— Иди ты, Дмитрий.
«Я буду воспринимать это как да», — заявляет он. «Теперь пойдем».
Я следую за ним из машины и принимаю его наклоненную руку, когда он ведет меня в украшенный зал, где выставлены различные произведения искусства. Я их почти не замечаю, потому что слишком занят подсчетом количества присутствующих здесь людей. Первый важный человек, которого я вижу, — это Энцо Руссо рядом со своей женой. Она держит его под руку, пока они скользят по комнате, разговаривая с людьми. Нас не замечают, чему я рад.
Но затем Дмитрий ведет нас в центр комнаты, чтобы мы оказались прямо в поле зрения. Я всегда знал, что он безрассуден, но не думал, что у него есть желание смерти.
Вскоре я чувствую на себе его взгляд. Обжаривание. Я поднимаю глаза, и они сталкиваются с глазами Тони. При его виде у меня замирает сердце. Он в темно-синем костюме, и в другое время зрелище было бы ужасающим.
Рядом с ним на это обращает внимание и Майкл Де Лука. Я наблюдаю, как его губы начинают двигаться, когда он разговаривает с Тони, чьи прищуренные глаза совсем не отрываются от нас. Через секунду Майкл уходит, я уверен, чтобы найти Дона. Тем временем Тони идет к нам. Я ловлю себя на том, что задерживаю дыхание.
"Что за чертовщина?"
Вопрос адресован мне, но отвечает Дмитрий.
— Энтони Леган, я полагаю, — говорит он холодным, непринужденным тоном. «Где то знаменитое гостеприимство Де Лука, о котором я слышал?»
Тони не сразу отвечает, его оценивающий взгляд смотрит на лицо Дмитрия.
«Единственное гостеприимство, к которому я неравнодушен, — это гостеприимство с ножами. Хотите демонстрацию?»
Дмитрий усмехается: «Пять секунд, и ты уже мне угрожаешь. Как бестактно и варварски».
«Бестактно? Хотите поговорить о бестактности? Какого черта ты называешь зайти туда, куда тебя точно не приглашали?
— Полегче, Леган. Не устраивай сцен».
Тони, кажется, отказывается разговаривать с ним, потому что поворачивается ко мне.
— Какого черта, София? Наверняка ты не такой глупый. Вся моя семья здесь».
Я открываю рот, чтобы заговорить, сказать что-нибудь, что угодно, но Дмитрий снова меня опережает. Его рука сжимает мою.
«Вы не имеете абсолютно никакого права с ней разговаривать. Думаешь, раз ты ее однажды трахнул, то можешь обращаться к ней при мне?
Моя челюсть отвисает. Я хочу вырвать у него руку прямо сейчас.
Глаза Тони сужаются, и я наблюдаю, как сжимаются его кулаки: «И кто ты, черт возьми, такой, чтобы выбирать, кто может, а кто не может обращаться к ней?»
«Ее жених», — без колебаний отвечает Дмитрий.
Я вздыхаю при поступлении. Глаза Тони встретились с моими, и я хочу сказать ему, что это ложь, но внезапно его отстраняют, и его место перед нами занимает Роман Де Лука.
— Уйди, — говорит дон напряженным голосом.
«Я надеялся встретиться с тобой», — говорит Дмитрий, отводя от меня руку, чтобы протянуть ее для рукопожатия. «Дмитрий Антонов».
«Я знаю, кто ты, и тебе здесь не рады. А теперь убирайся, пока я не позвонил в охрану.
Дмитрий тихо вздыхает: «И вот я надеялся, что ты будешь более гостеприимным, чем этот. Я просто пришел сюда, чтобы посмотреть на искусство, черт возьми».
— Ты хочешь умереть? — спрашивает Роман деловым тоном.
«Не особенно, нет», — отвечает Дмитрий.
— Тогда выходи.
Затем он поворачивается ко мне, в его глазах едва сдерживается гнев.
«Я думал, что ты и твоя сестра должны быть умными», — говорит Дон.
Я хочу сказать ему, что это не моя идея, а неисправимый идиот рядом со мной, но из-за угрозы Дмитрия не могу.
«Опять же, тебе нужно перестать обращаться к моей невесте, когда я рядом с ней. Если тебе есть что сказать, скажи это мне, не так ли, милая?» — спрашивает Дмитрий, его рука обхватывает мою талию. Я стискиваю зубы, когда он скользит ниже, к моей заднице.
Мне ничего не хочется, кроме как оторвать ему руку, но движение краем глаза заставляет меня поднять голову. Тони лезет в карман куртки с убийственным выражением лица. Я ловлю его взгляд и слегка, почти незаметно покачиваю головой, мой взгляд умоляющий. Он смотрит на меня секунду, прежде чем, кажется, успокоиться. Я облегченно вздохнул.
«Ты хочешь, чтобы тебя вытащила отсюда охрана?» — снова спрашивает Роман.
«Хорошо, мы пойдем. Люди, вы невеселые, — бормочет Дмитрий. "Погнали детка."
Он выводит меня из комнаты, и когда мы доходим до машины, я злюсь. Я вырываюсь от него и тыкаю пальцем ему в грудь.
— Чего, черт возьми, ты этим добился?
«Я должен представиться», — говорит он, пожимая плечами, выглядя слишком счастливым после этого полного траха. «Кроме того, я дал им понять, что союз между нашими двумя семьями стал намного крепче теперь, когда мы собираемся пожениться».
Я обязательно фиксирую его ярким светом, достаточно горячим, чтобы расплавить камень. «Послушай меня и слушай внимательно, Дмитрий, ни за что на божьей зеленой земле я не выйду за тебя замуж, понял?»
Он просто склоняет голову набок, на его лице появляется высокомерное выражение.
— Я бы не был так уверен.
«Пошел ты», — плюю я. — Я собираюсь взять такси домой.
«Садись в машину, София», — приказывает Дмитрий. — Я отвезу тебя домой, а теперь залезай.
Поскольку я больше не хочу от него избавляться, я подчиняюсь. Он отвозит меня домой, и мне хочется стереть его прикосновения со всех частей своего тела. Вместо этого я пишу Тони, надеясь, что он согласится приехать сюда, чтобы я мог все объяснить.
ГЛАВА 19
Тони
Мы с Софией смотрим друг на друга через ее гостиную. Я прибыл две минуты назад, и с тех пор никто из нас не произнес ни слова. Мои руки скрещены, я прислоняюсь к стене, она стоит, положив руку на бедро, ее глаза сузились.
«Ты злишься», — говорит она, наконец, заговорив.
«Конечно, я злюсь, какой-то ублюдок трогал твою задницу. Прямо передо мной».
София тихо вздохнула. «Его зовут Дмитрий».
«Я знаю, кто он, черт возьми, такой, блондиночка. Какой-то русский бандит. И, видимо, твой жених, — говорю я сквозь стиснутые зубы.
Когда я это услышал, клянусь, вся кровь прилила мне к голове. Я так старалась не потерять хладнокровие, а потом он начал прикасаться к ней. Я чуть не раскрыла наше прикрытие и оторвала его от нее. Но один взгляд на Софию — и я понял, что не могу рисковать.
«Он не мой жених. Он мне не принадлежит, — говорит София, и я тихо выдыхаю с облегчением.
— Так какого черта он с тобой делал? И какого черта ты позволил ему прикоснуться к тебе?
Она проводит рукой по своим светлым волосам: «Это сложно».
«Поверь мне, у меня достаточно клеток мозга, чтобы понять», — тяну я.
Она смотрит на меня: «Мы не должны говорить о делах нашей семьи».
«Значит, речь идет о бизнесе? Что? Твой папа хочет, чтобы ты вышла за него замуж? — рычу я.
«Я ни на ком не женюсь, так что успокойся и перестань вести себя как пещерный человек».
«Тебе легко говорить, ты не тот, кто должен был смотреть, как другой мужчина трогал то, что принадлежит мне!»
— С каких это пор я твой? — спрашивает София, закатывая глаза.
Я выгибаю бровь. «Правда, блондинка? Ты действительно хочешь сказать это мне прямо сейчас.
Она делает шаг вперед и встает передо мной.
«Между мной и Дмитрием ничего не происходит, ясно?» — говорит она, кладя руку мне на грудь.
— Лучше бы этого не было, — бормочу я.
Секунду спустя она поднимает руки к моей шее и поднимается на цыпочки, крепко поцеловав мои губы. Я отвечаю ему с пылом, обхватив руками ее талию, позволяя всей ярости, которую я почувствовал при виде ее с этим ублюдком, наполнять каждое движение ее губ.
Запыхавшись, София отстраняется. Я смотрю на нее сверху вниз, пробегая глазами вверх и вниз по ее телу.
«Никто не трогает тебя, кроме меня. Скажи это, блондинка, — приказываю я.
Конечно, с ней никогда не бывает так просто, и она пристально смотрит. — Немного собственнически, тебе не кажется?
