С видом бабочки, ненароком присевшей на цветок, Ольга принялась за наши с Аленой пирожные, отщипывая от всех по очереди.
– Оставь, оставь мне еще откусить! – нервно вскрикнула Алена, запихнула в рот остатки булочки с кремом и пригорюнилась. – Везет тебе, Ольга, – лопаешь пирожные, и все равно похожа на подростка…
Алена демонстративно вздохнула, привлекая к себе наше внимание. В настоящее время ее волнуют только две темы: секс и пудель, но сейчас Алена не может высказаться ни по одному из интересующих ее вопросов.
С одной стороны, она считает непедагогичным обсуждать при Муре свою давшую крен сексуальную жизнь, чтобы ребенок не думал, что в браке бывает секс. С другой стороны, уверена, что обсуждать при Ольге здоровье пуделя нетактично, потому что Ольга обижается и утверждает, что по сравнению с Лежачим, пудель чувствует себя неплохо. Но пудель очень жизнерадостное существо, а Лежачий всю жизнь позиционирует себя как без пяти минут покойник. То у него вчера болела голова, то завтра начнется насморк…
– Пудель ведет себя странно. Кардиолог велел сделать УЗИ сердца, рентген и кардиограмму, – все-таки решилась Алена.
– Собака… – со значением произнесла Ольга. (Вечный спор, кто больнее – пудель или Лежачий, плюс намек на то, что собака – не человек.)
– Мой пудель не хуже твоего Димочки, – не удержалась Алена. (Алена врет, на самом деле она уверена, что лучше.)
Я, как психолог, моментально погасила зарождающийся конфликт, солидно сообщив, что Ольга с Аленой не должны покушаться на чужие ценности и приоритеты, потому что Димочка не хуже пуделя, но и пудель не лучше Димочки (в этом месте немного запуталась), в общем, люди сами выбирают, кому им отдавать свою душу Димочке или пуделю.
Пока мы вот так пили кофе и беседовали, вокруг нас непрерывно звонили мобильные телефоны – 40-я симфония Моцарта, – и я думала, почему все звонят им, а мне никто не звонит, но вот и у меняв кармане заиграло «та-ра-рам, та-ра-рам, та-ра-ра-рам», и я схватила свой телефон.
– Ты где? Я еду по Владимирскому, хочу с тобой выпить кофе, – сказал Роман.
– А я уже пью кофе в «Чашке», – машинально ответила я, нажала на кнопку «отбой» и мысленно заметалась – что делать?!
Дело в том, что мама не разрешает мне знакомить с Муркой никого из моих «романов», а я всегда слушаюсь маму. Поэтому я не растерялась и быстро прикинула, что́ будет умнее в данной ситуации:
1. Умолять Мурку немедленно пойти делать уроки, этим спровоцировать скандал, который может произойти тут же, в «Идеальной чашке», на глазах у Романа.
2. Ловко отсесть за соседний столик и сделать вид, что я не знакома со своими ближайшими подругами и своей личной дочерью Мурой.
Выводы: все глупее.
Ситуация сложилась так, что пришлось отступить от маминых принципов и познакомить Романа с Мурой. Но ведь мама не разрешает приводить его домой, а про кафе она ничего не говорила.
Давно размышляю над одной проблемой и даже хочу написать научную статью – почему даже самые достойные и самодостаточные женщины, такие как Алена и Ольга, совершенно преображаются при приближении мужчин?
Когда Роман вошел в «Чашку» и уселся за наш столик, все (кроме меня) моментально изменились на глазах. Алена покраснела (неудобно быть блондинкой с очень нежной кожей) и требовательно уставилась на Романа как на двоечника, который пришел к нам в кафе переписывать контрольную. Ольга подобралась и приняла независимый вид, и только я причесалась, попудрилась и закурила, в общем, держалась как ни в чем не бывало.
Все прошло очень мило, хотя я сильно волновалась – хотела, чтобы Ольга с Аленой заметили, какие у нас с Романом особенные серьезные отношения, а Мурка не догадалась, что Роман – не просто мой случайный знакомый.
Глупая Алена, забывшая правила хорошего тона, сказала:
– Ах, вы тот самый Роман! Мы так много о вас слышали! Нам уже давно пора с вами познакомиться. (Это беда всех неработающих женщин – утрачиваются простейшие навыки общения!)
– Что-то я не припомню, кто этот Роман, – главный менеджер, владелец автосервиса или летчик? – театральным шепотом на все кафе спросила Ольга, пытаясь хоть как-то спасти положение и тонко намекнуть Роману, что он у меня не один, и Ольга совершенно запуталась в мужчинах, которые во множестве роятся вокруг меня.
Ольга, наоборот, профессионально очень привыкла к разного рода общению, поэтому тут же сообщила Роману, о котором она якобы ничего не знала, что она очень много слышала от меня о проекте его замечательной программы.
И они с Романом тут же принялись щебетать на близкие им темы: программа Романа, бывший Ольгин журнал, реклама в прессе и на телевидении.
Потеряв контроль над ситуацией, Алена надулась и принялась рыскать глазами по столу в поисках темы для беседы.
– Я тут искала стол для новой квартиры… у нас гостиная сорок метров и, может быть, скоро будет дом в Испании. Вот мне и нужен большой стол. Так я хочу спросить, почему в журнале про мебель не могут написать «Стол большой, на 12 персон, очень удобный, раскладывается», а вместо этого пишут: «Этот стол – невероятная симфония вкуса»?
Вообще-то Алена права – очень трудно пробиться к смыслу сквозь этот птичий язык модных штампов, но ее фраза прозвучала как-то совсем не по-светски, вроде как в дорогом ресторане попросить пиво Балтика № 3. Может быть, с тех пор, как Алена бросила работу, она стала бояться чужих, защищаясь от них своей новой квартирой и домом в Испании?
Мурка подозрительно долго не принимала участия в беседе, и только я собралась потрогать ей лоб и проверить горло, как она очень любезно обратилась сразу ко всем вместе тоном человека, нанятого для исследования потребительского рынка:
– Скажите пожалуйста, корчите ли вы себе рожи перед зеркалом, и если да, то когда – утром, вечером, в течение дня?
Оказалось, Роман, Ольга и Алена не корчат вообще, я изредка, только по утрам, а Мура получилась чемпионом по этой части – оказывается, она корчит рожи в течение всего дня. Затем моя дочь, рыча и мяукая, продемонстрировала свои излюбленные рожи, и Роман обещал Муре при случае когда-нибудь взять ее в телевизор. Меня нисколько не удивило, что Мура так сразу очаровала Романа, потому что она на редкость обаятельная девочка.
– Мне пора, – сказал Роман.
Не успел он отойти от нашего столика, как Ольга томно сказала:
– Жаль, что эта прелесть жената…
И тут Роман развернулся, подошел к нам и полностью раскрыл меня перед Мурой:
– Мама с дочкой, вы хотите поехать на выходные в Финляндию? Если да, то выезжаем завтра вечером.
Мы хотели, очень хотели.
Когда я возвращалась из салона домой, случилось страшное. В нашем подъезде, на площадке первого этажа, сидел мужчина в обносках. Было невозможно определить, сколько ему лет. Печально: сейчас откуда-то взялось много откровенно несчастных людей, не то, что во времена нашего советского детства. А кстати, где тогда были эти несчастные люди, или у всех оно было, это постоянное место жительства?
