Матушка, не сводя с женщины пронзительных разъяренных глаз, притянула меня к себе. Обняла, жестом показывая, что я и правда не одна в этом мире. Я под надежной защитой и сейчас эта защита нужна мне больше всего на свете.
- Да вы...! Вы...! Теперь понятно в кого Ваша дочь! – ноздри Светланы яростно раздувались от негодования, а на щеке остался алый увесистый отпечаток ладони. Уже в следующий миг, женщина схватилась за свой живот. Согнулась.
Я на секунду закрыла глаза.
Господи. Нет, нет, нет. Пожалуйста! Умоляю! Только не делай так, чтоб я была виновата еще и в том, что Светлана потеряет ребёнка! Я тогда просто сойду с ума! Совершенно определённо – свихнусь!
- Я… Воды? Присядьте! – прохрипела я истерично, буквально силой усаживая женщину на табуретку в прихожей. - Я сейчас скорую вызову.
На миг поймала растерянный взгляд своей матери. Но она не спешила предлагать нашей гостье свою помощь.
- Не надо скорой! – озлобленно огрызнулась Светлана, выпрямляясь.
Я застыла. А что надо? Разве она сама не беспокоится за своего малыша? Как можно отказаться от помощи доктора, если тебя только что перекисло от боли?! Голова идет кругом, и я окончательно перестаю что-либо понимать.
- Просто послушай меня. – продолжила женщина. Тон ее голоса стал гораздо спокойнее. Может быть так повлияла внезапная боль, или все же пощечина матери. Но она больше не пыталась сочиться ядом и не брызгала им в мою сторону. – Дима, он… - она заметалась взглядом, тщательно подбирая слова. А я будто впервые попробовала его имя на вкус. «Дима». Никогда так не позволяла себе его называть… А она позволяет… Потому что имеет на это право? – Он был растерян в тот момент, когда вы познакомились. Искал утешения и нашел. – Светлана выдавила что-то отдаленно напоминающее кривую улыбку. Я вскинула брови. «Растерян»? – Мы тогда с ним только-только пытались возродить наши отношения и у нас ничего не получалось.
Я шумно выдохнула. Не правда. Не правда.
- Ну сама подумай. – слишком мягко продолжила женщина. – Я понимаю. Он вскружил тебе голову. Взрослый, опытный мужчина. Состоятельный и состоявшейся. Умный. Красивый. Да от такого кто угодно потерял бы бдительность. Что уж говорить о девятнадцатилетней девочке? Да я и сама была на твоем месте в свое время! – она всё говорила и говорила. И тон ее голоса все больше напоминал голос подружки, с которой мы просто беседуем по душам. А я просто стояла, словно ноги к полу приколотили и боялась даже пошевелиться. – Но, Ася… - Светлана тяжко вздохнула. – Вы не пара. Ты же сама это осознаешь. Ты же не глупая девушка. Он любит меня. Он всю жизнь меня любил. А ваш ребенок… - она кинула взгляд в район моего живота и мне тут же захотелось закрыться, огородиться. Будто эта женщина одним только взглядом способна причинять вред малышу. – Мы ведь с Катей не ошибаемся, да? Этот ребенок его?
Я медленно, не очень уверенно кивнула.
- Не говори Диме о ребенке. Не стоит. Ты и так сломала в его жизни уже всё, что только можно. У него остался последний шанс всё наладить. Не лишай его и этого шанса тоже.
В груди было так больно, а на душе так тоскливо, что хотелось волком завыть. Однако, я набралась сил, чтобы задать еще один важный вопрос.
- Я просто верю ему. – произнесла глухо. Своей голос доносился до меня словно из-под воды. – Он говорил, что между вами ничего больше нет. Светлана, Вам нельзя волноваться. Но сейчас я вынуждена Вам сообщить, что Дмитрий С… - запнулась на полуслове, по привычке чуть не назвав его по имени и отчеству. – Дмитрий, он… он не хотел возобновлять отношения с Вами. Он собирался…
Женщина резко встала. Кажется боли как ни бывало.
- Тогда как ты объяснишь то, что он не выходит с тобой на связь? – она злобно вскинула брови. – Ммм, Ася? У тебя есть ответ на этот вопрос? Ты знаешь где он? Почему сейчас не спешит ничего тебе объяснить?
Я замолчала. Ответа на эти вопросы у меня нет.
- А я тебе расскажу. Пока ты тут, сидишь и думаешь, будто можешь быть с ним, будто у вас может что-то там получиться, он и думать забыл о тебе. Ну сказал, что не собирается возвращаться к бывшей жене. Подумаешь. – женщина посмотрела на меня с наигранным сожалением. – Ты ведь не настолько наивна, чтобы продолжать верить ему, после нескольких дней полного игнорирования с его стороны? Нет, Ася? Или все же настолько? – ее усмешка на красивых губах будет теперь меня в кошмарах преследовать. – Милая моя, он тебе так сказал просто, чтобы не травмировать твою нежную детскую психику. Какой мужчина способен прямо признаться, что никогда не уйдет от жены? Грядущий развод это такой же миф, как и розовые пони. Тебе пора перестать верить и в то, и в другое.
- Светлана, - холодно произнесла моя мать, вступая в наш разговор. – Вам пора. – она обогнула женщину и сильнее распахнула дверь за ее спиной. – Уходите.
Светлана не могла оторвать от меня прожигающего насквозь взгляда.
- Ты меня услышала? – настойчиво переспросила она, пока я не могла выдавить ни единого слова в ответ.
- Уходите. – повторила родительница.
- Ты не нужна ему. Ни ты. Ни твой ребенок. Не мешай ему. Не лезь в его жизнь. Не говори о ребенке. Делай все что угодно. Но не лишай Катю отца.
- Светлана, уходите! – не выдержала мать, повышая голос.
- Запомни, Ася. Ты лишишь его последнего шанса на нормальную жизнь, если снова дашь знать о себе. Любишь его, да? - голос Светланы наполнился сожалением. - Если любишь, не заберешь у него этот шанс. - произнесла она напоследок и развернулась.
Вылетела из квартиры, пока в моих ушах стучал звук ее шпилек о кафель в подъезде.
Мама проводила незваную гостью ледяным взглядом и захлопнула за ней дверь. В прихожей мы остались вдвоем.
- Мам… - хрипло и жалобно выдавила я из себя. – Прости…
Матушка еще около пары минут смиряла меня строгим, тяжелым взглядом.
А потом подошла и притянула меня к себе. Обняла.
- Ты ни в чем не виновата, девочка моя. Всё хорошо. Мы вместе придумаем, как быть дальше.
Глава 17. ХУДШАЯ ПОДРУГА.
Ступенька. Еще одна. И еще…
С грустью считаю каждую из них, спускаясь на первый этаж хорошо знакомого универа. Я проходила по этой лестнице тысячи раз. Но ни один из них не был настолько печальным.
На миг останавливаюсь. Разворачиваю документы в руках и снова окидываю их придирчивым взглядом. Дубликат моего заявления об академическом отпуске, справка о том, что у меня нет хвостов по учебе, рекомендация ректора… И справка о беременности.
В приемной комиссии пошли мне навстречу и подписали заявление задним числом. Разрешили даже остаток пар сегодня не посещать… А мне почему-то стало от этого грустно.
- Я вернусь. – тихо говорю пустым стенам. Вот только… Уже не будет ребят в моей группе. Скорее всего не будет половины хорошо знакомых преподавателей. И моей Кати тоже не будет…
Злюсь сама на себя за излишнюю сентиментальность. Сейчас важно думать совсем о другом! Мама за выходные успела договориться с тетей Любой, и та готова взять меня к себе в фирму на должность помощницы. Официально! А это значит, что нам с малышом не придется висеть у мамы на шее.
О чем тут грустить?! Пока могу работать – буду экономить и немного откладывать. Слава Богу зарплаты в фирме тети Любы достойные, на оплату жилья и еду нам с малышом точно должно быть достаточно! Но приступать к работе нужно уже со дня на день, так что это ведь просто отлично, что от учебы меня освободили практически моментально! Отлично ведь? И все же…
- Катя?! – я распахиваю тяжелые дубовые двери университета и тут же выхватываю взглядом знакомый девичий силуэт. – Катя! – почти что кричу, но сразу прикусываю язык.
Подруга стоит чуть поодаль, возле того местечка, где студенты любят собираться на перекур. Около нее Пашка, что-то весело рассказывает, и они оба смеются. Почему-то от этого мне становится не по себе.
Я вся извелась и за эти несколько дней не улыбнулась даже ни разу, сжираемая чувством вины. А она… Она вот так запросто живет дальше? Будто ничего не произошло? Неужели наша дружба так мало для нее значила? А была ли я вообще ее лучше подругой в таком случае?
