Не знаю, видит ли меня Глеб. Но знаю точно, что не услышит. Поэтому распахиваю губы и шепчу в пустоту:
— Я люблю тебя.
Не знаю, сколько времени проходит, прежде чем смотрю на часы. Глеб думает, что я ему изменила с Тилем. Предала! Бруно готов за пользование моим телом дать деньги на лекарства. Здесь все очевидно. У меня просто не остается выбора! Глеб все равно больше никогда не простит меня. Своего оскверненного ангела.
Терять мне больше нечего! Кроме моей души, которая с последним пшиком ингалятора умрет так же, как и тело.
Сжимаю в руке листок с адресом гостиницы, и с каждым шагом, умирая внутри, бреду на остановку…
И какого хера я должен помогать девчонке,
которая моего кореша выжила из города?
©Кирилл Водянов
— Здравствуйте, мне бы Ясю, — ну, честное слово, как в детском саду.
И чего я сюда приперся? Отдал бы эти лекарства в универе, и дело с концом. В конце концов, можно было на Кравцову это перекинуть и забыть. И какого хера я должен помогать девчонке, которая моего кореша выжила из города? Князь из-за нее в это дерьмо влез!
Только сколько бы я себе это не повторял, все равно приехал. Потому что Глеб лично меня попросил. Любой бы из нас, наплевав на свои личные загоны, приехал бы и сделал, то, что попросил его бро.
В дверь звоню, а на пороге возникает симпатичная такая красотка. Минуты три моргаю, пока не понимаю, что она на Сверчка похожа. Это маман ее, что ли? Охреневаю знатно. Шикарная баба. Сам бы вдул.
Пока блею что-то и Ясю спрашиваю, она мне улыбается, как какая-то актриса шестидесятых, что я даже плыву мгновение и ласковым мелодичным голосом отвечает:
— А Яси нет. Она, кажется, в университет уехала.
Лоб хмурю и решаю: сразу туда ехать или сначала попытать удачу с этой Грейс Келли.
— А муж ваш где?
М-да, Водянов, а ты время зря не теряешь.
— Муж тоже на встречу уехал. Его дома нет.
Вот же фартануло. Только свою харизму на полную мощь включить не успеваю. Потому как эта красотка взволнованным голосом мне выдает:
— Ты, если Ясю увидишь, скажи, что я переживаю. Она в последнее время сама не своя. Приступы у нее часто случаются. А ингалятор последний у нее в сумке лежит.
Вот же черт! Не дай Бог Сверчок загибаться начнет. Мне же Князь этого не простит! Все же обещал.
— Ладно, увидимся тогда, — улыбаюсь своей самой очаровательной улыбкой, так слащаво, что Грейс краснеет, как девчонка.
Сажусь в тачку и пилю в универ. Хрен знает, что ей там так поздно понадобилось, но все же решаю проверить. Обхожу аудитории, в библиотеку заглядываю и напоследок иду в бассейн. Не сразу замечаю, как на бортике с противоположной стороны, свесив ноги в воду, сидит Ясинья. Она полностью одета, только ботинки и носки сняла. На воде рядом с ней плавает что-то, отдаленно напоминающее ингалятор. Ясинья шевелится, не замечая меня, и поднимает руку. А в той зажата на треть пустая бутылка вискаря.
Она что, бухает, что ли? Приглядываюсь и вижу, как она зареванная вся, рукавом нос вытирает и снова к бутылке прикладывается.
Шумно выдыхаю, а Ясинья вдруг дергается и поднимает на меня взгляд:
— Какого хера ты творишь⁈ — рычу на весь комплекс, потому что мы с ней на разных концах бассейна находимся.
В голове мысль сумасшедшая проносится: не успею! Когда она роняет бутылку, протяжно всхлипывает, будто сожалея, и, оттолкнувшись руками от бортика, спрыгивает в водяную бездну…
Конец первой части
