Незнакомец взвыл от боли, сразу отпустил плечо Дженни и схватился обеими руками за поврежденный глаз.
Не теряя ни секунды, Дженни побежала прочь. Она стрелой летела по улице к своему спасительному автомобилю. Потрясение было настолько велико, что попасть ключом в замок двери оказалось целой проблемой. Ей чудилось, что каждая потерянная секунда ведет к неминуемой гибели, что дыхание преследователя обжигает затылок…
Дженни впрыгнула в машину, заблокировала двери и только после этого позволила себе оглянуться. Преследователь стоял на том же месте, раскачивался из стороны в сторону, все еще продолжая держаться за глаз.
Используя те слова, которые она слышала от братьев, когда они общались между собой, уверенные, что их не слышат женщины, она повернула ключ в замке зажигания. Ничего не произошло. Абсолютно ничего. Мотор даже не попытался заработать. С нарастающим ужасом она наблюдала в окно, как страшный незнакомец медленно движется в ее сторону.
— Заводись, — заорала она чужим голосом, — заводись, мать твою!
Тишина под капотом казалась оглушительной. Коренастый был уже совсем рядом.
Не сводя взгляда с бредущего в ее сторону силуэта, Дженни в полной панике крутанула ключ еще раз. Человек, только что стоящий перед ее глазами, неожиданно исчез. Исчез? О Господи, где же он?
Тень у окна машины, неожиданно заслонившая свет, была ей ответом. Дженни снова завизжала, захлебываясь криком, оглушая сама себя и разрывая барабанные перепонки.
Что-то тяжелое и острое пробило стекло с первого удара.
Крик Дженни оборвался.
Бретт все так же сидел перед окном, тупо уставясь на пустующее место на стоянке. Кэй покинула его, кажется, около девяти. Бретт был так занят своими мыслями о Дженни, что не обратил внимания на точное время ее ухода. Сегодня Кэй, принесшая, как обычно, выправленные дискеты, не ушла сразу, а осталась выпить кофе. Такое случилось с ней впервые, и Бретт обратил на это внимание.
Бретт побарабанил пальцами по подоконнику. В последнее время ему казалось, что жизнь, выбившаяся из привычной колеи, скользит все быстрее и быстрее, не поддаваясь управлению и контролю. Его секретарь ведет себя странно, Грейс шипит, как рассерженная кошка, а сам он, забыв о работе, занимается любовью с Дженни Франклин, которая, кстати говоря, вот уже больше чем час назад должна быть дома.
Где она? Почему хотя бы не позвонила и не предупредила, что задерживается?
Раздались нетерпеливые удары в дверь. Кого там еще?..
Стоянка была по-прежнему пуста, следовательно учитывая позднее время и громкость ударов, скорее всего это был их великолепный сосед.
— Эй, Мак-Кормик!
Бретт открыл дверь и получил сомнительное удовольствие лицезреть Роба, который, не обладая, как известно, излишними комплексами, стоял на пороге в одних протертых до дыр джинсах.
— Что случилось? — спросил он, не дожидаясь, пока Бретт откроет рот.
— А что случилось? — не понял Бретт.
— Где Дженни?
— А, ты про это. Я сам уже устал дожидаться ее. Как ты думаешь, что могло ее задержать?
Роб поддел пояс джинсов большими пальцами и окинул Бретта не слишком дружелюбным взглядом.
— Я понимаю, что это звучит не очень правдоподобно, попробуй только засмейся, но иногда у меня бывают… — он запнулся, подыскивая подходящее определение, — предчувствия, что ли. Это как удар. Так вот, несколько минут назад я ощутил нечто подобное и немедленно подумал о Дженни. Я почти убежден, что что-то произошло.
Холодная рука страха схватила Бретта за горло и начала медленно сдавливать.
— Мэ-эм?
Парализованная ужасом Дженни заледенела, услышав рокочущий мужской бас. Сердце остановилось и снова затрепыхалось с удвоенным отчаянием. Мужчина, стоящий перед ее машиной, был одет в форму новоорлеанской полиции. Наверное, если бы сейчас перед Дженни возник ее собственный отец, она была бы рада значительно меньше.
— О Господи! — пульс понемногу начинал приходить в норму.
— У вас все хорошо, мэ-эм?
Дженни опустила стекло и посмотрела на полицейского снизу верх.
— Нет, — произнесла она, с трудом ворочая пересохшим языком. — Совсем нет. Здесь был один мужчина. — Она бросила быстрый взгляд вдоль улицы.
— Мужчина? — переспросил коп, также взглянув на пустынные тротуары.
— Он, видимо, убежал. Он преследовал меня несколько кварталов и, когда я подошла к тому углу, — она подбородком кивнула на перекресток, — попытался напасть на меня. Я успела добежать до своей машины, но она почему-то отказывается заводиться.
Полисмен, дородный мужчина в летах, с необъятной грудью, лохматыми, выгоревшими до белизны бровями и акцентом, выдающим уроженца Бронкса, снова внимательно осмотрел улицу.
— Похоже, ваш преследователь смылся. Вы в состоянии описать его?
Дженни была уверена, что образ нападавшего запечатлелся в ее сознании до мельчайшей черточки, что он навечно выгравировался в ее памяти. Она открыла было рот, но поняла, что не сможет выразить это словами, Картинка, стоящая перед глазами, мгновенно поблекла, — Боюсь, офицер, я была в тот момент не слишком внимательна. Могу сказать совершенно точно, что в нем не меньше пяти футов, десяти дюймов, и он сложен, как борец-профессионал. Да, еще в глазу у него дырка от ключа.
— Дырка, мисс?
Дженни пояснила.
— Вы вели себя молодцом, мисс, и действовали совершенно правильно, — одобрил ее полисмен. — Как вы думаете, сможете узнать его, если где-нибудь увидите снова?
— Не знаю, сэр. Возможно, да, но поручиться не могу.
— В таком случае хочу вам предложить дойти со мной до участка, где вы сделаете официальное заявление о происшедшем.
Дженни не хотела в участок. Она хотела домой, к Бретту.
— Понимаю, сэр, это мой гражданский долг, но смогу ли я быть вам чем-нибудь полезна, если не могу даже описать преступника?
Полицейский подумал и неохотно согласился в бесперспективности посещения участка.
— Хорошо, мисс. Но если вы вдруг вспомните его внешность, немедленно сообщите мне. — Он протянул ей карточку с номером. — Теперь о вашей машине. Не заводится, вы говорите? Давайте попробуем еще раз.
Дженни попробовала еще раз. Безрезультатно. Офицер приподнял капот и посветил внутрь фонариком. Неприятный холодок пробежал по спине, когда она услышала, что проводок аккумулятора был аккуратно отсоединен.
— Должен заметить, мисс, что это придает делу совершенно другой оборот.
Дженни судорожно попыталась сглотнуть, но из-за сухости во рту у нее ничего не вышло. Черт! Другой оборот!
— Конечно, — продолжал полисмен, — это может быть и простым совпадением…
