бейсболка, но щеки все равно слегка красные, правда, не от солнца.
Если она захочет оставить кепку себе, я не буду возражать, в конце концов, микроскопический сиреневый треугольник, который моя девушка оставила на умывальнике в предпоследний свой визит, теперь тусуется в моем собственном шкафу среди моих боксеров.
Лучшего места я для него не нашел, по крайней мере, там он будет в целости и сохранности даже через год.
— Приезжай еще, — мама растягивает губы в вежливой улыбке, на которую Полина отвечает застенчивой.
— Я… с… удовольствием… — махнув ресницами, она смотрит на меня. — Я тебя на улице подожду… до свидания…
— До свидания, — отзывается мама.
Полина скрывается в дверном проеме, ведущем на крыльцо. Вслед за ней галопом через коридор проносится моя сестра, которая, без преувеличения, от моей девушки в восторге.
Я тоже от нее в восторге, поэтому угрюмо провожаю глазами оставшийся от нее невидимый след в воздухе еще пару секунд. С полным осознанием, что время сегодня и вообще стало двигаться слишком быстро.
Оно, сука, просто мчится, когда Полина Абрамова где-то рядом…
— Я провожу ее до машины, — говорю, посмотрев на мать.
— Ты бы сказал ей о своих планах, — гремит она посудой. — Она же у тебя ни сном, ни духом. Так не делается, сынок.
Я знал, что посыл не поднимать тему моих планов мама уловила верно. Я два раза ее с этой темы свернул. Причем так топорно, что только дурак не понял бы. Спасло то, что о них и моей сестре неизвестно, потому что до недавнего времени я и сам не знал, в какой призыв попаду.
— Я разберусь.
Захватив из рюкзака футболку, иду на выход, не в состоянии объяснять то, что сегодня слишком, твою мать, волшебный день, чтобы марать его хреновыми новостями.
Там, во дворе, почти законченная теплица.
Последние три часа своей жизни я провел, наслаждаясь смехом и очень слабыми навыками моей девушки обращаться с болтами и инструментами, но она слишком упорная, чтобы сдавать назад, даже когда берется за что-то, что в жизни ей вряд ли пригодится.
Одеваюсь на ходу, спускаясь с крыльца.
— Я хочу, чтобы на день рождения мне сделали сюрприз, — информирует Варька Полину, сидя рядом с ней на скамейке перед калиткой. — Я уже всем сказала, и маме тоже…
— Когда у тебя день рождения?
— У меня в следующем году…
— А что ты хочешь на Новый год?
— Не знаю…
— Пошли… — подойдя к ним, протягиваю Полине руку.
Ее ладонь хрупкая и прохладная. Сплетая наши пальцы, смотрю на нее исподлобья.
— Я с вами, — сестра спрыгивает на землю.
— Иди, матери помоги, — киваю на дом. — Мы тут сами разберемся.
— Ну-у-у… во-о-о-т… — дует сестра губы.
— Давай топай, Варь.
Показав мне язык, скрывается за калиткой, громко пропищав:
— Пока!
— Пока… — Полина улыбается и тянет меня за собой.
Идет спиной вперед, таща меня вниз по улице за руку.
Специально нас торможу, двигаясь максимально лениво.
Она смеется, бесполезно упираясь и пытаясь поддать мне скорости. Если отпущу ее руку, упадет.
Дождавшись, пока подойду вплотную, повисает на моей шее и спрашивает:
— Устал?
Как бы то ни было, девяносто восемь процентов проделанной работы — на мне, поэтому, да, я немного устал.
— Не-а… — сдавливаю ее талию, чуть приподнимая над землей так, чтобы двигаться вместе с ней дальше и чтобы наши лица были на одном уровне.
— У тебя в голове компьютер… — сообщает она. — Ты даже в инструкцию почти не заглядывал…
— Я ее изучил заранее…
— Предусмотрительно.
— Да. Тебе ли не знать, — лениво усмехаюсь.
Ее щеки становятся чуть ярче.
Мы оба знаем, как ответственно она сама относится к инструкциям и как усердно их соблюдает. Примерно на золотую медаль и премию «лучший минет года».
Тело моментально откликается, мое желание засадить ей поглубже даже транквилизатором не вышибить. С самой, твою мать, первой встречи.
Полина тянет к себе мою голову, и я поддаюсь. Вывернув шею так, чтобы не мешал козырек бейсболки, касается моих губ своими. На них вкус купленной в супермаркете клубники. На языке тоже.
Я не могу поехать с ней, мне нужно закончить работу, и моя безответственность борется с ответственностью всю ту минуту, пока я целую свою девушку, медленно лаская ее губы.
Ее машина запаркована ровно там, где мы оставили ее в прошлый раз.
Присев на корточки перед капотом, пытаюсь найти следы трагической встречи с кошкой, но ничего не вижу. Ни справа, ни слева.
— Ты уверена, что это была кошка, а не пакет мусорный?
— Что? — высунувшись из-за багажника, она бормочет. — А… я… уже не помню…
С учетом того, в каком состоянии она возникла на моем крыльце, так отпускать проблемы надо поучиться.
— Кхм… ну, ладно, будем считать, все обошлось…
Я открываю для нее водительскую дверь, и Полина остается между ней и моими руками.
— У моего друга день рождения в субботу… нас пригласили… — говорит тихо. — Хочешь пойти?
Глава 35
Антон
— Ты опять до утра?
— Как получится, — оборачиваюсь на мать, затягивая шнурки на кедах.
Я нифига не безмятежный.
Слегка спешу и немного на своей волне, поэтому ее чуть хмурый взгляд игнорирую. Ведь не ребенок уже, чтобы отчитываться, во сколько прихожу и во сколько ухожу.
— Тебе бы отдохнуть по-человечески, — кивает на меня подбородком. — Ты по пять часов спишь, а работаешь по десять.
— Мне сна хватает, — забираю с крючка ветровку.
— Надеюсь, и благоразумия тоже. Ты же… пользуешься презервативами?
Блять.
— Да. Причем по назначению, — смотрю на нее с иронией.
Моя ирония ее не радует.
Теперь, когда мать в отпуске из-за закрытия Варькиного сада, все мои передвижения у
