а чабрец.
– Да какая хрен разница, – отмахиваясь я.
– Ну в общем-то да, – соглашается она, а затем мы вместе смеемся.
С Асей всегда так: легко и уютно. Она, конечно, местами закомплексованная и частенько любит позанудствовать, но это, по большому счету, мелочи. Главное, что с домовенком я отдыхаю душой. Не выделываюсь, не стараюсь произвести впечатление, не напрягаюсь.
Если честно, раньше у меня такого с девчонками не было. Ну, не получалось у меня с ними дружить, хоть ты тресни! А с ней как-то само собой сложилось, я даже усилий не прилагал… Вот, что значит совместимость характеров. Я взрывной и импульсивный, она мягкая и вдумчивая. Идеальное сочетание, не находите?
По-хорошему мне бы давно пора перестать мечтать о Стелле и сосредоточиться на чем-нибудь более доступном и приземленном. На той же Аське, например. Конечно, я не думаю, что привлекаю ее как парень, но, если б захотел, вполне мог бы и привлечь. Я ведь не какое-то там чучело огородное – нормальный пацан. Помнится, моя бывшая даже говорила, что я красивый. Врала, наверное, зараза, но все равно приятно было. И самооценку здорово поднимало.
Но это, конечно, так… Мысли вслух. Без каких-либо реальных намерений. Потому что в реальности я просто физически не могу выкинуть чертовку Кац из головы. Особенно, когда она то и дело маячит передо мной в своих провокационно-коротких юбках и колготках в сеточку…
Ох уж эти колготки в сеточку! Сколько они энергии из меня высосали! Сколько раз я представлял, как рву их прямо на Стелле, как освобождаю ее длинные ноги и упругий зад из тисков капрона, а потом…
Ладно-ладно, не буду говорить, что потом, а то еще решите, что я озабоченный. В общем, фантазирую я о Стелле. Много и изощренно. Прокручиваю в голове моменты наших случайных зрительных контактов и весь трепещу от воспоминаний. Потому что будоражит она меня адски. И злит тоже безудержно. Слишком сложная, слишком гордая, слишком красивая…
Знаете, у меня такое ощущение, что все песни в мире написаны о ней. И добрые, и веселые, и трагичные. Стелла – это апогей эмоций. Буря, сумасшествие! Я конкретно подсел на нее и совсем не уверен, что когда-нибудь смогу излечиться…
– А, может, лучше фильм посмотрим? – с надеждой в голосе предлагает Ася. – Или у тебя мама скоро придет?
– Ась, не юли, – подхожу к раковине и споласкиваю чашки. – Уже ведь решили, что к Воронину идем. Ты, если чего-то боишься, держись рядом. Я за тебя любому глотку порву, поняла?
– Поняла, – вздыхает она смиренно. – Только и ты от меня не уходи, ладно?
– Обещаю.
Глава 33
Глеб
У Воронина шумно. Буйное веселье льется рекой. Из массивной доисторической колонки доносятся популярные нынче треки, слова которых не разобрать при всем желании, а тонкие оконные стекла то и дело подрагивают от взрывов безудержного ржача. Хорошо, что время еще детское, а не то б соседи Воронина непременно вызвали бы ментов.
– Глебас, здорово! – завидев меня, кричит Никитос.
Приблизившись, он пожимает мне руку, а затем переводит взгляд на Асю:
– Эм… Привет, Романова.
Кажется, ему слегка неловко. Очевидно, что, учась в одной группе уже который год, эти двое почти не разговаривали. Возможно, даже совсем не разговаривали. Не удивлюсь, если это их первый в жизни диалог.
– Привет, – тихо отзывается Ася, по привычке теребя волосы.
Кстати, за последний месяц они у нее заметно отросли, так что сейчас ее прическа смотрится вполне себе терпимо.
– Ну ладно, ребят, проходите, – Воронин хлопает меня по плечу. – Чувствуйте себя как дома.
Скинув кожанку, пробираюсь вглубь квартиры и принимаюсь озираться по сторонам в поисках знакомых лиц. Оказывается, засранец Воронин зазвал в гости не только наших одногруппников, но и добрую половину колледжа. И как ему только предки такое сборище разрешили?
Хотя… Сомневаюсь, что он спрашивал. И то, что будет ставить их в известность, тоже сомневаюсь. Если спросят, скажет, что просто посидел у телевизора с парой-тройкой друзей, и ему поверят. Родители всегда думают о своих чадах лучше, чем они есть на самом деле.
Захожу в зал и тут же упираюсь взглядом в группу что-то увлеченно обсуждающих ребят. Среди них замечаю и Егора со Стеллой. Они сидят на широком диване, покрытым леопардовым пледом. Рядом. Их ноги слегка соприкасаются друг с другом, и от этого вроде бы безобидного зрелища мои внутренности стягиваются морским узлом. Неприятно, черт подери!
– Всем привет! – произношу я, привлекая всеобщее вниманием.
В ответ раздаются хаотичные приветствия. Кто-то широко улыбается, кто-то машет рукой, кто-то ограничивается прохладным кивком. А вот Янковский поднимается с дивана и стискивает мою ладонь в крепком дружеском рукопожатии.
Да, я не соврал Аське, после того случая на заброшке наши с Егором отношение действительно радикально изменились. Он больше меня не бесит, даже наоборот – мне по кайфу проводить с ним время. Например, на прошлой неделе мы почти пять часов рубились в Контру по сетке. Угорали, общались и упоенно мочили врагов. А позавчера весь вечер бесцельно мотались по городу, обсуждая большой спорт и пожирая чипсы.
Как ни странно, у нас с Янковским гораздо больше общего, чем может показаться на первый взгляд. Мы оба любим футбол, ненавидим вареный лук и считаем Касильяса лучшим вратарем современности. А еще Егор порой выдает такие глубокие философские фразы, что над ними хочется как следует посидеть и подумать. О будущем, например. Или о глобальных целях жизни. Короче, смышленый он парень. Недаром им все преподы восторгаются.
Общаясь с ним все эти дни, я старался абстрагироваться от раздражающей мысли о том, что он встречается со Стеллой. И у меня это вроде как получалось, потому что в наших с Янковским разговорах Кац упоминалась крайне редко. Но сейчас… Сейчас все по-другому.
Одно дело – просто знать, что их связывает нечто большее, чем просто дружба, и совсем другое – наблюдать их сюсю-пусю собственными глазами. Глядя на них, мне прям ослепнуть хочется! Ну, чтобы уберечь себя от бесполезных душевных мук…
– Мы тут в Мафию собрались играть, – говорит Егор, подталкивая нас с Асей к дивану. – Поучаствуете?
– Почему нет? – бодро отзываюсь я, хлопая себя по коленкам. – Давайте сыграем.
Я демонстрирую куда больший энтузиазм, чем ощущаю на самом деле. Мне отчаянно хочется показать миру, что, несмотря на холодное безразличие Стеллы, у меня все в порядке. Что я не разваливаюсь на куски от одного только взгляда, брошенного в сторону ее острых коленок, на которых по-хозяйски покоится рука Егора. Я должен во что бы то ни стало
