здоровье обычно является хорошо скрываемым секретом. Но я бы ожидала найти хоть одного человека, которому она доверилась. — Либо такого человека не было. Или я еще не нашла его.
Если он или она существовали, я подозревала, что это был тот, кто был с Лили до ее смерти.
Возможно, эти сапоги дадут ключ к разгадке, если только они принадлежали ей, и если отпечатки пальцев не стерлись, пока они превращались в садовый декор.
— Спасибо, что принес сапоги.
— Не буду тебе мешать. — Он встал и сделал шаг к двери.
— Грифф, — позвала я, ожидая, пока он повернется. Затем я расправила плечи и выпрямила спину.
Я ненавидела вопрос, который собиралась задать.
— Ты спишь с другой женщиной?
— Что прости? — У него отвисла челюсть.
— С той женщиной в среду. Эмили. — Репортерша. — Вы спите?
Он сжал руки в кулаки на бедрах.
— Мы использовали средства защиты, но они не надежны. Я принимаю противозачаточные средства, но я бы хотела знать, чтобы при необходимости провериться.
Гриффин поднял брови, а затем двумя длинными, топающими шагами приблизился к столу и положил на него руки, наклонившись так низко, что ярость в его взгляде ударила меня, как тепловой удар.
— Я не трахаю двух женщин одновременно.
Воздух вырвался из моих легких. Господи. Спасибо.
Прекращение этих отношений было к лучшему, но это решение не очень отразилось на моих эмоциях. Каждый раз, когда я представляла себе Гриффина и белокурую Эмили, ревность глодала меня часами.
— Я не такой человек, — сказал он сквозь стиснутые зубы.
— Хорошо.
— Ни хрена не хорошо. Ты не должна была задавать мне этот вопрос.
— Ну, ты выглядел довольно уютно в «Кофе у Иденов».
— Я трогал её?
— Эм… — Она прикасалась к нему. Но он ведь не трогал ее, не так ли?
— Нет, блять, не трогал. Я её целовал?
Я тяжело сглотнула.
— Нет.
Он был зол. Действительно зол. Мне нравилось, что он был зол. Его характер был под вопросом, а хорошие мужчины не остановятся ни перед чем, чтобы все исправить.
— Нет, потому что я не играю с женщинами. Понятно?
— Предельно.
— Хорошо. — Он оттолкнулся от стола и устремился из кабинета. Его шаги по коридору стучали так же сильно, как биение моего сердца.
Только когда я услышала, как открылась и закрылась входная дверь, я выдохнула. А затем улыбнулась.
С репортершей ничего не было. Я вздохнула, расслабляясь в кресло. Дни, которые я провела, злясь на Гриффа, были напрасны. Возможно, мне следовало довериться ему.
Это Скайлер виноват в том, что я сделала такой вывод. Предательство человека, который обещал любить меня, быть моим спутником, другом, оставило свой след.
Гриффин не был Скайлером. Их нельзя сравнивать.
Гриффин был честным и правдивым. И он знал толк в моем клиторе.
Улыбка все еще была на моих губах, когда я нажимала на мышку своего компьютера и возвращалась к работе. Может быть, завтра я снова увижу поверхность своего стола.
И может быть, когда я в следующий раз увижу Гриффина в городе, мне не захочется ударить его камнем.
* * *
Пробка в моей винной бутылке выскочила в тот же момент, когда кто-то постучал в мою дверь. Не костяшками пальцев. А полноценным молотком.
Только один человек в этом городе стучал в мою красную дверь.
Я налила в бокал вино и взяла его с собой, когда пошла отвечать.
— У меня есть дверной звонок.
Хмурый взгляд Гриффина был неподвижен. Очевидно, день и вечер не сделали его менее злым, чем он был в участке.
— А что насчет тебя?
— Что насчет меня?
Я сделала глоток своего каберне, позволяя сухому, крепкому вкусу распуститься на моем языке, пока он хмурился.
— Ты трахаешься с кем-нибудь еще?
Я чуть не подавилась своим напитком.
— Нет.
— Хорошо. — Его крупное тело оттеснило меня с дороги, когда он вошел внутрь.
Я закрыла дверь и последовала за ним, когда он вошел в гостиную и огляделся.
— Ты распаковала вещи.
— По большей части.
— А где твоя мебель?
— В резервном заказе. — Так же, как и моя кровать.
Всё, что я заказывала, было отложено, так что у меня были только диван и тумбочка. Книги, которые были в коробках, сложены у стены. Телевизор стоял на полу и ждал своей подставки. Безделушки и произведения искусства, которые я собирала годами, были развернуты и отложены в сторону, готовые занять место на книжной полке, которую доставили вчера.
Кроме кровати, единственным предметом мебели, который прибыл, был мой письменный стол. Я собрала его вчера вечером, проснувшись в два часа ночи. Затем я провела ранние утренние часы, обустраивая свой домашний офис.
Гриффин осмотрел все, затем подошел к дивану и сел.
— Хочешь бокал вина?
— Конечно.
Я протянула ему свой, наблюдая, как он подносит бокал к губам. Затем пошла на кухню и налила себе еще один.
Когда я вернулась в гостиную, он уже снял свою бейсбольную кепку и перебирал пальцами темные пряди волос.
— Эмили видела мой пикап, припаркованный снаружи.
— Что это значит?
Я устроилась рядом с ним на диване, подогнув под себя ноги. После работы я надела леггинсы и футболку, намереваясь пробежаться. Вместо этого я выбрала бутылку вина.
— Мы познакомились около года назад, — сказал он. — Она хотела большего. Я не хотел. Это была моя ошибка, но это случилось. Она знала результат. Это было на один раз. Сказала, что ее все устраивает. Оказалось…
— Это не так.
— У Эмили большая аудитория. Ее семья не очень любит твоего дедушку.
— Он мне рассказал. — Из-за какой-то драмы в маленьком городке много лет назад. — Это было довольно очевидно из ее статьи обо мне.
— Если она говорит о нас, другие люди тоже будут говорить.
— А. И ты не хочешь, чтобы люди знали.
Потрясающе. Как будто мое эго не получило достаточно ударов с тех пор, как я переехала сюда. Сначала от станции. Теперь от Гриффина.
— Дело не в этом, Уинн.
— Всё в порядке.
Всё было не в порядке. Ни капельки. Я сделала долгий, необходимый глоток вина, жалея, что все-таки не пошла на пробежку и не пропустила весь этот разговор.
— Эй. — Грифф протянул руку и отнял бокал от моего рта. — Мне плевать, если люди говорят обо мне. Черт, они уже говорят. Но я не хочу, чтобы они говорили о тебе. Я не хочу, чтобы они говорили, что ты крутишь роман со мной и не концентрируешься на своей работе. Или что наши отношения были причиной, по которой мой отец настоял на том, чтобы нанять тебя. Я хочу,
