморры и вовлеченные семьи были допущены к участию.
Я выбрала платье, потому что даже в такой день, как этот, джинсы не будут хорошим вариантом для мамы или папы. Это платье было самым скромным, что у меня имелось — сверху облегая мою талию и грудь, но заканчиваясь струящейся юбкой, доходившей мне до колен. Я даже выпрямила свои естественные локоны, только чтобы превратить их в более контролируемые и блестящие, с помощью щипцов для завивки.
— Ты прекрасно выглядишь, милая, — сказала мама, входя и обнимая меня. — Двое мужчин дерутся за тебя, это что-то новое…
Я сухо рассмеялась.
— Да.
Если об этом узнают, а в какой-то момент это произойдет, то взгляды в школе увеличатся в десять раз.
— Просто пообещай мне сохранять непредвзятое отношение к любому исходу.
Мама ничего не знала ни о бое, ни о Савио. Был только один реалистичный исход. Но я все равно кивнула.
— Нам пора, — крикнул Папа.
Мама поцеловала меня в щеку.
— Повеселись.
— Ты не поедешь?
Она коснулась своего живота с извиняющейся улыбкой.
— Ты
