— Куда это ты собралась? — спрашивает Айзек, когда я пробегаю мимо него.
— Я должна сделать то, что должна была сделать с самого начала.
Я добираюсь до лифта, когда двери открываются. Там стоит Лэйни в своей голубой блузке и юбке-карандаш, держа в руке папку с проектом.
— О, слава богу. — Я запихиваю ее обратно в лифт и нажимаю кнопку вестибюля.
Ее глаза расширяются.
— Обри, какого черта ты делаешь?
Прижимаюсь к стене, пытаясь отдышаться после быстрого бега по коридору.
— Мне очень жаль, Лэйни. Я дерьмовый друг и должна была сказать тебе раньше, но Диана заставила моего босса Айзека работать на проекте «Черного сокола» за твоей спиной.
Лэйни прищуривается.
— Она что?
— Мне очень жаль. Больше я ничего не знаю, но не могу позволить тебе пойти на встречу с Дианой в неведенье.
Она вздыхает.
— И давно ты это знаешь?
Мои губы опускаются вниз.
— Еще до Далласа.
— Еще до Далласа? Ты что, черт возьми, издеваешься надо мной прямо сейчас? Ты знала об этом и не сказала мне? Почему? — Её жесты суетливые. Она в бешенстве. Она становится такой только когда злится.
— Я не сказала тебе, потому что не хотела, чтобы ты упустила возможность стать кем-то в этой компании. Это твоя мечта — быть здесь. Но главная причина была в том, что я знаю, ты влюблена в Ноэля. Я хотела дать тебе время разобраться в своих чувствах к нему и признаться себе, что ты его любишь.
Ее плечи поникают, а глаза наполняются слезами.
— Я действительно люблю его, но мне кажется, что я все испортила. Я убежала от него… снова. Он никогда меня не простит.
Я обнимаю ее обеими руками.
— Он любит тебя. И простит. И мне очень жаль, что я тебе не сказала. Я думала сказать, но не хотела, чтобы ты разозлилась и ушла с работы, мне хотелось, чтобы ты получила шанс на счастье с Ноэлем. Пожалуйста, не надо меня ненавидеть.
— Я никогда не смогу возненавидеть тебя, — говорит она и крепче прижимает меня к себе. — Ты моя лучшая подруга и я люблю тебя. Ты всего лишь пытался сделать то, что считала правильным.
Я отступаю назад, когда двери лифта открываются в вестибюль.
— Спасибо. А теперь… — Я нажимаю кнопку двадцатого этажа. — Иди на встречу с Дианой и порази её. Заставь ее полюбить твои идеи!
Лэйни объясняет все свои идеи для проекта по дороге обратно. Они довольно удивительные и я надеюсь, что Диана даст ей шанс. Лэйни — умная куколка.
Мои мысли постоянно возвращаются к физической боли, которую я увидела, когда Лэйни говорила о разрушении ее отношений с Ноэлем. Я у нее в долгу и мне нужно посмотреть, смогу ли я помочь ей все исправить.
Глава 15
РИФФ
Я лежу в своей кровати в гостинице и смотрю в потолок. Уже почти два часа дня, а я все еще не нашел в себе сил встать с этой кровати. Трип и Тайк вчера вечером ходили отрываться в одиночку. Ноэль направился в свою комнату сразу после шоу, и я тоже. Мы перешли от тусовок, от распутных маньяков к жалким соплякам, потому что женщины, которых мы хотим, не хотят нас.
Мой сотовый телефон жужжит на кровати рядом со мной. Я хватаю его и смотрю на номер на экране. Мое сердце на мгновение замирает.
— Алло? — Обри молчит на своем конце провода. Блядь! Она что, случайно набрала меня? — Ты здесь?
— Эй. Да. Я здесь, — тихо отвечает она.
— Я рад, что ты позвонила, и хотел извиниться за то, что не перезвонил тебе в тот вечер. Я знаю, как это выглядит, и прошу прощения. — Независимо от того, принимает она это или нет, я чувствую себя хорошо, когда снимаю груз с груди. — Отношения не то, к чему я привык, так что, боюсь, я не очень хорошо в них разбираюсь.
Она вздыхает в трубку.
— Я тоже сожалею, что не дала тебе возможности объясниться. Я не хочу, чтобы мне причинили боль.
Мой желудок сжимается.
— Именно поэтому я и дистанцировался. Я не очень хороший человек, Котенок. Ты заслуживаешь лучшего, чем я.
— Откуда ты это знаешь? Я могу быть самой большой сукой в мире.
— Нет, это не так. Я провел с тобой достаточно времени, чтобы знать, что ты замечательная.
— Зак… я тоже не очень хороший человек. Я намеревалась использовать тебя.
На секунду мое сердце сжимается от острой боли.
— Я знаю, но в те два дня ты заботилась обо мне больше, чем любая другая женщина, с которой я когда-либо был.
— Я уверена, что это не так.
Я щиплю себя за переносицу.
— Даже моя собственная мать не интересовалась мной настолько, чтобы спросить, что я чувствую после смерти моей сестры, но ты все же попыталась.
Слова кажутся еще хуже, когда я говорю вслух то, что звучит в моем сознании, но это правда. Мама ненавидела меня до самой своей смерти. Мне было достаточно трудно справиться с тем, что я сделал, и без того, чтобы моя собственная семья ненавидела меня.
Несколько мгновений Обри молчит, и я задаюсь вопросом, не напугал ли я ее своей ненавистью к себе.
— Это ужасно, что тебе пришлось пережить не только потерю сестры, но и напряженные отношения с родителями. Я не понимаю, как она могла быть так холодна с тобой, зная, что тебе всего шестнадцать. Неужели она не понимала, что тебе тоже больно?
Это та часть, о которой я никогда не хочу говорить. Но, видя, что я уже открылся ей, а она все еще разговаривает со мной, я думаю, какого черта? С таким же успехом она могла бы судить обо мне настоящем. Одна из самых важных вещей в любых отношениях — это доверие. Мне нужно быть в состоянии верить, что она в порядке с настоящим мной, моими злыми частями и всем остальным.
Я с трудом сглатываю.
— Она винила меня.
— Почему она должна винить тебя? — Голос Обри спокоен, как будто она сама не знает, во что ввязалась.
Слишком много, слишком рано. Я должен отступить, чтобы не напугать ее еще больше, чем уже сделал.
— На самом деле это не так уж и важно. Это было очень давно. Я уже все преодолел.
Еще одна неловкая пауза на том конце показывает мне, что она начинает пугаться. Я открываю рот, чтобы извиниться за то, что вывалил на нее весь свой эмоциональный багаж дерьма, но быстро закрываю его, когда она снова начинает говорить:
— Вообще-то я хотела попросить тебя об одолжении.
Я приподнимаю бровь.
— Значит, этот звонок касался не только нас?
Она прочищает горло.
— Нет, но я рада, что мы поговорили. Мне нравится, что ты открылся мне.
— Я жду того дня, когда ты поймешь, какой я на самом деле кусок дерьма, и скажешь мне, чтобы я отвалил навсегда.
— Зак… мне очень жаль, что ты так плохо о себе думаешь. Ты потрясающий человек и друг. Я имею в виду, что именно ты предупредил Лэйни о ситуации с ребенком. Жаль, что ты не видишь того, что вижу я.
— И что же ты видишь? — Не слишком ли я надеюсь, что у меня действительно есть шанс с этой женщиной?
— Хорошего человека, как я тебе уже и говорила.
Прошло уже много времени с тех пор, как кто-то, кроме Трипа, так сильно верил в меня, и это чертовски здорово. Если бы не Трип за последние несколько лет, меня бы, наверное, уже не было в живых. Я хочу, чтобы у нас с Обри все получилось. Мне нужно, чтобы она была рядом. Я сделаю все, чтобы доказать ей, что буду обращаться с ней правильно.
— Так в чем же заключается та услуга, которая тебе нужна от меня?
— Я хочу, чтобы Ноэль и Лэйни снова были вместе. Она так несчастна без него. Как думаешь, ты можешь договориться о времени их встречи?
Кладу руку на голую грудь и закрываю глаза. Я все еще чувствую себя полным дерьмом из-за того, что не верил Ноэлю и не увидел лжи Софи. Помочь Обри организовать им встречу это самое малое, что я могу сделать, чтобы загладить свою вину.
— Завтра вечером мы играем в маленьком баре в Колумбусе, он называется A&R Music Bar. Толпа всего в триста человек — совершенно акустический сет. Она может легко добраться до нас. Я ей сейчас закажу пропуск. — Я улыбаюсь. — Скажи ей, что на имя Длинный Прибор Бьет.
