Вот она какая, Магда… Теперь я видела, что описание Люка соответствовало действительности. С фотографии смотрела миниатюрная и очень миловидная женщина. Я ощутила укол ревности. Ее длинные, завидно гладкие светлые волосы были убраны в пучок, и такая укладка вместе с платьем с набивным цветочным рисунком придавали ей очаровательно-старомодный вид. В голубой бездне ее глаз отражался какой-то вызывающий блеск, как будто она рвется в бой.
— Ты правда хочешь мороженого? — спросил Люк.
Я отвернулась от фотографии и почувствовала, как меня вновь заливает тепло.
— Нет, — прошептала я. — Не хочу. — Из-за желания у меня пропал аппетит. Я испытывала такую тягу к Люку, что у меня болело все тело. Он взял меня за руку и повел наверх. В первом пролете я остановилась. Потому что на столике красного дерева стояла большая серебряная рамка с черно-белой фотографией Люка, Джессики и Магды. Увидев еще один фрагмент их семейной жизни, я почувствовала себя не в своей тарелке — словно вторглась в эту идиллию — и по обыкновению поспешила напомнить себе, что Магда бросила Люка и живет теперь в другом месте.
— Ты не против? — тихо спросил он.
— Нет, — солгала я. В глазах Магды я приметила тот же воинственный огонек.
— Я держу ее здесь ради Джесс, — объяснил он по пути в спальню. — Как я говорил, она тяжело переживает наш разрыв, вот я и стараюсь приглушить ее боль.
— Понимаю.
Закрыв за собой дверь, он посмотрел мне в глаза. Потом приблизился и быстро поцеловал меня; затем медленно расстегнул молнию на юбке, Если бы на его месте оказался кто-то другой, я постеснялась бы выставлять напоказ свои недостатки — свое естество — впервые, но Люк знал меня, а я — его.
— Лора… — прошептал он. Его губы были совсем близко, у самого моего уха. — Моя дорогая Лора. Не могу поверить, что ты здесь. — Между нами не было стеснительности. Двенадцать лет пали так же естественно и легко, как наша одежда. Наши тела помнили друг друга, когда во тьме двигались в унисон, а потом, в сплетении рук и ног, засыпали рядом.
Я проснулась около шести; Люк обнимал меня, крепко прижимая к себе, его ладони покоились на груди, а ноги согревали мои.
— Какое счастье снова касаться тебя! — произнес он с придыханием, поглаживая мое бедро. — Я никогда, никогда не забывал тебя, Лора. — Я повернулась к нему и уткнулась в его плечо, потеряв дар речи от удовлетворения. Я чувствовала, что восстанавливаю утраченную связь не только с Люком, но и с тем временем, когда жизнь была полна позитива и обещала счастье.
Люк погладил мои волосы, заправил локон за ухо, а потом взял мое лицо обеими руками, лаская его пальцами.
— Я больше тебя никогда не отпущу, — пробормотал он. И снова поцеловал меня.
— Да… — пролепетала я, закрывая глаза. — Не отпускай… — Люк неотвратимо тянул меня к себе. Словно магнит стрелку компаса…
С улицы донесся тихий свист молочника, щебетание птиц. Сквозь шторы пробивался рассвет; комната заполнялась солнечными лучами.
— Наверное, пора вставать, — мечтательно произнес Люк. — Когда тебе надо быть на работе?
— Не раньше десяти.
— Тогда давай примем душ вместе.
— Угу.
— Как когда-то — помнишь?
— Помню.
— А потом позавтракаем в постели — пойду принесу немного флорентинов.
— Я их обожаю.
— Я это тоже помню. Я помню о тебе столько всего, — пробормотал он.
— Например?
— Что твоя бабушка — француженка и что твоего хомяка звали Перси. А еще что ты закрылась в туалете на Юстон-стейшен, когда тебе было семь, и пришлось вызывать пожарную бригаду. — Я улыбнулась. — Я помню, что ты боялась темноты…
— Я до сих пор ее боюсь.
— …и что когда тебе было девять, Фелисити нечаянно разбила тебе нос, показывая, как играют в хоккей, поэтому у него необычная, но соблазнительная форма. — Он поцеловал меня. — Ну как? Я перешел в следующий раунд?
— Еще как. К тому же набрал бонусные очки.
— А другие участники есть?
— Нет. Они отсеялись.
Я вошла в смежную со спальней ванную и включила душ. В этот момент я подумала о том, что мы с Люком можем совместить две приятные вещи — восхитительное предвкушение долгих отношений, начавшихся только что, и приятную предсказуемость прежних. К нашим услугам и неизведанное, и история, новый опыт и совместные переживания. С ним у меня было и Теперь — и Тогда. Когда я пробовала воду, раздался телефонный звонок, резкий и настойчивый, вторгающийся в наш интимный настрой.
— Да… — Люк снял трубку, и его голос скрипнул от утомленности. — Что? Нет, я не слышал твоих сообщений — вернулся поздно. Нет. Я был в кино. С другом, если тебе интересно. Так, Магда, что тебе нужно? Еще очень рано… Ты уверена, что ситуация критическая?.. Я не толстокожий — просто мне кажется, что ничего страшного нет… Ты давала ей калпол?.. Нет, я не хочу, чтобы она пропускала уроки без уважительной причины…
Пока Люк от безысходности и эмоционального напряжения на повышенных тонах говорил с Магдой, я открыла аптечку в поисках обещанной зубной щетки. Там стояли его бритвенные принадлежности и флакон «Пенхалигонс» с ноткой ветивера. Еще тюбик зубной пасты, зубная нить, калпол, маленькая расческа, коробочка с пластырем «Маленькая русалочка», а на нижней полке я разглядела флакончик крем-пудры «Ланком», туалетную воду «Герлен» с распылителем, две помады и тушь, бутылочку увлажняющего лосьона «Деклеор», какой-то очищающий лосьон № 7 и открытую упаковку «Тампакса»… Я почувствовала себя так, будто в моих жилах течет огонь.
— Хорошо, хорошо, Магда. Ехать в Чизвик в час пик не лучшая идея, и я не считаю, что в этом есть какая-то необходимость, и у меня сегодня в галерее очень много работы, но раз уж ты сама не справляешься…
Она бросила его десять месяцев назад. Почему же ее вещи до сих пор здесь? Я была так напряжена, что слышала, как дышу.
— Нет-нет, я ни в коем случае не говорю, что ты плохая мать… совсем нет, Магда… — Поняв, что разговор не будет кратким, я выключила воду. Зазвенела обрушившаяся тишина, как будто я только что ударила в огромный гонг.
— Что? — донеслось до меня восклицание Люка. — Никого. Нет. Я один. Потому что я собирался принять душ, но выключил воду. Ладно, ладно, ты победила: я приеду прямо сейчас и не пойду в душ. Довольна? Хорошо. Можно мне наконец положить трубку? — Он вздохнул, положив мобильный. — Извини, — сказал он, заходя в ванную и открывая кран с холодной водой. — Она постоянно меня достает, как ты, наверное, успела заметить.
— А почему ты сказал, что один?
Он плеснул себе в лицо холодной воды, а потом взял полотенце.
