Лиз поднялась на ноги, ее рука болела от напряженного письма.
— Да, — ответила она.
Куинз-Райз был типичной строительной площадкой — повсюду громоздились экскаваторы и какие-то незнакомые машины, были сделаны разметки, валялись груды кирпичей, доски и трубы.
— Вот мы и приехали. Вылезай.
Бретт выскочил из машины, едва она остановилась. Он отдал распоряжения Фартингейлу и быстро направился по изрытой, неровной земле к деревянному строению с надписью «Управляющий стройкой». Лиз спешила за ним, лавируя между бетономешалкой и сложенными в кучу голубыми дверными наличниками. В домике за заваленным бумагами и бланками столом их встретил пожилой мужчина с лукавой ухмылкой и обветренным лицом. Они тут же приступили к изучению огромного плана. Заглянув через плечо Бретта, Лиз увидела надпись «График».
Наконец Бретт выпрямился и сказал:
— Отлично. Завтра я пришлю из Банбери бригаду, и вы можете начинать копать. Я еду в Бирмингем и попрошу прислать вам по почте график норм. Идет?
— Хорошо, мистер Дентон.
Джордж кивнул, но его маленькие острые глазки внимательно разглядывали Лиз, которая стояла рядом с Бреттом.
— Да, Джордж, это мой новый секретарь, мисс Хартли.
Джордж поднялся и протянул большую грубую руку.
— Здравствуйте. Надеюсь, работа вам понравится, мисс Хартли.
Лиз улыбнулась:
— Спасибо, я в этом уверена.
Бретт уже вышел на улицу, и Лиз, задыхаясь, еле поспевала за ним, крепко сжимая в руках блокнот и ручку. Но Бретт только рассматривал разметку, измерял ее на глаз и порой доставал специальный крошечный инструмент, но, похоже, не собирался ничего диктовать Лиз. Она недоумевала, почему он взял ее с собой.
Наконец, оказавшись в машине, Бретт довольно произнес:
— Неплохо выглядит, а?
Лиз с удивлением поняла, что он имеет в виду красный пустырь с кирпичами и трубами. Ей все вокруг показалось хаосом, и она не знала, что ответить.
Кажется, впервые за полчаса Бретт заметил ее и улыбнулся:
— Бедняжка Лиз, ты не можешь оценить эти будущие современные элегантные дома.
В его голосе сквозила легкая ирония, но Лиз показалось, что она заметила и нотки гордости.
— Ничего, сейчас мы поедем в Бирмингем, и я покажу тебе готовые чертежи.
Бретт откинул голову на роскошную обивку сиденья и сказал:
— Если откроешь этот маленький кожаный ящичек, найдешь там тряпку для твоих туфель.
Лиз глянула на черные лодочки, заляпанные красной землей. Когда ей удалось кое-как их отчистить, она заметила, что и ботинки Бретта в таком же состоянии, и замерла с тряпкой в руке. Он рассмеялся, заметив ее нерешительность.
— Нет, Лиз, в обязанности секретаря не входит чистка моей обуви, если ты на это намекаешь.
Он взял тряпку и принялся чистить свои ботинки.
Передавая тряпку Лиз, Бретт легко коснулся ее руки, и вновь по ее телу пробежал ток.
«Нет, — подумала она, — нет, нет! Я всего лишь его секретарь, это хорошая работа, и я счастлива быть здесь, к тому же есть Клер Джессинг. Будь благоразумной и забудь об этом. Со временем ты можешь полюбить Колина, и это будет самый разумный поступок».
Бирмингемский офис компании Рокингтона оказался большим старым домом в некогда богатом квартале, где много лет назад успешные промышленники строили величественные викторианские особняки.
— Раньше это была семейная резиденция Рокингтонов, — объяснил Бретт, направляясь к дому. — Сам Джи Би тут родился. Думаю, ему было лет десять, когда его отец купил Херонсвуд и решил переделать этот дом в контору. Джи Би был рад, что не потеряет свой старый дом.
Внутри здание было переделано в современный офис. Бретт поднялся наверх и прошел по коридору с открывающимися в обе стороны дверями. На одной из них была табличка «Главный менеджер. Мистер Б. Дентон». Он открыл дверь и пропустил Лиз вперед.
— Мои владения. Заходи.
Кабинет был маленьким, но уютным, с толстым серым ковром на полу, большим опрятным столом, парой удобных стульев с красной обивкой, полированным шкафом у стены и широким окном, выходящим в сад.
Лиз подошла к окну и обернулась к Бретту с сияющими глазами:
— Как здорово, что отсюда такой вид! Намного лучше этих громад из стекла и бетона.
— Согласен. На верхнем этаже у меня маленькая квартирка, но я давно ею не пользуюсь, кроме тех редких случаев, когда очень много работы. Моя штаб-квартира в Херонсвуде. Джи Би так больше нравилось. Думаю, он чувствовал себя одиноким после отъезда Элизабет.
Бретт говорил будничным тоном, и его лицо оставалось непроницаемым. Он открыл ящик стола и вытащил стопку чертежей в папке.
— Смотри, это Куинз-Райз в готовом виде, если все пойдет по плану.
Лиз смотрела на аккуратные цветные линии.
— Как красиво. Никогда бы не подумала, что все может выглядеть так.
Террасы аккуратных маленьких домов с голубыми парадными дверями чуть напоминали о Викторианской эпохе, а тропинки между ними соединялись в широкую лужайку с деревьями и кустами, словно их посадила какая-то добрая фея.
— Мы сохраним старые деревья вот здесь, здесь и здесь. Идея заключается в том, чтобы весь квартал органично вписывался в окружающий пейзаж, который был когда-то частью старого поместья.
— Мне очень нравится. Мне кажется, что дома намного лучше квартир, хотя и у квартир есть свои преимущества.
— Иногда это единственное решение жилищной проблемы.
Потом, к удивлению и радости Лиз, Бретт стал говорить о планах строительства, своих целях и стремлениях в компании Рокингтона. Пока он говорил, то отходя к окну, то приближаясь к столу, чтобы взять чертеж, Лиз поняла, насколько он целеустремлен в своей работе. Его темные глаза блестели, лицо утратило былую серьезность и стало живым.
Когда Бретт замолчал, Лиз сказала:
— Какой ты счастливый!
— Счастливый?
— Да, ведь что может быть лучше любви к своей работе, которая дает тебе все, что нужно в жизни.
Бретт странно посмотрел на нее, потом рассмеялся:
— Ты не перестаешь удивлять меня, Лиз, своими неожиданными фразами. Я бы не стал со всем соглашаться, но в какой-то мере ты права. Да, я счастлив.
Дверь кабинета отворилась, и появился высокий седой сухощавый мужчина.
— А, Бретт, я тебя искал. Внизу мне сказали, что ты только что пришел.
Его тон и строгий взгляд придавали ему холодное и слегка неприветливое выражение. Лиз показалось, что Бретт чуть напрягся, но не так, как при встрече с врагом, а скорее как ученик, когда учитель входит в класс.
— Доброе утро, сэр.
Бретт выдвинул стул, но мужчина покачал головой:
