Фейсел! Письмо! Слезы сплошным потоком хлынули из ее глаз.
— Пожалуйста, Рашид!
Где ее гордость? Она же хотела сохранить свою любовь в секрете! Увы! Все благие намерения смел мощный прилив желания. Оно охватило ее целиком и разрушило барьеры условностей. Его пальцы нежно скользили по ее лицу.
— Пожалуйста “что”? — прошептал он.
В ее глазах светилась любовь, которую она уже не могла, да и не хотела скрывать. Лунный свет посеребрил ее тело, ослабевшее от желания.
— Неплохо, — пробормотал он наконец. — Но ты уверена, Фелиция Гордон, что хочешь отдаться именно мне?
Не в силах ответить, она молча кивнула.
Все обещания, которые она давала себе, были забыты. Фелиция, забыв об инстинкте самосохранения, сгорала от желания в его ласковых руках.
Он знал, как доставить ей удовольствие. Его губы продолжали свое эротическое путешествие по ее трепещущему телу до тех пор, пока она сама не стала покрывать страстными поцелуями его плечи и шею.
То, что он от холодных насмешек перешел к страстным ласкам, вскружило Фелиции голову. Она желала принадлежать ему полностью. Ничего подобного ей никогда еще не приходилось испытывать. Волны страсти захлестывали ее, и противостоять властному зову плоти было уже просто невозможно.
Вдруг Рашид остановился, и она почувствовала холодное дуновение ветра. Он медленно раздвинул ей колени. Его руки скользнули по шелковистой коже ее живота вверх к нежным полукружьям грудей, затвердевших от желания мучительно ждущих его прикосновений. Он жадно поцеловал ее, и она ощутила на себе тяжесть его тела.
Он пробормотал что-то по-арабски, и Фелиция вдруг вернулась к ужасной реальности. Что та делает? Да, она любит Рашида, но ведь он-то не любит ее! Зачем же он делает все это?
Фелиция попыталась оттолкнуть его, но он только крепче сжал ее в объятиях.
— О нет, поздно! — прошептал он ей на ухо. — Игры закончены, Фелиция Гордон. Неужели ты действительно думаешь, что сможешь снова одурачить меня и не заплатить по счету? — В его горле заклокотал смех, и кровь застыла у нее в жилах. — Ты можешь вести себя так с Фейселом, но не со мной. И не говори мне, что ты меня не хочешь, — тихо проговорил он. — Тебя предает собственное тело, и все зашло уже слишком далеко. Надия сейчас занята своим сыном, все остальные еще не вернулись. Впереди у нас вся ночь и, хочешь ты этого или нет, но я собираюсь провести ее с тобой. Когда завтра взойдет солнце, Фейсел уже никогда не сможет назвать тебя своей женой.
Прежде чем она смогла что-то сказать, он повернул ее к себе, не оставляя сомнений в своих намерениях.
Что же это за человек, подумала Фелиция, если он может хладнокровно заниматься с ней любовью только для того, чтобы она не досталась другому? К тому же теперь Рашиду известно, что Фейсел этого больше не хочет.
Она понимала, что он жестоко поступает с ней, но все равно сгорала от желания. Фелиция съежилась под его взглядом, в котором светились одновременно страсть и ненависть. Она не станет молить о пощаде. Если он хочет подвергнуть ее такому наказанию, значит, ей придется вынести это. Фелиция отвернулась и закрыла глаза, чтобы он не заметил слез, и приготовилась к тому, о чем тайно мечтала в своих снах. Рашид уже знает, что Фейсел больше не хочет на ней жениться, так зачем же весь этот фарс? Зачем ему теперь унижать ее?
Он попытался войти в нее, и она невольно вскрикнула от боли.
— Только не нужно разыгрывать передо мной невинность! — хрипло прорычал он и, схватив ее за волосы, повернул к себе лицом.
Слезы потекли по ее щекам, и она крикнула:
— Перестань! Ты знаешь, что Фейсел больше не хочет меня. Он написал мне, что сообщит тебе обо всем…
— Фейсел больше не хочет тебя? — Он внезапно замолчал.
— Ты знаешь это, — всхлипнув, вымолвила она. — Я слышала, как ты говорил Фатиме, что он никогда на мне не женится. Это ты написал ему о моем “непристойном” поведении. Я бы уже давно уехала отсюда, если бы у меня были деньги на обратный билет. — Она взглянула ему прямо в глаза. — Неужели ты не можешь просто отправить меня домой? Зачем еще больше унижать меня?
Встав с постели, Рашид стал одеваться, повернувшись к ней спиной.
— Я не насилую девственниц, — грубо бросил он. — Неужели никто тебя не предупреждал, что мужчине нельзя давать заходить слишком далеко? Тебе повезло, что я смог вовремя остановиться.
Повернувшись на каблуках, он вышел, оставив ее наедине с разбитыми вдребезги мечтами.
Только убедившись, что он не вернется, она дала волю рыданиям, оплакивая свою несчастную судьбу. Рашид пришел в ее комнату с одной-единственной целью — унизить и оскорбить ее. Даже зная, что Фейсел не собирается жениться на ней, он все равно чувствовал потребность мучить ее. Как же он должен ее ненавидеть!
* * *
Рассвет не принес Фелиции облегчения. Как она могла хоть на минуту подумать, что Рашид испытывает к ней страсть? Как она могла быть такой глупой? Она позволила любви ослепить себя. А он просто цинично воспользовался ее чувством. Ее мысли все время возвращались к вчерашнему разговору. Может быть, со временем она сможет вспоминать о нем без боли и отчаяния, но сейчас…
Дверь отворилась, и в комнату вошла Надия.
— Как ты себя чувствуешь? Я заглядывал раньше, но ты спала, и Рашид запретил тебя беспокоить.
— Как мило с его стороны, — ответила Фелиция. — Но со мной все в порядке. Я скоро встану.
— Послушай, — ласково обратилась к ней На дня. — Что случилось? У тебя на лице следы слез. Скажи мне, в чем дело, или я приведу Рашида. Тебе плохо с нами?
Услышав это имя, девушка сначала побледнела, как полотно, потом покраснела.
— Надия, мне нужно срочно уехать отсюда, в отчаянии сказала она. — Если ты действительно хорошо ко мне относишься, помоги!
— Что заставляет тебя пойти на такой шаг? — Молодая женщина внимательно посмотрела на нее, садясь рядом на кровать. — Ты стремишься вернуться домой, чтобы убежать от Рашида?
— Вот именно, — храбро ответила Фелиция. Он ненавидит и презирает меня. Пожалуйста, помоги мне уехать! — Она всхлипнула. — Я не могу оставаться здесь больше ни одного дня.
По щекам девушки полились слезы, и Надия ласково обняла ее за плечи.
— Я сделаю все, что смогу. Найду Ахмеда и попрошу его все организовать. Мне очень жаль, что тебе было здесь так плохо. Я по твоим глазам я вижу, что это так.
— Обещай мне, что ничего не скажешь Рашиду.
Прошлой ночью он повел себя так бездушно, так бесчеловечно! Он не только безжалостно разрушил их отношения с Фейселом, но все это время хладнокровно мучил ее. Этот человек напрочь лишен сострадания, и она должна ехать как можно скорее, чтобы сохранить хотя бы жалкие остатки своего самолюбия.
