Долго так продолжаться, естественно, не могло. Людям нужна была стабильность, семьям крыша над головой, а стране твёрдая рука. Хон метался из крайности в крайность, не зная, что предпринять, то умерщвляя неугодных, то назначая даты торжеств с гуляниями, чтобы задобрить возмущающуюся все громче толпу.
Он даже отважился на смелый шаг - выйти к народу еще раз. Помахал рукой с дворцовой стены, и даже проехался по городу в открытом паланкине. Помидорами его не закидали - все-таки почтение к императорской крови пересилило - но и бурных оваций Хон не дождался. Его встречали той же траурной тишиной, которой неделей ранее провожали в последний путь отца-Императора.
Хон вернулся во дворец еще более хмурый, чем покинул его, если это возможно. И издал новый указ.
Министра Минг, как и еще пятерых высокопоставленных чиновников, не согласных с резкой сменой власти, новый преемник Императора повелевал казнить на центральной площади следующим утром. В назидание вольнодумцам.
Остальное шакалье быстро признало первого принца наследным и спешно назначило дату для церемонии коронации. Дата практически совпадала с днём Нового Года, так что праздновать населению предстояло целую неделю.
Новый Повелитель пытался заглушить таким образом народное недовольство.
Безуспешно.
Возмущение крепло.
Из дворца начали распускать слух, что Императора убил третий принц, подговоренный саксонской шпионкой. Лин в ответ по своей сети информаторов запустил встречную мысль - принц Хон отцеубийца и обманом и преступлением пытается занять трон.
Люди не знали, чему верить, и оттого волновались еще больше.
Утро казни выдалось пасмурным и холодным. С утра зарядил мелкий дождь, хотя узники ему даже обрадовались. Поили их в казематах раз в день, и весьма скудно.
Бывших министров привезли на центральную площадь, где должна была состояться казнь. Толпа, собравшаяся несмотря на промозглую погоду, роптала. Кое-где раздавались выкрики:
- Смерть предателям!
Однако, призывы согнать с трона узурпатора, хоть и высказывались куда тише, находили больше отзыва в душе собравшихся.
Связанных министров, во главе с Мингом, сгрузили с телеги на эшафот. Толпа подтянулась поближе, хоть и не одобряя происходящего, люди не хотели пропустить редкое зрелище. Палач доводил до совершенства двуручный меч, которым будут отсечены мятежные головы. Шестеро пленников с нарастающим ужасом смотрели, как он натачивал и без того почти невидимое острие.
На помост поднялся один из сопровождавших телегу дворцовых служащих, держа перед собой свиток с алой печатью, будто щит.
Глашатай выступил вперёд, откашлялся, привлекая внимание. Люди стихли, готовясь внимать императорскому указу. Хоть и пришедший к власти нелегально, Хон сидел на императорском троне, а значит, для простых жителей был законом.
Слуга развернул свиток и открыл рот, готовясь зачитать перлы мудрости принца, но замер на полувдохе. Вслед за ним на помост поднимался хрупкий юноша, в котором острый глаз мог угадать переодетую девушку.
Элизабет не собиралась сидеть сложа руки, когда ее друзей ведут на казнь. Она насмотрелась в своей короткой жизни на предательства, измены и ложь, и не собиралась подводить тех, кто ей ничего перечисленного не делал, мало того, раз за разом доказывал свою преданность.
Лин зря времени не терял. Все сбежавшие от репрессий принца стражники были мобилизованы и смешались с толпой, одетые в штатское. Подстрекателей, орущих в поддержку Хона, убрали тихо и незаметно.
На крышах домов и в окнах верхних этажей то тут, то там бряцало оружие и слышались звуки потасовок. Мумбайские лучники сдаваться так просто не собирались, но и ребята Фэя были не промах.
Глашатай перевёл взгляд на Элизабет, побелел и сглотнул. Она мило улыбнулась и жестом предложила ему удалиться. Беднягу как ветром сдуло.
Девушка поднялась на помост и обратилась к связанным пленникам.
- Скажите сами, за что вас сегодня собираются казнить.
В наступившей тишине ее негромкий вопрос разнесся, как оглушительный гром. Толпа замерла, не зная, чего ожидать.
- Нас казнят за верность старому Императору. - проскрипел Минг пересохшим горлом. Откашлялся и продолжил:
- Верьте мне, люди! Перед лицом смерти не лгут! - Бывший министр повернул усталое лицо к толпе. - Император собирался назначить преемником третьего принца Лина, а не первого принца Хона. И даже создал соответствующий указ. Я видел его подпись на документе, как и двое из моих присутствующих коллег.
Связанные коллеги, ожидавшие очереди на казнь, согласно закивали. Элизабет достала из-за пазухи алый свёрток, перевязанный золотистым шнуром.
Собравшиеся загудели, узнав характерное оформление императорского указа.
Девушка шагнула к министрам, по дороге отобрав у палача его орудие труда. Он даже не сопротивлялся.
У самого помоста собрались несколько десятков стражников в полной боевой экипировке, во главе с самим Фэем. При такой поддержке оказывать сопротивление Элизабет было сущим самоубийством.
Меч с легкостью рассек веревки, стягивавшие руки Минга. Тот поднялся с колен, растирая затёкшие запястья, и с благоговением принял из рук принцессы заветный свиток.
Откашлявшись и уняв дрожь, бывший министр приступил к зачитыванию.
- Я, Император Поднебесной, Блистательный и Мудрейший... - дальше шло строчек на десять перечисление эпитетов, так или иначе характеризующих исключительность правителя. - Шон Шу, сим нарекаю наследником Сердца Империи, Императорского Дворца, Севера и Юга... - теперь список принадлежащих Хингу территорий, вплоть до крохотных островков на границе со Славией.
Народ заскучал, но в то же время проникся. Таким велеречивым и запутанными мог быть только подлинный документ.
- ...и всех территорий, могущих быть присоединенными после подписания сего, своего третьего сына, принца Лина Шу. - наконец перешёл к делу Минг. Произнеся имя особенно громко и четко, он взял театральную паузу. Толпа зароптала, обсуждая свалившиеся новости.
Принцесса решила ковать общественное мнение, пока оно горячо.
- Кто знает этого парня? - Элизабет показала пальцем на Лина. Тот скинул капюшон и поднялся на помост, чтобы его было лучше видно.
- Я знаю! - подал голос дядюшка Мо, до сих пор не забывший, как они битый час выбирали браслет, а потом еще полчаса за него отчаянно торговались.
- И я! - поддержала его подавальщица трактира, в котором Лин и Элизабет часто обедали, пока она притворялась Энди.
- Это - настоящий наследник престола, принц Лин. - твёрдо, громко и четко заявила девушка. Толпа взволнованно подалась вперёд.
- Император Шон Шу был мудр и справедлив, но во многом неправ. - Элизабет бросила извиняющийся взгляд на Лина. Тот кивнул, поощряя ее продолжать. - Властитель не должен отдаляться от народа. Если ты далеко от кого-то, ты перестаёшь его понимать. У власти одни проблемы, у простых людей другие. Принц Хон такой же. Он видел растущую популярность принца Лина, но вместо того, чтобы вместе с нами изучить страну и населяющих ее людей, он предпочёл запереться во дворце и готовить переворот.
Собравшиеся на площади зароптали, тихо поначалу, потом все громче. Вдохновлённая производимым эффектом, Элизабет продолжила.
- Это принц Хон убил собственного отца! И теперь пытается свалить вину на принца Лина! Он единственный, кто может его остановить. Хотя нет. Он не может. Нас всего двое против целой армии во дворце. Зато вы можете! Вы сможете остановить отцеубийцу от присвоения трона!
- Мы простые люди, что мы можем? - выкрикнул торговец тканями, у которого Элизабет часто покупала ленты для работы.
- Вас много, и на вашей стороне правда. Власть не должна отгораживаться от народа стеной и напускать армию, чтобы добиться повиновения. Народ должен сам выбирать, кого он хочет на троне! Так кого вы хотите?
