Ознакомительная версия.
В прошлом году в Париже я встретила свою половинку. Не было ничего, только невероятное взаимное притяжение. Уже тогда ожидание счастья, его предчувствие поселилось в моём сердце. Прошёл почти год, и судьба вновь свела нас. Теперь мы вместе. Так сложно найти любовь. Любить самой – чудо, а когда это взаимно – счастье. Банально? Нет! Для тех, кто после долгого пути по выжженной пустыне чувств окунулся в целительный океан любви. Говорю слишком пафосно только потому, что иначе не могу выразить чудо, случившееся со мной.
Юлия слушала Полину и думала. Если Россия – это Полина, как сказал Л., то когда-нибудь и её мы не узнаем. При чём здесь Россия? При чём здесь милиция, если куры дохнут? Куда это повернулись её мысли? Просто заиграл саксофон. Саксофон – Петрович – Россия. Вдруг проснулось её изголодавшееся либидо, волны музыки ласкали, наполняя желанием. С минуты на минуту должен позвонить муж, как всегда перед приездом, поэтому нужно быстро попрощаться и уходить. Она услышит в телефонной трубке родной голос и скажет: «Лёшенька, я жду тебя… очень, очень!»
Юлия Львовна сидела спиной к входу.
– Мне пора уходить, – сказала она, – рада, что наша встреча состоялась. Полина, вы – чудо. Желаю счастья. Вам оно в самый раз.
Лицо Полины вспыхнуло. Глаза, сплошная бирюза, смотрели куда-то за Юлину спину.
– Юля, подождите, вот и он. Минута в минуту!
На свободный стул рядом с Полиной сел Лёша. Он с такой нежностью обнял и поцеловал её, что всё вокруг наполнилось единственным и вечным смыслом – любовью. Саксофон просто сошёл с ума…
– Познакомься с Юлей, – произнесла, переводя дух, Полина.
Они с мужем встретились взглядами.
– Неисповедимы пути Господни! Петрович, сколько лет, сколько зим? Сто лет не виделись. Ты такой же молодой и влюблённый. Рада за тебя, – Юля не дала ему опомниться. – Мне пора!
– Юля, вы знакомы?! – обрадовалась Полина.
– Учились вместе… Он замечательный… Я рада за тебя… за вас обоих…
Юля опомнилась только в парке. Не попала под машину, переходя два перекрёстка, не сошла с ума, просто превратилась в зомби. Сознание прокручивало жизнь сначала, автоматически. Одна музыка сменяла другую, и вот последняя щемящая мелодия саксофона… «Мне некуда больше спешить…»
Прощайте мечты укрыться вместе с мужем в лондонском миропорядке и писать уже сложившийся в голове роман. Теперь она стояла на мосту. Сердце требовало смерти: оно не могло биться в груди, сжатое тисками невыносимой боли и тоски. Она, недавно такая бесстыдно самоуверенная в личном счастье, имевшая наглость давать советы, как сохранить его, теперь в одном ряду с огромной армией соломенных вдов России.
«Перестаньте беспокоиться и начинайте жить», – вещал горьковский Лука современности. Она зашла за перила моста – секунда, и боль кончится. Она встретит родителей, и другая боль, боль их потери тоже исчезнет. Бравурной музыкой заголосил мобильный телефон. Последний звонок из больничной палаты, называемой жизнью. Она автоматически соединилась с этим уже чужим ей миром.
– Мамочка, мы покидаем дачу. Кажется, начинается! Едем в роддом. Мы счастливы. Целуем тебя.
Но не ждут. Сердце никак не отозвалось – оно уже умерло. Юля посмотрела вниз и увидела там изуродованное тело. В нём не было боли. Стало очень легко. Она закрыла глаза, но подлое и трусливое сознание ещё жило. «Дача свободна» отпечатало оно белыми буквами на чёрном фоне готовности тела покончить с собой. Прошелестел ветерком ласковый голос мамы. Она не помнит, как очутилась на даче. Её привёл родной голос или увёл?
Она лежит на маминой кровати: значит, сознание вынырнуло из спасительной глубины, значит, вместе с ним вернётся боль… на тумбочке всё ещё лежат мамины таблетки… стоит бутылочка с минералкой… где, где нужные?! Наступила темнота и покой.
Сколько прошло времени? Юля открыла глаза, кажется, звонил телефон. Она встала, голова закружилась. По стенке дошла до туалета. Кажется, звонит телефон… вышла – тишина. К бесу все телефоны! Юля выдернула шнур, достала мобильный телефон из сумки в прихожей и нажала на кнопку, экран погас. Она села на стул, на котором всегда сидела мама, и вдруг на мгновение ощутила себя ею. Ощущение было таким реальным, что посмотри она в этот момент в зеркало, то увидела бы её: тоску и одиночество старости, неизбежность ухода в неизвестность, покрытое морщинами лицо, руки в уродливых узлах… Дверь заскрипела – это папа… Он накажет… «Пора в психушку», спокойно подумала Юля.
Перед ней нарисовался Дима. Он шёпотом спросил:
– Почему так темно? Где все? Я звоню уже второй день.
– Все – это я и ма… – Юля запнулась…
– Ваш телефон отключён, мобильный тоже. Я подключу? – он вопросительно посмотрел на Юлю.
Телефонный звонок раздался сразу:
– Юлия Львовна! Поздравляю, вчера у вас родился внук! Света в норме. У меня сын! Ждём в роддоме, – Александр назвал адрес.
Всё-таки отвёз дочку в платное отделение, поняла Юля по названному адресу и мысленно похвалила зятя. С этим звонком реальная жизнь ворвалась в дом и вытащила её из омута видений, включив, для начала, несовершенное сознание первого порядка.
Дима открыл окна. Солнце заходило за горизонт, окрашивая небо фантастической палитрой. Свежий ветер унёс последние обрывки фантасмагорий. Сознание второго порядка с удовольствием подсказало: скорее в ванну, потому что в доме гости. В зеркале отразилось не мамино, но и не её лицо – в гроб кладут краше. Старушка, у тебя внук! Сознание третьего порядка, после двух предыдущих, медленно, но навсегда заполняло её. Ей есть куда спешить! Снова спешить, не дав страданию созреть, а боли – отболеть, заставляя себя корчиться в муках, чтобы совершить нечто, так необходимое человеку. Это ещё впереди, а сегодня пришла радость. Но почему-то ни одно чувство, похожее на него, не шелохнулось внутри.
– Дима, у меня родился внук, – сообщила она, выйдя из ванной.
– Поздравляю, – промямлил тот.
Юля переоделась и пригласила гостя к столу. Она попыталась надеть на мертвенное лицо маску благополучия и счастья. Маска сползала. Юля задёрнула шторы. Они молча пили чай. Мысли восстанавливали свой порядок в ячейках памяти. Юля вспомнила, что обещала встретиться с Димой после свадьбы, но времени так и не нашла. Честнее – не хотела найти. С возвращением Александра Дима исчез, только сегодня, видимо, переборол себя и приехал, явно надеясь застать её одну. Чем она может помочь? В прошлой жизни она бы сказала простой штамп: «Будем резать!» Тогда она не знала, как это больно.
– Дима, мне нужна твоя помощь.
– Я понял, что пришёл не вовремя, вы больны, извините.
– Больна, как и ты. Я осталась одна…
Ознакомительная версия.
