— Добрый вечер.
Мотивчик, который напевала Брэнди, застрял где-то в середине горла.
— Как… как ты попал сюда? — В глазах Брэнди отразилось изумление при виде развалившегося на ее кровати Гриффина Клера.
Он улыбнулся, наблюдая, как она пытается вытащить ключ из двери.
— Херб Салливан. Ты права, он совсем ручной. — Гриффин с намеком посмотрел на часы. — Я уже начал беспокоиться, уже почти семь часов.
— По-моему, я упоминала, что у меня было очень напряженное расписание на сегодня. — Она произносила слова с осторожностью: ей не нравилось, как Гриффин смотрит на нее и как улыбается, показывая все свои тридцать два зуба. Она видела такое выражение у барракуды[10] в аквариуме в «Морском мире».
Брэнди положила свою сумочку и сумку для покупок на столик и медленно подошла к склоненной фигуре Гриффина.
— Тебе что-нибудь нужно?
Он ухмыльнулся снова и погладил свои усы, его темные глаза пожирали ее женские атрибуты.
— Я отвезу тебя на прощальный ужин.
Ее плечи опустились.
— Ты… Я… уволена?
— Не будь дурой! — Гриффин быстро поднялся на ноги. — Ты же знаешь, как я доволен твоей работой. — Его жемчужные зубы хищно поблескивали на бронзовом лице.
Брэнди, защищаясь, сложила руки перед грудью; ее серо-голубые глаза отметили необычайно счастливое выражение его лица.
— Я не совсем понимаю…
Он смахнул едва различимую ниточку с рукава темного костюма, поправил воротник перламутрово-серой рубашки и привел в порядок галстук. — Я уезжаю в полночь в трехдневную поездку по Калифорнии. И не могу вспомнить никого, с кем бы предпочел провести оставшиеся четыре часа. Разве только тебя.
Сильные пальцы Гриффина оказались на покрытых зеленым шелком плечах Брэнди.
— Я взял на себя смелость выбрать тебе платье для этого вечера. — Его низкий голос предотвратил еще не высказанные сомнения. — Оно на твоей постели. — Он слегка подтолкнул ее в том направлении. — Поспеши, дорогая, столик заказан через тридцать минут.
Брэнди ходила взад-вперед перед шкафом. Что-то определенно было не так! Ее глаза нервно перебегали с закрытой двери в спальню на отражение его взволнованного лица в зеркале.
Что случилось с тем контуженым мужчиной, которого она оставила в ресторане в полдень? С тем Гриффином Клером она могла справиться… этому новому, полностью контролирующему ситуацию Гриффину понадобятся кнут и электрический стул. Его звериная энергия и мужское очарование были направлены на одного человека — на нее.
Дрожь чисто физического предвосхищения пробежала по спине Брэнди. Она знала, как Гриффин покоряет ее, когда он на вершине своего высокомерия! Сможет ли она сопротивляться этому мужчине, чей хриплый голос и полные страсти глаза ласкали ее как кошку? И хочет ли она сопротивляться…
Брэнди рухнула на краешек кровати, в ее мозгу были круговорот мыслей и путаница вопросов без ответов. Ее растерянный взгляд был привлечен темным платьем из синели цвета вечернего неба, лежащим на покрывале. Изысканный материал и кокетливый глубокий вырез предлагали много больше, чем готова была дать Брэнди.
Она закрыла глаза и пять раз глубоко вдохнула. Она не потеряет контроль над собой! Губы ее исказила печальная улыбка. Должно быть, именно это сказал доктор Франкенштейн, когда узнал, что монстр на свободе…
Брэнди сняла через голову блузку и расстегнула юбку. Существовала масса способов, которыми женщина могла контролировать поведение мужчины, а ей нужно было сдержать его напор только до полуночи. Час ведьм — как подходяще!
Ресторан «Король Артур» на двадцать девятом этаже «Пек-Плаза» открывал чарующий вид на незабываемый закат над Атлантическим океаном. Небо ранним вечером было окрашено в ярко-красные и золотистые цвета. Катамараны сновали по сверкающему, похожему на стекло морю.
Брэнди сделала восемнадцатый глоток «Дона Периньена», раздумывая, что бы еще такого умного сказать. Она уже обсудила вызывающий благоговейный восторг вид на океан, прекрасную погоду, успех с квартирами и, откровенно говоря, очень устала. Когда диалог ведется одной стороной — это всегда утомляет.
Ее пальцы поправили подсвечник, в то время как серо-голубые глаза тайно изучали Гриффина из-под накрашенных темно-коричневой тушью ресниц. До сего момента он был воплощением пуританского рыцарства. Но Брэнди не обманешь! Над вечером витало облако какого-то заговора, расшатывавшего ее нервы.
Бутылка охлажденного шампанского ожидала в серебряном ведерке, прекрасно одетый официант постоянно следил за тем, чтобы бокалы были наполнены до краев, и вся проблема с заказами отпала. Ничего вульгарного типа меню не вторгалось в интимность их расположенной у окна кабинки, но закуски из морских устриц, креветок и гребешков были доставлены и съедены.
Возможно, больше всего нервировал Брэнди тот факт, что за последний час Гриффин не выкурил ни единой сигары! Он улыбался, был расслабленным и необыкновенно беззаботным. Из-за этого ей самой захотелось курить!
Брэнди почувствовала облегчение, когда вновь показался официант: нельзя было одновременно есть и говорить… Она в удивлении смотрела на содержимое серебряной тарелки: она ждала салат, а не этот весьма странный набор овощей. Брэнди мысленно пожала плечами и выбрала вымоченные в вине каштаны, помидоры, оливки и начиненные черной икрой крутые яйца.
Гриффин улыбнулся и положил на свою тарелку артишок.
— Я был очень невнимателен к тебе, поэтому хотел бы извиниться.
Брэнди проглотила оливку, испачкав губы, и настороженно всмотрелась в загадочное выражение его лица.
— Боюсь, что я не понимаю.
— Я много занимался критическим самоанализом со времени нашего разговора в полдень. — Он оторвал кусочек артишока и окунул его в лимонное масло. — Я думаю, было слишком самоуверенно с моей стороны ожидать, что ты полностью изменишь свой образ жизни за такой короткий промежуток времени.
Она наблюдала, как его ровные белые зубы расправляются с нежным овощем.
— Полагаю, ты делал то, что считал правильным, — быстро ответила Брэнди; ее голос звучал необычно высоко.
— То, что правильно для одного человека, совсем не обязательно верно для другого, — старался не противоречить ей Гриффин. Его крупная рука прижала ее руку к белоснежной скатерти. Его большой палец рисовал маленькие круги на тыльной стороне ее кисти. Он чувствовал, как ее пульс забился быстрее под его ладонью.
Брэнди напрасно старалась игнорировать импульсы, которые посылала ее рука.
— Я уверена, что в конце концов исправлюсь. — Она легкомысленно рассмеялась. — Вся эта работа держит меня на цепи.
