— Но, Шарлин, после всего, что произошло...
— А что произошло? Если ты волнуешься из-за того, что мы переспали, то можешь расслабиться. Я тебе подсыпала снотворное в баре и притащила в свой номер. Ничего не было. Ты спал всю ночь как сурок. На дикого самца гориллы был совершенно не похож.
— Ну, знаешь ли! Ну, знаешь ли!.. — От возмущения Рей не находил слов.
Он круто развернулся и пошел к двери. Рей уже собирался выйти, но в последний момент остановился и бросил Шарлин:
— Я думал, что не смогу простить предательство, но это хуже, чем самая низкая измена!
Он одарил напоследок Шарлин взглядом, полным негодования, и вышел, громко захлопнув за собой дверь. Шарлин без сил упала на подушки.
— Он больше никогда не вернется. Что же я наделала?
Горячие слезы медленно катились по ее щекам.
10
— Ну вот, теперь мы наконец-то можем вернуться в отель и закончить работу! — Мисс Стемптон квохтала вокруг Шарлин, напоминая наседку, следящую за единственным цыпленком.
Костюмерша и на этот раз выступала в свойственной ей роли: она помогала Шарлин одеться, хотя Шарлин чувствовала себя отлично и в посторонней помощи совершенно не нуждалась. Но мисс Стемптон было приятно осознавать, что она помогает своей подопечной, получившей серьезную травму.
— Ты ведь хочешь все закончить, правда? Почему-то после того, как Шарлин пришла в себя, мисс Стемптон отменила привычную официальность и начала обращаться к Шарлин на «ты».
— Мне это безразлично, — пожав плечами, равнодушно ответила Шарлин.
— Как же так? Безразлично! — Слова Шарлин вызвали у мисс Стемптон новый приступ суетливости. — Ты ведь всегда так любила свою работу! А теперь вдруг — «безразлично»!
— Мне теперь все безразлично, — пробормотала Шарлин.
Она осторожно отстранила мисс Стемптон и дальше стала одеваться самостоятельно.
Прошло две недели с того дня, как Шарлин пришла в себя. За все это время от Рея не было никаких вестей. Он ни разу не прислал ей цветы и даже не передал привет через многочисленных посетителей Шарлин.
Когда он ушел, Шарлин надеялась, что ее предсказание не сбудется. Но дни шли серой чередой, а Рей Россант так и не появился на пороге ее палаты, сверкая своей обворожительной улыбкой.
Шарлин знала, что сейчас радовалась бы любому его слову, пусть бы даже Рей вновь принялся ругать ее за глупость и непреодолимое желание влезть не в свое дело. Она бы только улыбалась в ответ на его слова. Ей так хотелось слышать его голос, ощущать на себе его взгляд! Ей хотелось, чтобы Рей просто был рядом. Навсегда.
Иногда Шарлин думала, что, может быть, стоило согласиться на его предложение. Ведь она чувствовала, что небезразлична Рею. Но внутренний голос говорил ей, что не стоит начинать семейную жизнь таким образом. То, что она чувствует любовь Рея, еще вовсе не означает, что эта любовь действительно теплится в его сердце.
В первую очередь он должен признаться самому себе в том, что снова полюбил. И полюбил именно меня, думала Шарлин, лежа ночами без сна и разглядывая световые пятна на потолке. Если он этого не сделает, ничего не получится.
В другие ночи Шарлин убеждала себя, что на самом деле ей все равно, вернется Рей или не вернется. У нее есть интересная работа, есть друзья, так почему бы не жить и не радоваться, как раньше? Но что-то изменилось в ней. Больше она не могла быть беспечной и довольной жизнью красавицей. Шарлин чувствовала, что ее «затянувшееся взросление», как часто говорила тетя, наконец-то завершилось.
— Шарлин, милая, что с тобой происходит? — заботливо спросила мисс Стемптон.
— Ничего, все нормально, — отозвалась Шарлин и попыталась улыбнуться.
Но ее губы будто забыли, как нужно складываться в улыбку: получилась какая-то гримаса.
— Ты уже десять минут пытаешься натянуть узкие джинсы прямо на кроссовки! Что произошло, милая?
— Мисс Стемптон, я совершенно не настроена говорить, — довольно грубо осадила ее Шарлин.
Из глаз мисс Стемптон потекли слезы. Она села на кровать Шарлин и принялась рыдать, периодически всхлипывая и поднимая глаза к потолку.
— Что такое, мисс Стемптон? — заволновалась Шарлин. — Вам плохо?
— Нет, мне хорошо! — сердито ответила она. — Все эти годы я была тебе вместо матери. И вот теперь, когда я пережила страшные дни, ты впервые в жизни нахамила мне!
— Простите, мисс Стемптон, но просто мне сейчас очень плохо, — принялась оправдываться Шарлин.
— Думаешь, всем нам было легче? Ты, по крайней мере, была в беспамятстве и ничего не знала. Мы же сидели в отеле и гадали, придешь ты в себя или навсегда останешься растением, подключенным к аппаратам!
— Я просто... — начала Шарлин, но замолчала, понимая тщетность любых слов. — Я действительно слишком много внимания уделила своим проблемам и переживаниям. Я не подумала о вас. Простите меня, мисс Стемптон. Обещаю вам, что постараюсь стать прежней.
— Не надо, Шарлин, — перебила мисс Стемптон. — Ты уже не станешь прежней. И мне почему-то кажется, что скоро мне придется подыскивать себе новое место. Ты повзрослела, стала слишком взрослой, чтобы и дальше продолжать жить в свое удовольствие. Тебе нужно решить, чего ты все же хочешь.
— Дело в том, что я не знаю, из чего могу выбирать, — грустно улыбнувшись, сказала Шарлин.
— Ну, вообще-то у тебя только два пути: или научиться жить со своей болью, или попытаться изменить эту жизнь так, чтобы боль ушла.
— Я не могу этого сделать! — закричала Шарлин. — Он ушел, и ушел навсегда!
— Вот, ты снова на меня кричишь, — всхлипнула мисс Стемптон. — А ведь я только хочу помочь тебе.
— Простите, — пробормотала смущенная Шарлин. — Мне ужасно неловко, но как только я подумаю о том, как ушел из моей жизни Рей... Я просто не хочу больше жить.
— Не смей говорить так! — сердито прикрикнула на нее мисс Стемптон. — Нет ничего дороже жизни, и ты это должна была понять. Ты ведь боролась за то, чтобы остаться в живых? И ты смогла победить. Так неужели теперь отступишь?
— Не волнуйтесь так, мисс Стемптон, я вовсе не собираюсь лезть в петлю, — поспешила успокоить ее Шарлин. — Просто раньше моя жизнь была полна красок, музыки и смеха. И вот я очнулась — а все вокруг серое, беззвучное, и если звучит, то, как расстроенное пианино.
— Если ты так полюбила этого Россанта, то почему бы тебе не пойти к нему и не поговорить?
— Я бы пошла. Я готова уже валяться у него в ногах, умоляя забыть те слова, что я сказала. Но он уехал.
— Откуда ты знаешь?
— Я звонила в «Даймонд сенте». Сейчас они готовы дать мне любую информацию, лишь бы я не раздувала скандал. Какой-то там директор, то ли коммерческий, то ли еще какой, сказал, что мистер Россант уехал. Предприятие больше не нуждалось в его услугах, и он предпочел отправиться туда, где он будет востребован. Куда уехал Рей, он не знает.
