команду.
Торен глубоко переживал победы, не так ли? Держу пари, поражения сокрушали его.
Было больно наблюдать, как он улыбается и смеется, поздравляя своих игроков. Он похлопал тренера Эллиса по спине, а затем побежал трусцой через поле, направляясь в мою сторону. Но его взгляд был прикован к другой команде, а рука протянута для рукопожатия тренерам команды противника.
— Кто-нибудь хочет зайти сегодня вечером после игры на поздний ужин? — спросила Меган.
Стиви и Лиз переглянулись, а затем кивнули, когда другие девушки из команды сказали:
— Конечно.
Меня Меган не пригласила. Возможно, пригласила бы, если бы я не воспользовалась стипендией ее подруги и не заняла место в команде, но я бы все равно не пошла.
Ни одна из девушек, казалось, не заметила, когда я повернулась и ушла.
Я пробиралась вместе с толпой к выходу, в то время как футбольная команда пробегала мимо меня к туннелю, где они, вероятно, собирались провести послематчевую встречу, прежде чем отправиться в раздевалку, чтобы принять душ и переодеться.
Торен смешался с толпой, и на мгновение я потеряла его из виду. Затем мельком я увидела его серую бейсболку и ослепительную улыбку.
Милли была рядом? Не в этот ли момент он заключил ее в объятия и поцеловал?
Я не хотела этого видеть, но мне нужно было это увидеть. Мне нужно было увидеть, как он двигается дальше, чтобы я могла отпустить его.
Вот только, он в одиночестве шел через поле к энд-зоне, заполненной спонсорами и преподавателями. Возможно, он почувствовал мой взгляд, потому что только что смотрел прямо перед собой, а в следующее мгновение повернулся в мою сторону и увидел меня в толпе.
Его улыбка сменилась хмурым выражением.
Это было хуже, чем видеть его с другой женщиной.
Что-то сжалось у меня в груди. Надежда. Мечта. Несбыточная. Вроде как, когда я была маленькой девочкой и думала, что смогу стать астронавтом, мама сказала мне, что вместо этого я буду волейболисткой.
Торен стиснул зубы, его раздражение было таким же громким, как и у окружающих меня людей, когда он опустил глаза на газон. Он засунул руки в карманы своих брюк, затем ускорил шаги, следуя за командой, пока не скрылся из виду.
Рука легла мне на грудь, потирая ноющую боль. Что со мной было не так? Я была просто глупой маленькой девочкой, которая была по-глупому влюблена, и пришло время остановиться.
Больше никаких поисков его. Больше никаких взглядов. Больше никаких одалживаний фильмов.
Пришло время сосредоточиться на причине, по которой я здесь оказалась. Я совершила достаточно ошибок, когда дело касалось мужчин. Из-за Торена Грили я не хотела совершать еще одну. Отключившись от шума, я направилась к полевому дому. И, как я делала сотни раз, приготовилась играть в свою собственную игру.
Это было все, чего все от меня хотели. Волейбол.
Поэтому я играла. Я давала им то, что они хотели.
И плакала, когда ехала домой одна.
Глава 10
Торен
Дверь гаража Дженнсин открылась, когда я заехал на подъездную дорожку к своему дому. Как и в случае с моим домом, у них в гараже было три отсека. Открылась дверь отсека Стиви, а не Дженнсин.
Я не должен был знать, какой отсек был ее. Я не должен был знать, что она парковалась дальше всех от моего дома. Я не должен был знать, что она ездила на спортивном черном «БМВ», которому этой зимой понадобятся зимние шины.
Знала ли она, что ей понадобятся зимние шины? Что ей скоро нужно будет заказать их в местной шиномонтажной мастерской, иначе в декабре ей придется туго?
Не мое это дело. Эта женщина, блять, меня не касается.
И все же, сколько бы раз я ни напоминал себе, что она не моя проблема, что я не несу ответственность за ее машину и шины, я не мог выбросить ее из головы.
Каждый раз, когда думал, что нахожусь на пути к забвению, я видел ее, мое сердце замирало, и я возвращался к началу.
Это было в точности то, что произошло на игре ранее. Один взгляд на ее лицо, и у меня в груди все замерло. На краткий миг я почти улыбнулся. Почти преодолел расстояние между нами, чтобы поцеловать ее. Затем реальность обрушилась на меня, и я заставил себя отвернуться, пока никто не заметил.
Что за бардак. Это нужно было прекратить. Как мне это прекратить?
После вечеринки этим летом прошло уже несколько месяцев, но я, казалось, не мог перестать собирать обрывки информации о ней. О машине, на которой она ездила. О том, где она парковалась. Сегодня, в конце перерыва, когда мы готовились вернуться на поле, я услышал, как диктор матча назвал ее имя.
Она была восьмым номером. Внешним нападающим.
Не то чтобы я имел хоть малейшее представление о том, что это значит.
До сих пор я не позволял себе искать информацию о Дженнсин в интернете, но у меня было чувство, что сегодня вечером я нарушу это правило. Я ни черта не знал о волейболе. У меня не было причин узнавать. Но я хотел знать правила. Позиции. Я хотел всего этого.
Я хотел ее. Все еще. Даже несколько месяцев спустя я хотел ее.
Эта привязанность, влечение, пагубное пристрастие — как бы это, черт возьми, ни называлось — к Дженнсин Белл должно было прекратиться.
Это увлечение должно было пройти. Должно было пройти.
Может быть, после того, как она уедет. После того, как закончит университет. Если я буду терпеть эти мучения в течение года, это может вывести меня из себя, но у меня нет другого выбора.
Я любил свой дом. Я любил этот район. И я не собирался переезжать, чтобы сбежать от нее. Я также не собирался бросать свою работу.
— Это пройдет, — пробормотал я, загоняя свой грузовик в гараж, глубоко вздохнул и заглушил двигатель.
