— Температурит, — какой он все-таки родной. Зеленые глаза кажутся самыми лучшими, соблазнительными и такими моими. — Поехали, — подгоняю застывшего Яна, который не сводит с меня взгляда. — Мы и так опоздали.
— Еще один поцелуй и обещаю, мы не опоздаем, — поднимает брови вверх.
Обхватываю руками лицо, дарю поцелуй и резко отстраняюсь. Пристегиваю ремень и жду, пока водитель придет в себя. Улыбка сама появляется на лице, я туго сжимаю губы, чтобы чего-то не ляпнуть.
Ян что-то бормочет себе под нос, но заводит двигатель, сворачивает совсем в другую сторону, вводя меня в ступор.
— Ян, куда мы едем? — поворачиваюсь всем корпусом к мужчине. Он даже не намерен объяснять, только выгибает губы в довольной ухмылке.
— Доверься мне, — буравит хитрым взглядом. — Ксения, я узнал адрес приюта, куда забрали Машу, думаю, в понедельник можем поехать.
— Это было бы отлично. Арина очень расстроена. Она всегда со мной разговаривала, ее интересовали разные вещи, — закусываю нижнюю губу. Горечь жжет горло, я вижу, как моя дочурка изменилась, скучает по девочке и волнуется. — А сейчас ей очень тяжело, я вижу.
Не знаю, по каким дорогам мы едем, но через пятнадцать минут уже замечаю вывеску нашей клиники. Довольный собой Ян только бросает в мою сторону мимолетные взгляды и паркуется на стоянке.
— Ксения, — ловит мои руки в свои ладони, — завтра суббота. Надеюсь, к воскресенью Арине станет лучше и сможем поехать в гости к моей маме.
— Для чего? — я не очень понимаю серьезный взгляд Яна, пропитанный мольбой.
— Ксения, я не собираюсь тебя с Ариной отпускать. Пойми, я — словно снова родился рядом с вами, — блуждает взглядом по лицу. Заставляет меня сдерживать слезы. Слезы счастья и радости.
Не верю своим ушам!
Сердце верит, оно, кажется, ждало этого всю жизнь. Я не раз представляла такой момент, но я даже не думала, что он когда-нибудь наступит.
— Ну, солнце, ты чего? — озадаченный моей реакцией Ян притягивает к себе. Обнимает насколько это возможно, а я прячусь от всего мира, погружаю нос в его воротник, втягиваю любимый запах и наслаждаясь ароматом родных духов.
— Все хорошо, просто я…
Отстраняется, ласково опускает руки на мои плечи, пытается поймать мой взгляд.
— Пожалуйста, дай мне закончить, — киваю в знак согласия. — Я был идиотом. Тогда, восемь лет назад, говорил все, что приходило в голову, какой-то бред. Даже не думал, что ты можешь принять все так близко к сердцу. Я никого так не любил, как тебя. А встретив Модельку, — грустно улыбается, — понял, что ошибался.
От слов, жестов, взгляда веет искренностью. Ладони, легонько сжимающие мои плечи, обжигают огнем желания. У меня тоже возникает желание прикоснуться к их владельцу, присвоить и больше никогда не отпускать.
Блина, как я его люблю!
— Я, все понимаю и готов ждать, сколько нужно. И если откажешь во встрече с мамой — пойму, — тон становится немного ниже.
— Прежде всего, нужно рассказать Арине о наших отношениях, а уже тогда увидим.
Боже, Ксения! Что ты делаешь? Совсем от счастья сошла с ума! Сначала нужно определиться какие у нас отношения, а уже потом трубить на весь мир.
— Вместе расскажем, — нежно прикасается губами к щеке. — Идем, у нас осталось пять минут.
День пролетает быстрее обычного. Я все время стараюсь думать о доченьке, но проклятые извилины так и возвращаются к разговору в машине. Улыбка не сходит с уст, а сердце словно батут. Я еще никогда не была так счастлива.
Еще рано праздновать, ведь мы только в начале нашего пути, еще много усилий нужно приложить, чтобы добиться гармонии. Почему-то уверена, что Арина будет довольна.
Надеюсь, мама Яна тоже нас примет. Надо немного расспросить у Яна о ней, чтобы не ударить лицом в грязь. Первое впечатление очень важно.
— Как ты? — нежно прикасается к моей талии. Вторая операция позади, остается надеяться, что больше не будет. Очень трудно погрузиться в работу, когда в голове доченька и любимый мужчина.
— Немножко устала, — прикрываю глаза от поцелуя в висок. Продолжаю вытирать руки в бумажное полотенце, стараясь не упасть в обморок от нежности и счастья.
Сама себя ненавижу за трусость. Прокручиваю в голове тот день, злосчастный корпоратив и хочется плакать. Закусываю губу, отвожу взгляд, чтобы Ян не прочел моей печали.
— Что не так? — становится рядом, склоняет голову на бок, заглядывает сердитым взглядом.
— И ты, извини, — выдыхаю еле слышно. — Я должна была тебе сказать только тогда, я… — прикладывает горячий палец к губам. Вытирает слезу, грустно улыбается.
Теперь не нужно слов. Объятия — лекарство. Дыхание — надежда. Стук сердца в унисон — это счастье. Наше личное безумие и не важно, что было. Теперь мы вместе и нужно смотреть только вперед.
Заканчиваем с бумагами и сразу едем домой. По дороге Ян останавливается возле цветочного магазина и строго-настрого приказывает мне не выходить, прячется за дверью.
Пользуюсь моментом, звоню по телефону доченьке. Арина очень бодро отвечает на поток моих вопросов. Рассказывает о звонке Яна и хвастается, что они с Верун готовят бомбезный ужин.
В том, что он бомбезный не сомневаюсь. Бомбы будут как минимум две.
— Мами, мы же поедем в понедельник к Маше?
— Да, солнышко, — я сама хочу увидеть девочку, о которой так волнуется моя доченька. И Ян часто о ней говорит.
Дочурка еще несколько минут довольно щебечет, и резко прощается, оставив меня слушать телефонные гудки.
Уже пятнадцать минут прошло, а Яна еще нет. Надеюсь, он не скупает весь магазин.
Поворачиваю голову в боковое окно и замечаю своего мужчину. В руках несет шикарный букет красных с длинными ножками роз.
Так я и знала.
— Держи, — открывает дверь с моей стороны.
— Я… не нужно было! — ворчу. Принимаю ношу на колени, стараясь не поколоться шипами.
— А это не тебе, — хмыкает, подмигнув.
Блина-а-а, а кому?
33. Ян
Ксения явно шокирована моим признанием. Хочется рассмеяться, но не могу испортить сюрприз.
Решил приобрести цветы всем, включая Веру. Высокие розы для маленькой Модельки и небольшие букеты из разных полевых цветов для Ксении и Веры.
Мне удалось спрятать букеты в багажник, пока Ксения разговаривала по телефону, и отвернулась в другую сторону. А потом быстро вернулся и уже вышел с розами.
— Ты тоже хотела? — выезжаю на проезжую часть. Ксения в недоумении смотрит на букет, сдвинув брови к переносице.
— Нет… я просто…. Не важно. Я звонила к Арине, они уже нас ждут.
Пытается улыбаться, спрятав шокированный и потухший взгляд.
— Я подумал, что Арина уже слишком большая для кукол, хочу задобрить её с помощью цветов. Ведь все женщины, не зависимо от возраста, любят цветы.
— Она будет счастлива, — нежно прикасается ладонью к моей щеке, сразу целует в то же место. — Спасибо.
На это и ставка. У меня нет опыта в общении с детьми, потому буду самим собой и все. Тем более, что за эти несколько дней Арина стала мне родной дочкой. Я очень волнуюсь о ней, как и о совсем незнакомой девочке Маше.
Есть в груди странное чувство к малышке. И я почти уверен, что не смогу стоять в стороне, я обязательно постараюсь помочь.
По дороге Ксеня молчит, заметно нервничает. Иногда смотрит на меня нежными взглядами и вздыхает.
— Все будет хорошо, — ловлю ее за руку перед входом в дом Веры, — не волнуйся.
— Я… я не волнуюсь, о том, о чем ты думаешь. Просто я тоже должна тебе в кое в чем признаться.
— Ты беременна? — улыбаюсь.
— Нет! — возмущается. Ищет в сумочке ключи.
— Даже если ты — серийный убийца, — шучу. Ловлю дрожащие пальчики Ксении в ладони, — Не отпущу.
Закатывает глаза в небо. Недовольно фыркает и вставляет ключ в замок.
— Кажется, я телефон забыл в машине. Ты иди, я сейчас тебя догоню, — возвращаюсь к авто. Надо же взять цветы из багажника.
С улыбкой ожидаю, пока Ксения зайдет в дом. Беру все три букета и бегу к двери. Они открыты, поэтому беспрепятственно попадаю в коридор.
