— Заставляешь меня верить тебе.
Я вновь отступала.
— Как я могу заставить тебя? Разве можно получить доверие силой?
— Ты берешь его не силой.
— Тогда я не понимаю, — он развел руками.
— Все ты понимаешь.
— Скажи это, — попросил он и подошёл максимально близко.
— Ни за что, — я опустила голову, когда его руки нашли мои.
— Тогда я скажу, ладно? Я люблю тебя, Юля. Люблю так, что мне иногда дышать трудно, вот как сейчас, — он положил мою ладонь себе на футболку под распахнутой толстовкой. Я чувствовала сердцебиение парня и то, как быстро вздымалась его грудь, ощущая что со мной происходит то же самое. — И я не понимаю, почему мне понадобилось столько времени, чтобы ты узнала об этом.
Глава 17. Все точки над «Ё»
Было наивно думать, что мне удастся убежать от Бредина. Добавим то, что я была без обуви, не совсем трезвая и чувствовала себя измотанной, а брединские ноги были длиной, как шпалы. Он не оставил мне шансов.
— Ты ведь все знала, да?.. Конечно, ты знала.
Развернув к себе, парень удерживал за предплечья. Мимо нас прошла компания парней и девушек. Они громко смеялись, возможно, над моим странным видом. Но мне было плевать. Я уже неоднократно побила собственные рекорды идиотских поступков и сейчас пыталась сделать это вновь.
Я отвернулась и молчала.
Конечно, он любил меня. Даже такой упрямой ослице, как мне это было ясно. Разве можно так убедительно играть? Но я снова не могла вынести того, что происходило за моей спиной. Чувствовать себя его трофеем, пусть и желанным… нет, это было не в моих принципах.
— Юль, я сейчас вызову такси. Ладно? — интонация Бредина была чересчур мягкой и успокаивающей, словно он разговаривал с умалишенной.
Он снова хотел все замять, и я не могла допустить этого.
— Нет, — мой голос звучал устало, но я была полна решимости. — Ты прямо сейчас мне объяснишь, что значат те дебильные челленджи Филина. Тогда на выпускном и сейчас. Я хочу понять, почему ты поощряешь всю эту хрень?
— Кто тебе сказал? — Бредин отшатнулся от меня.
— Стас показал вашу беседу.
— От него ожидаемо.
Бредин смотрел на дорогу, и его лицо то и дело озарялось светом фар проезжающих машин. Мои ноги в тонких носках стали мёрзнуть, и я решила напомнить парню о своем существовании.
— Это все, что ты мне скажешь?
Он повернулся, приблизился и взял меня за руку, накрывая ее второй ладонью. Я подумала, что тоже самое бы не мешало проделать и с моими ступнями.
— Я… мне очень стыдно, Юля. — Бредин избегал встречаться со мной взглядом и смотрел вниз. — И мне жаль.
— Так значит… тогда, в школе… Все это было неправдой? Наш разговор и все остальное?
— Ну уж нет, — он покачал головой. — Танец, поцелуй и мое предложение свалить оттуда — все было по-настоящему.
Я дернула руку и отступила.
— Тогда, почему ты… почему ничего не сделал?
Он засунул руки в карманы толстовки и развел их в стороны.
— А что я мог тогда исправить? Я пришел утром к тебе, принес твои вещи, то, что ты оставила. Я хотел поговорить, но твой дед сказал, что ты у родителей, а потом ты до самой осени не появлялась.
Он был прав. В то лето я старалась бывать у деда как можно реже и не сталкиваться с парнем. Но разве это мешало ему исправить ситуацию?
Жадно втянув воздух, я выдохнула. Это не было попыткой вернуть самообладание. Я просто устала от этого длинного дня, странной ночи и борьбы с собственными противоречиями.
— И тебя все устроило?
Бредин снова оказался рядом. Стоял так близко, но не решался коснуться меня.
— Конечно, нет, — ответил он. — Но ты ни на шаг меня не подпускала весь прошлый год.
— А на что ты рассчитывал?! — подняв голову, я смотрела на него и снова орала из последних сил.
Он сделал глубокий вдох.
— Не знаю! Я придурок, ты была права.
С этим было трудно спорить. Неудивительно, что мы оба сейчас тут стояли.
Но я была влюблена в него. И сейчас чувствовала это особенно остро, даже несмотря на его поступок. Мне очень хотелось, чтобы он нашел себе оправдание, и я готова была принять его. Важно было то, что теперь я знала правду.
— А поговорить? Объяснить?!
— С тобой поговоришь, — усмехнулся Бредин.
— Так это моя вина?!
— Конечно, нет! — у него тоже прорезался голос. — Тут только я виноват. И мне очень жаль, что я тебя обидел. Но сейчас… все, что я говорил тебе тогда, в ту ночь… все так и есть, Юля!.. Знаю, мне нет оправдания. И моей бездеятельности тоже. Я просто думал, что не нужен тебе, и уже готов был смириться. — Он вынул руки из карманов, притянул к себе и обнял. Я прильнула к его груди и обняла его в ответ.
— Тогда почему не отступил? — я подняла голову и смотрела на него.
— Из-за твоего парня. Бывшего, — самонадеянно уточнил он, намекая на Вета. Но я и не думала спорить. — Недавно… в конце августа я увидел, как он целует тебя, садит в свою машину и увозит. Вот тогда до меня дошло, что детство закончилось, и в один прекрасный день ты просто уедешь с ним или с другим навсегда, и так и не узнаешь о том, что я чувствую. И я уже был просто в отчаянии. Если бы не эта поездка… — он нервно засмеялся и поцеловал меня в лоб. — Что это ты притихла?
— У меня ноги замёрзли, и мне надо в туалет.
Разборки — разборками, но физиология оказалась сильнее моих принципов. К тому же все с ним ясно. Никакой Бредин не умный, он был таким же Мозгоклюевым, как и я. И это не могло меня не радовать.
— Вот блин! — он отпустил меня и извлёк из заднего кармана джинсов свой мобильный.
В третьем часу ночи мы сидели в ванной комнате. Я — на стуле, а Бредин — на краю древней ванны. Он настоял на том, чтобы я подержала ноги в теплой воде. Такой заботливый, что сил моих не было.
— И все равно ты скользкий тип, Бредин. Встречаешься с Мариной, любишь меня. Как это понимать? — я припомнила, как не так давно видела ее машину в нашем квартале.
— Я и Селезнева? Нет, конечно, нет! — запротестовал он.
Но на сегодня он уже израсходовал свой кредит доверия.
— Про вас все говорили. Вы закрылись в гардеробе.
Пусть это были школьные сплетни, но дыма без огня не бывает. Но я вдруг поняла, что мне плевать на то, было ли у него что-то с Мариной в тот вечер, или нет. Мне всего лишь хотелось знать правду.
— Ах, вот ты о чём. — Бредин с пониманием кивнул. — Да, было дело. — Услышав это, я непроизвольно опустила плечи. — Но мы разговаривали и только. Она устроила пьяную истерику, ревела, когда ты ушла, никого не пускала, — торопливо объяснял парень. — Из-за тебя, между прочим. Я знал, что нравлюсь ей, но это не было взаимно. Я так ей и сказал. Кстати, я нашёл там свой пиджак. Спасибо что не изрезала его в тот вечер. Знаю, ты можешь. В чем бы я тогда пошел на свадьбу?
— Какую, блин, свадьбу? — он снова бесил меня. — Тебе весело, я не пойму?
— Нет, мне не весело.
Он потер ладонями по ткани джинсов на бедрах и наклонился, опершись на локти. Его взгляд выражал готовность ответить на любой мой вопрос. Чем я и поспешила воспользоваться.
— Почему она до сих пор вертится возле тебя? Я видела ее машину возле дома.
— Ничего она не вертится! Она с Филином встречается уже больше года. После выпускного он проводил ее домой, с тех пор они не расстаются. Если бы ты ходила на встречу выпускников в прошлом году, то знала бы это. У Андрюхи в августе день рождения, мы кое-что приготовили для него, она за мной заехала… Давай позвоним ему? — неожиданно предложил Бредин, доставая мобильный.
— Ты больной? В Челябинске сейчас пять утра, — я распахнула глаза от удивления.
— Тебе ли не пофигу? — спросил он.
Я зевнула и потрясла головой, вспоминая причину, из-за которой мне снова следовало наехать на парня и окончательно расставить все точки над «Ё».
— То сообщение сегодня, — я кивнула, указав взглядом на его телефон. — Ты делишься с ним всеми подробностями?
