— Ну, — Джеффри пригладил свои усы, — ты все правильно разложила по полочкам. Но никому не пришло бы в голову как-то ущемлять твои права, если бы ты стала графиней Хартискор. Что бы они смогли сделать? Кто смог бы что-то сказать Хьюби, если бы он тоже носил имя Хартискор?
Она с удивлением посмотрела на него:
— Что вы имеете в виду?
— Моя дорогая, мне наплевать на то, когда и на ком женится Руперт, или что он чувствует по отношению к тебе и Хьюби. Разве я обязан все ему отдать даже до своей смерти? Это значит, что мы должны думать только о Хьюби и о нас! О том, чего хотим мы и что мы должны друг другу. И все это значит, что ты должна выйти за меня замуж.
У Норы все поплыло перед глазами. Выйти замуж за Джеффри?! Это просто невозможно!
Не дождавшись ее реакции, Джеффри продолжал, его энтузиазм нарастал с каждым словом:
— Да, мы должны сделать именно это! Просто прекрасно, что ты и Хьюберт не состояли официально в браке. В противном случае, согласно гражданским законам и законам церкви, я не смог бы жениться на тебе. Но в этой ситуации я имею на это право, и женитьба даст мне возможность заботиться о тебе и Хьюби, усыновить его. Если Руперту это не понравится, ему придется либо смириться, либо убраться отсюда!..
Это было какое-то безумие! Видимо, недавнее потрясение совершенно вывело Джеффри из равновесия, подорвало его не только физическое, но и душевное здоровье!
Внезапно она поняла, что все изменилось. Она почувствовала, что от него исходят флюиды силы и энергии. Он снова становился тем же импозантным и уверенным в себе мужчиной, его лицо приобрело живые краски. Если совсем недавно ей казалось, что он за три месяца преждевременно постарел, то теперь создавалось впечатление, что прямо у нее на глазах в течение секунд его годы стали откатываться назад! Происходило чудо! В течение долгих недель траура она подумывала о том, чтобы выйти замуж. Она пыталась себе представить, каким может оказаться ее будущий муж. Если бы она об этом не задумывалась, она была бы просто деревяшкой — ей было двадцать шесть лет и ее сыну — шесть. У нее не было ни гроша! И в течение многих лет она мастурбировала, чтобы заставить себя заснуть!
И Хьюберт дал ей наказ: «Живи и будь счастлива! Найди человека, который будет тебя любить так, как ты этого заслуживаешь, и будет заботиться о нашем «сыночке», и сможет его обеспечить достойным образом!»
Она мечтала выйти замуж за сильного мужчину, который будет страстно желать ее и любить так, как она уже давно желала, чтобы ее любили, — неистово, страстно.
И когда она посмотрела на Джеффри, чья энергия как бы вернулась после того, как он сделал ей предложение, Нора поняла, что он любит ее именно так! Он сгорает от неутоленной страсти, с ума сходит от желания, она ему постоянно нужна, его страсть доводит его до бешенства. Он желает ее слишком давно, может быть, с самого начала. И она поняла, что давно знала об этом.
«О Боже, милостивый Боже! Что же мне делать?»
Она была так многим обязана Джеффри. Он прекрасно относился к ней. Как могла она ему отказать? И как она могла отказать Хьюби в том, чтобы у него было законное и благородное имя?
Она услышала, как Джеффри сказал:
— Мы можем подождать несколько месяцев, чтобы все выглядело вполне прилично, и потом поженимся!
Он встал с дивана, протянул ей руки и помог подняться с пола.
— Нам так много нужно сделать. Ты успеешь собраться, чтобы мы уехали в Лондон завтра?
Она вспомнила, как робкой девушкой пришла на встречу с ним, как он объявил ей, что она станет жить в его доме и если даже он услышит отказ, ей все равно придется остаться там.
— Но, Джеффри! Я еще не сказала «да»! Мы еще ничего не решили! Я…
— Конечно, все решено! Это единственное решение, имеющее смысл.
Он засмеялся счастливо, как мальчишка.
— Ты же сказала раньше, что любишь меня, не так ли?
— Да… — неуверенно протянула она. Этого она не могла отрицать.
Забота о ком-то означала любовь, хотя это была несколько иная любовь, чем та, о которой она так мечтала.
— Я люблю тебя. Ты это понимаешь?
— Да, — отрицать это было бы ложью.
— И мы оба любим Хьюби, да?
Она утвердительно кивнула головой.
— И наш брак будет означать спокойное будущее для Хьюби. Такое будущее, какое только я смогу ему обеспечить. Не так ли?
Она снова кивнула. С подобным утверждением нельзя было спорить.
— Значит, все в порядке. Мы пришли к решению?
Она колебалась только секунду прежде чем сказать:
— Да, Джеффри, да.
Может быть, с самого начала так все и должно было случиться! Чтобы добро уравнялось со злом! Хьюберт заявил ей, что их брак будет удобен для них обоих, но сделал все не так, как нужно. Брак заключался ради любви — любви к нему и Хьюби. Но они так никогда и не поженились.
Этот брак будет исходить из обязательств и удобства, но он будет выражать любовь — любовь Джеффри к ней, и ее любовь к Хьюби! Она послушно подставила ему щеку для поцелуя.
Но он взял в руки ее лицо и крепко поцеловал в губы, потом снова поцеловал, крепко прижав к себе. Он нагнулся, чтобы плотно притянуть ее тело.
— Я всегда любил тебя, Нора! — пробормотал он страстно, продолжая целовать ее шею. Он снова и снова целовал ее и плотно, резкими рывками прижимал свои бедра к ее плоти.
«Всегда» — это слово навеяло на нее грусть. Она «всегда» будет любить Хьюберта. Она знала это. Но ей ли жаловаться?! Любовь есть любовь, и это дар дающему, так же как и принимающему. Этот дар нужно ценить, понимать и беречь! Что сказал ей Джеффри, когда у них начался этот важный разговор?
«Ты всегда щедро давала и так же много получала в ответ!»
Это ей было приятно, в этих словах были правда и благородство. И ее задача, чтобы так продолжалось и дальше.
Нора откинула голову назад и мягко улыбнулась Джеффри, потом она притянула его голову ближе к себе и тоже начала его целовать. Сначала сомкнутыми губами, потом она раскрыла рот и разрешила его языку проникнуть в ее рот. Он тихо застонал. Она взяла его за руку и положила себе на грудь, прямо в низкий вырез платья. Когда она почувствовала жар его плоти, резкая боль пронзила ее грудь, она вспомнила…
Нет, она не забыла Хьюберта и не хочет его забывать. И хотя Хьюби не был сыном Хьюберта, это не имело никакого значения. Лучшая часть Хьюберта будет жить для нее в Хьюби.
Потом она ласково улыбнулась Джеффри, глядя ему прямо в глаза, опустилась на диван и притянула его к себе так, что его тело полностью покрыло ее.
Когда они возвратились в Лондон, Нора удивилась, узнав, что скандал с Хартискорами уже затих, уступив место новому, который стал главной темой для обсуждений в салонах и на страницах газет, — Гай Берджесс и Дональд Маклин убежали в Россию, в пользу которой вели шпионскую деятельность. Если Джеффри эта новость очень расстроила, то Нора была счастлива, что у людей появилась новая тема для обсуждений!
Но ее все еще волновало, как Руперт отреагирует на сообщение об их предстоящей женитьбе. Она попросила Джеффри, чтобы он пока не говорил Руперту об этом, и они решили не рассказывать Хьюби о предстоящем браке, который должен был состояться лишь через несколько месяцев. Но от Руперта Джеффри не желал ничего скрывать.
— Не следует этого делать. Он не маленький мальчик, который может расстроится. Ты зря волнуешься, у тебя нет для этого никаких оснований. Руперта это не взволнует, мне кажется, что он будет просто счастлив.
Они пили чай в салоне, она разливала чай, и в этот момент Джеффри объявил новость.
Ей пришлось поставить чайник на поднос — так сильно тряслись руки.
Что бы ни думал Джеффри, эта новость прозвучала для Руперта как гром среди ясного неба!
Мгновение у него вовсе отсутствовало какое-то выражение на лице, оно как бы омертвело. Потом он немного расслабился, заморгал, и его губы изобразили подобие улыбки, прежде чем он смог произнести:
— Ну что ж, это огромный сюрприз! Могу ли я поздравить вас обоих? Наверное, это неправильно, да? Я должен поздравить жениха и пожелать удачи невесте. Теперь верно, как ты считаешь, Нора? Я никогда не разбирался в таких тонкостях. В этом Хьюберт выгодно отличался от меня, его так хорошо подготовила наша мать. Но теперь, когда ты сама станешь графиней, мы все будем обращаться за консультацией к тебе, не так ли? Что скажете, графиня? Я должен пожелать» вам удачи или могу просто поцеловать невесту?
Нора продолжала разливать чай.
— Хотя я пока еще не графиня, мне кажется, что было бы прекрасно, если бы ты поздравил нас двоих и пожелал нам счастья. Ты согласен со мной, Джеффри? — Она передала ему чашку с чаем.
— Я согласен со всем, что ты скажешь, дорогая.
Сделав свое заявление, Джеффри погрузился в кипу бумаг, которую принес с собой, — он так долго отсутствовал, что у него скопилось много неотложных дел.
