– Когда ты закончила школу?
– Как только мне исполнилось шестнадцать! – с неожиданной горечью воскликнула Макси. – Как сказала мне однажды крестная: «Макси, нельзя быть красивой и умной одновременно». Она не хотела ранить меня, хотя и считала, что я абсолютно безнадежна, потому что я так медленно читала, а писала просто отвратительно, не говоря уж об орфографии! – Чувствуя, что вот-вот расплачется, Макси бросилась вон из комнаты и побежала в спальню.
Через минуту Ангелос опустился рядом с ней на кровать.
– И не вздумай говорить мне, что для тебя это не имеет значения! – яростно выпалила она, задыхаясь от слез.
– Ты права. Нужно обладать большой храбростью, чтобы жить с этим и не терять оптимизма, – сказал Ангелос. – И если бы я знал об этом, когда разговаривал с Лиландом, я бы разорвал его на части… ведь ты даже не могла прочитать этот чертов договор, да?
– Отдельные слова… Кое-как я справляюсь… Но читаю очень медленно. Мне не хотелось, что бы кто-то это заметил, так что я просто подписала, и все.
– Деметриосу повезло. Ему поставили диагноз еще в детстве. С ним сразу начали заниматься, а тебе пришлось столько мучиться… Ты не должна этого стыдиться.
Ангелос привлек ее к себе и пригладил растрепанные волосы, словно утешая расстроенного, несчастного ребенка. Макси попыталась высвободиться, но он не отпускал ее. Из самолюбия она вновь попыталась отстраниться, но это вышло не слишком убедительно. Однако, когда он обнял ее, Макси почувствовала себя немного лучше.
– Что все-таки было в этой статье? – Она отерла рукой слезы.
– Что все слухи насчет нашей связи не более чем выдумка. Но что ты, судя по всему, нашла себе другого богатого покровителя.
– Имелось в виду – еще одного женатого мужчину. Это уж точно. – Макси невольно усмехнулась.
Ангелос крепко сжал ее.
– Мне это вовсе не показалось забавным.
Наконец Макси набралась смелости и спросила о том, что не давало ей покоя всю ночь:
– Разве ты больше не злишься на меня из-за того, что я вышла за тебя, чтобы получить наследство?
– На твоем месте я, может быть, поступил бы так же. Клин клином вышибают, – задумчиво проговорил он. – Я никогда не сдаюсь, а предпочитаю расквитаться с врагом. Но, видишь ли, со временем это может превратиться во вредную привычку.
– Я больше ни в чем не буду тебе перечить, – пообещала Макси.
– И я тоже, – поклялся Ангелос, решительно глядя на нее. – И мы вернемся на остров, чтобы побыть вдвоем.
– Ты и вправду потрясающе готовишь, – расхваливал ее Ангелос, пока Макси закрывала пустую корзину для пикника.
Макси попыталась скрыть свое удовольствие, но тщетно. Иногда он просто поражал ее. У него столько прислуги, он имеет возможность обедать в самых лучших ресторанах. Судя по всему, еще ни одна женщина не решилась побаловать его стряпней, и домашняя пища пришлась ему по вкусу. Он буквально засыпал ее комплиментами.
– Какому-нибудь счастливцу ты станешь отличной женой, – лениво проговорил он.
Наклонившись, Макси шутливо ущипнула его. Загорелый, в узких джинсах, облегающих стройные ноги, Ангелос был необычайно красив и мужественен. Макси смотрела на него как завороженная, сердце сильно забилось, у нее перехватило дыхание. И в столь опасный момент он вдруг провел рукой по ее струящимся волосам, наматывая их на пальцы. Взгляд его сделался серьезным.
– Скажи, ты доверяла хоть одному мужчине?
– Нет, – смущенно призналась она.
– Я чувствую, ты меня словно испытываешь. Мы женаты. Ты не носишь кольцо. По-прежнему не хочешь, чтобы кто-нибудь знал о нашем браке.
– Ты предложил объявить об этом в открытую только из чувства вины.
– Ни за что не поверю, что ты так считаешь. Мне кажется, ты просто хочешь отыграться за то, что я не сделал этого с самого начала, – продолжал он. – Я обидел тебя и очень сожалею, но нельзя же продолжать так и дальше.
Макси недоверчиво посмотрела на него:
– Я еще к этому не готова.
– Спасибо за откровенность. – Ангелос резко поднялся и побрел прочь по берегу.
Поборов смятение и непреодолимое желание остановить его, Макси обняла колени и уставилась на блестевшую от солнца водную гладь. Первая ссора с тех пор, как они покинули Лондон. Она была до смерти напугана. Ей никак не удавалось побороть страх, что она не сумеет удержать его, что для Ангелоса она не более чем приятная компаньонка. Но хуже всего, если он объявит во всеуслышание об их отношениях, а потом с позором прогонит ее прочь, как только все это ему наскучит. И все же, если уж говорить начистоту, до сих пор Ангелос не выказывал ни малейших признаков скуки. Напротив, с каждым днем он все больше вселял в нее уверенность в себе, давая почувствовать, что она для него не просто красивая вещь.
Еще вчера ему пришлось улететь на один день в Афины по каким-то делам. И пока его не было, ей принесли три восхитительных букета белых лилий, которые она так любила. И в каждый букет была вложена записка, написанная его рукой: «Скучаю», «По-прежнему по тебе скучаю», «Мне тебя страшно не хватает». Столько внимания! Совсем неплохо для человека, в котором, как она считала, не было ни капли романтизма, воображения, нежности.
Но в последнее время Ангелос всем своим поведением опровергал ее представления о нем. Он подарил ей компьютер, исправлявший орфографические ошибки, чтобы она могла свободно писать. Они вместе читали газеты. Он был очень терпелив с ней, и, поскольку ее вера в свои силы в последнее время значительно возросла, Макси делала удивительные успехи. И как это ей пришло в голову, что он себялюбивый эгоист? Могла ли она хотя бы предположить, что ее окружат такой заботой, ничего не требуя взамен? Она знала, что он потребует за это. Ему нужно полное, абсолютное доверие. А она такая трусиха и эгоистка…
Макси нашла его в прохладной гостиной. Нерешительно остановившись в дверях, она смотрела на него, а сердце бешено колотилось в груди. Это было похуже, чем прогулки на вертолете, которые они ежедневно совершали.
– Я доверяю тебе, – натянуто произнесла она, в глазах предательски блеснули слезы.
Ангелос бросился к ней и стремительно обнял.
– Господи… Дорогая, не смотри на меня так! – печально попросил он. – Забудь этот разговор. Просто мне иногда не достает терпения… Я слишком многого хочу, и я законченный эгоист…
– Ты мне нравишься таким, какой есть.
– Ложь, которую довольно часто можно услышать от женщины, – вздохнул он, во взгляде сквозила ирония.
– Это правда, Ангелос…
– Хотелось бы, чтобы так оно и было… Хоть когда-нибудь. – И с этими словами он поцеловал ее с какой-то отчаянной страстью.
