Сдерживаясь, он осторожно начинает входить в меня. Бережно, неторопливо, боясь причинить мне боль.
— Пожалуйста… — еле слышно хриплю, сама толком не понимая, к чему это относится. Кажется, я больше не выдержу этого медово-мучительного чувства.
Довлатов жарко целует меня в губы, словно дразня терпким томлением. Качает бедрами, постепенно заполняя меня, а затем, резко толкнувшись, разрывает тонкую преграду.
Стискиваю зубы, сильно зажмуриваясь от нахлынувшей острой боли, и непроизвольно царапаю спину лектора.
— Потерпи немного, — мужчина целует меня в висок. Его лицо напряжено, на скулах играют желваки, а глаза затуманены порочным ожиданием. Он застывает, не шевелиться, давая мне привыкнуть к нему.
— Продолжай. — бубню и оплетаю непослушными ладонями торс преподавателя.
Дмитрий медленно начинает двигаться во мне. По лицу вижу, что он сдерживается, не позволяет себе лишнего.
— Всё хорошо. — кое-как выдавливаю из себя и сама тянусь к его губам. Резкая боль постепенно уходит, но внутри по-прежнему немного саднит.
Мужчина коротко кивает и постепенно ускоряет движения. Двигается быстрее и глубже под мои неконтролируемые полустоны. Сердце громко грохочет, дыхание сбивается и становится рваным, а по венам разливается сокрушительная лава.
Секунды превращаются в долгие минуты, и время напрочь сбивается в моей голове…
Глава 41
— Нужно в душ сходить. — произносит Дмитрий куда-то мне в макушку. Мы лежим на кровати — уставшие, но счастливые. По крайней мере, я точно.
— Нужно. — подтверждаю, рисуя пальцами своеобразные рисунки на его груди.
Проходит несколько минут, но никто из нас даже не шевелится.
— Хорошо лежим.
— Хорошо. — вновь соглашаюсь и начинаю улыбаться.
— Прекращай, я серьёзно. — Довлатов неохотно садится на кровати. На его очерченных губах играет лёгкая насмешка, а возле глаз появляются небольшие морщинки. — Пойдём.
Он обматывает полотенцем свои бёдра, берёт мою ладонь и помогает подняться.
— Надеюсь, душ не на первом этаже?
— На первом. А что такого? Пробежимся голенькими по лестнице, разве не здорово? — лектор игриво подмигивает.
— У тебя странные желания, ты знал об этом? — фыркаю, но продолжаю улыбаться, как ненормальная.
— Нет, ты сейчас ошарашила меня этой новостью.
— Я старалась.
— Я вижу. — мужчина берёт плед и, немного подумав, укутывает меня в него. И нет бы, как в романтических фильмах: аккуратно положить одеяло на плечи и нежно поцеловать девушку в губы. Так нет же. Дмитрий просто кладёт мне его на голову, и теперь я напоминаю некое приведение, к тому же, абсолютно ничего не вижу.
— Хорошо выглядишь. — замечает лектор спокойным голосом.
— Ты даже не видишь моего лица.
— Это да.
— Какой же ты гадёныш, Дим. — усмехаюсь в голос и опускаю плед вниз.
— Ничего себе, ты назвала меня по имени. Господи, что ж за день такой прекрасный?
— И не говори. — я открываю дверь, и мы выходим в коридор. — Нужно не шуметь. Не очень хочется, чтобы твои родители заметили нас в таком виде.
— Да брось, мы с тобой сейчас как Брэд Питт и Джонни Депп на красной дорожке.
— Стесняюсь спросить, а кто из нас Джонни?
— Сначала можешь быть ты, потом уже и я. — шепчет преподаватель, и я издаю несуразный смешок.
Мы по очереди спускаемся вниз. Тихо, стараясь не издавать лишних звуков. Как агенты 007, правда, недоделанные. Быстро заходим в ванную и закрываем дверь.
— Ты первый? — указываю взглядом на душ.
— Ты тоже первая.
— В смысле?
— В адекватном. — Довлатов убирает плед в сторону, и я невольно обхватываю себя руками за плечи из-за разницы температуры. — Не дури, Саша, пойдём в душ вместе.
И вроде бы всё понятно, но я продолжаю стоять на месте, как болван.
— Хочешь, чтобы я взял тебя на руки и насильно запихнул туда? — брови лектора иронично взлетают вверх.
— Ладно, иду я, иду.
Проскакиваю в полупрозрачную кабину и поворачиваюсь лицом в противоположную сторону. Что ж я за девушка такая, вроде уже видела Довлатова голым, а всё равно стесняюсь. Как тряпка какая-то, ей Богу.
Слышу, как мужчина становится рядом и включает воду.
— Не хочешь повернуться? — хрипло спрашивает Дмитрий и кладёт руки мне на талию.
— Может, и хочу. — выдыхаю и, собравшись с силами, разворачиваюсь к собеседнику. Хорошо, что он высокий, так хотя бы можно задрать голову и не смотреть вниз.
Лектор берёт мочалку, выдавливает на неё гель для душа и, убрав мои волосы, проводит ей по шее вниз. Доходит до груди, охватывает плечи и живот. Шумно сглатываю, когда он опускается на корточки и нежно гладит мои ноги, распределяя воздушную пену по коже.
Запускаю пальцы во влажные волосы преподавателя, веду ими в бок и тыльной стороной ладони касаюсь его щеки.
— Твоя очередь. — Дмитрий выпрямляется и кладёт мочалку мне в руку. На его губах — заинтересованная полуулыбка, а в глазах — дьявольский прищур.
Так, я справлюсь, не стоит волноваться.
Откладываю мочалку в сторону, хватаю второй пузырек и выжимаю на ладони женский гель для душа.
— Будешь пахнуть фейхоёй. — кладу руки на плечи мужчины и массирующими движениями взбиваю пену.
— Начнём с того, что это клубника.
— А чем закончим?
— Ей же и закончим, великая познательница ягод.
Хмыкаю и провожу кончиками пальцев по груди Довлатова, осторожно касаюсь его живота и рёбер.
— Выходить пора бы. — устремляю взгляд на лицо лектора.
— А как же мои ножки?
— А что с ними? Дойти не сможешь?
— Нет, ты забыла погладить их. — он хитро оскаливается и приближает своё лицо к моему. Смотрит пристально, внимательно, испытующе.
— Сами погладятся на обратном пути с помощью попутного ветра. — бормочу в самые губы Дмитрия и касаюсь языком его верхней губы, от чего его глаза опасно темнеют. — Ну ладно, потопали.
С улыбкой на лице резко отстраняюсь от изумлённого мужчины и выхожу из душевой кабины. Не обращая внимания на стекающие капли воды, укутываюсь обратно в одеяло.
— Нехорошо ты поступаешь. — качает головой Довлатов и выходит следом, беря махровое полотенце в руки.
— Разве что чуть-немного-капельку.
— Ты забыла сказать, что эта капелька размером со слона.
— Я сказала. Мысленно, но сказала. — на цыпочках ступаю по холодному полу. Делаю это медленно, так как в коридоре довольно темно.
Ладонями ощупываю стены, пока ногой не натыкаюсь на что-то мягкое. Быстро отскакиваю назад и врезаюсь в фигуру Дмитрия.
— Там что-то волосатое. — удивлённо шепчу и пальцем указываю в темноту, будто Довлатов сейчас что-то видит.
— Мышь. — выносит вердикт он.
— Не бывает таких толстых мышей.
— Да ты прям профессионал в мышином деле, я смотрю. — скептически замечает преподаватель и включает свет.
— А раньше ты не мог этого сделать? — возмущённо шикаю. Опускаю голову вниз и с облегчением замечаю спящую собаку. Устала Гречка, даже не реагирует ни на какие звуки.
— Нет, ты так уверенно убежала, вот я и подумал, что у тебя включилось ночное виденье.
— Ну у тебя и логика, конечно.
— Собственно, как и у тебя.
— Спасибо.
— Пожалуйста, Саша.
* * *
Неспеша открываю глаза и первое, что вижу перед собой — плечи мужчины. Сощурившись, поднимаю взгляд выше, с интересом рассматривая лицо Дмитрия. Красив, чертяка. И даже небрежная щетина не портит его облик.
Легонько прикасаюсь указательным пальцем к щеке лектора, и в голове проносятся воспоминания о вчерашней ночи, от чего по телу пробегает жаркая волна дрожи с сотней приятных мурашек.
— Мяу.
Взрагиваю и тут же опускаю руку. Мне же не послышалось, нет?
