— Так, так, так, — насмешливо начал он. — Неужели это та самая мисс Флеминг, которая вчера приставала ко мне?
— Да, она самая, единственная и неповторимая, — весело ответила та, вызывающе глядя на него своими озорными глазами. — Видишь ли, Энтони Фредерик, сегодня утром меня постигла страшная неудача. Только я решила раскрасить лицо в красно-коричневый цвет, как вдруг обнаружила, что среди невероятного количества всевозможной косметики, которая у меня есть, именно эти цвета и отсутствуют. Не знаю, как ты, а я просто ненавижу компромиссы, поэтому не могла смириться с этим. И вот пришлось стать весталкой и идти ненакрашенной.
— А зачем вообще пришла? — протянул он.
— Тони! — сердито произнесла мать, потом улыбнулась новой гостье. — Простите моего сына за грубость. Уверяю вас, что…
— Благодарю вас за поддержку, миссис Найт, — сверхлюбезным тоном прервала ее Кассандра Флеминг. — Но то, что сейчас своим длинным языком болтает ваш сын, просто цветочки по сравнению с тем, что он нес вчера.
Питер захихикал, Миранда засмеялась, и даже Дженни не смогла сдержать улыбку.
Кассандра невозмутимо продолжала:
— Он так разошелся и с таким презрением отзывался о моих попытках выразить себя в искусстве, что я не стерпела и, снедаемая любопытством, явилась с визитом в ваш дом. Мне просто необходимо выяснить, а чего же стоят его собственные работы.
— Какое несчастье, — с притворным сожалением отозвался Тони. — Так случилось, что я приехал домой всего лишь в гости, и при мне нет моих работ.
— Как, а пейзаж, который ты подарил нам на Рождество? — напомнил ему отец. — Он, по-моему, все еще в твоей мастерской, да, Анабелла?
— Да. Тони может показать вам его после ланча, — сказала она таким тоном, словно это был приказ, а не предложение.
— Чудесно! — воскликнула Кассандра, одним только этим словом выражая целую гамму чувств: и удовлетворенность, и триумф, и даже некоторый вызов. — Мне ужасно не терпится его увидеть.
— Ну, тебе для осмотра совсем не понадобятся солнцезащитные очки, — с долей иронии заметил Тони.
— Правда? Может, хоть с зелеными стеклами, Энтони Фредерик?
— Меня зовут Тони.
— Как здорово! А меня Кассандра.
Тони набрал полные легкие воздуха и с шумом выдохнул. К счастью, в это время вошла миссис Чери с кофе. Чтобы поскорее прекратить словесную баталию, Анабелла Найт стала давать ей указания. Эдвард Найт завладел вниманием Кассандры и стал расспрашивать о ее работах.
Первым из-за стола поднялся Роберт и принес свои извинения остальной компании. Дженни увидела, как он прошел за спинами своей сестры и Кассандры, и рука ее невольно поднесла розу к лицу. Он остановился между Дженни и отцом. Несмотря на то что Дженни делала вид, будто разглядывает цветок, она чувствовала, что он смотрит на нее. От ожидания по телу побежали мурашки.
— Дженни…
Она подняла настороженные глаза, не зная, что ожидать от него. На лице его было написано упрямство и, кажется, тревога.
— Ты весь день пробудешь с папой?
Рядом с ней застыл Тони.
— Да, — поспешно ответила она, не желая быть причиной нового недоразумения.
— Ты что-нибудь хотел, Роберт? — небрежно спросил его отец.
— Нет. Не сейчас. Может быть, попозже.
— Мы будем в моем кабинете, — кивнул отец и обратился к Тони: — Сынок, похоже, ты вчера задел леди, которая занимает определенное положение в мире искусств и к тому же обладает незаурядной волей. Надеюсь, ты будешь помнить о вежливости, как бы ни расходились ваши мнения. — Он повернулся к Кассандре: — Моя дорогая, может быть, вы не откажетесь остаться у нас до вечера И пообедать с нами. Если, конечно, слова моего сына не очень вас обидели.
Она задиристо посмотрела на Тони.
— Спасибо, мистер Найт. Я только расстроюсь, если узнаю, что хваленый острый язык вашего сына на самом деле сделан из вязкой глины.
— Боюсь разочаровать вас, но он и не из сверкающей стали, — угрюмо проворчал Тони.
Она улыбнулась.
— Ну, это просто отлично! Совершенно ясно, что тебе не нравятся гладкие предметы.
— Мисс Флеминг…
— Кассандра.
Тони раздраженно вздохнул и заставил себя встать.
— То, что я покажу тебе, — это не ловкая мазня под названием “искусство”, а настоящая живопись, — сказал он и добавил с вымученной улыбкой: — Доставьте мне удовольствие, разрешите сопроводить вас в мастерскую моей мамы.
С грациозностью великосветской дамы Кассандра поднялась со своего места. Она по очереди посмотрела на Анабеллу и Эдварда Найт.
— Спасибо за теплый прием. Удовольствие, полученное от встречи с вами, скрасило мой визит, несмотря на то что в остальном я испытала мало приятного.
Миранда тихо тряслась от смеха. Как только Тони и Кассандра ушли, она согнулась, смеясь и завывая.
— Язык из глины! Видели, какое лицо было у Тони? Просто классно. Ой, мамочки мои! Уж будьте уверены, его острый язык напоролся на серьезное препятствие.
Эдвард Найт снова повернулся к столу и посмотрел на жену. Одна бровь у него хитро приподнялась.
— Очень интересно, — отозвалась Анабелла. — Мне страшно хочется узнать, что сейчас творится в моей мастерской.
— Я могу сказать, что это лобовая схватка между разъяренным бульдогом и фыркающей кошкой, — с презрением юности заявил Питер. — По мне, так лучше оловянные солдатики. С ними хоть можно вести войну по всем правилам.
— А мы с Дженни поведем войну совершенно другого рода… На шахматной доске, — весело сказал Эдвард Найт.
Он встал из-за стола и кивнул ей, приглашая с собой.
В кабинете было тихо и уютно. Казалось, сам воздух располагает к спокойному раздумью. К несчастью, Дженни была не в состоянии сосредоточиться на шахматах. Сказывались бессонная ночь и нервное переутомление. Ей никак не удавалось просчитать свои действия на несколько ходов вперед. После того как она с треском проиграла три раза подряд, Эдвард Найт тактично предложил на этом остановиться.
— Прошу меня извинить, — со вздохом произнесла Дженни. — Обычно я играю лучше. Просто…
— Слишком много мыслей в голове? — кивнул он ей.
— Боюсь, что так.
— Не тревожьтесь, дитя мое. У меня такое чувство, что нашу мисс Флеминг послал сам Господь Бог. Она посягнула на самую большую страсть Тони — на его искусство, а он не из тех, кто легко сдается. Так что она идеально подходит для того, чтобы отвлечь его. К тому же она умна. Очень умна, — со значением добавил он.
— Да. Вот бы и мне такой быть, — уныло сказала Дженни.
Он искоса взглянул на нее и чуть-чуть улыбнулся.
