Но не нужно торопиться. Ни к чему спешка. Мы и так начали очень бурно и не по заведенному порядку.
Испытывая легкий трепет даю Роману ключи и диктую адрес, а также пароль для консьержки. Вместе с наказом привезти пару определенных костюмов и рубашек. А вот когда дело касается белья, я трушу и молчу. Ладно. Это неприятно, но не смертельно. Один день я как-то продержусь. Или сгоняю в обед, если успею.
На работу меня привозят неожиданно рано, и я спокойно поднимаюсь к себе, распечатываю документы, подписываю и отношу в приемную Алексея. А вот договор держу в запертом ящике стола. Хоть здесь все свои, но у меня большой опыт подковерных игр, так что его я передам только лично, из рук в руки. Слишком чудовищная сумма контракта, чтобы оставлять такой важный документ без присмотра.
После третьей чашки кофе я окончательно оживаю и вливаюсь в этот день. А дальше меня ждет сюрприз — Роман привозит мне одежду. Несет ее прямо на плечиках через весь офис! Не скрываясь! Передает ее мне, а темный непрозрачный пакет кладет на стол.
— Не знал, что именно подойдет.
— Заче-е-ем! — слышит он мой протяжно-возмущенный стон в ответ вместо благодарности. А что я еще скажу? Меня же сейчас вызовут на допрос в кухню! Как я буду объяснять его дефиле?
Но, кажется, Романа мое смущение ничуть не расстраивает. Он только жмет плечами и уходит, пожелав хорошего дня.
Заглядываю в пакет и закатив глаза, падаю на диванчик. Внутри мое белье. Несколько комплектов разного цвета. А еще зачем-то носочки. Трех цветов. Одни даже со смешным принтом — голожопым авокадо.
Какой заботливый, блин!
Пережив стресс, я переодеваюсь и сажусь работать. А что еще теперь делать? Не с ума же сходить?
И, вообще, Алина, нужно быть благодарнее. Часто о тебе так заботятся?
Ладно. Скажу ему спасибо. Только попозже. Когда смогу нормально в глаза смотреть.
В обед Василина Федоровна бросает на меня хитрые взгляды, подливая супа в тарелку.
— Ну что, нам ждать приятных новостей? — спрашивает она заговорщически.
— Да вроде все уже знают, договор мы подписали. Все прошло наилучшим образом, — отвечаю, пожимая плечами.
— Я о другом! — ворчливо отмахивается она. — Вы уже целовались?
Вкуснейший суп, ложку которого, я только что отправила в рот, просто вылетает наружу. А остатки попадают не в то горло. Я кашляю, судорожно нащупывая салфетки.
Ну вот! Немного попало на блузку! Придется снова переодеваться!
— Василина Федоровна! — возмущаюсь, едва вернув себе способность говорить.
— Ночь вместе провели, да? — не унимается противная бабка, терпеливо вытирая стол
— Василина Федоровна!!! — Я кричу в голос, выскочив из-за стола.
Кровь приливает к лицу. Я возмущена до предела подобной бестактностью. Как так можно-то? Это уже не мило, не смешно и вообще чересчур!
— Да ну что ты, что ты, милая? Дело-то молодое. Я все понимаю. Вижу ведь, как вы смотрите друг на друга, — бубнит бабуля, понимая, что перегибает.
— Как мы друг на друга смотрим? — возмущенно спрашиваю, оглядывая притихших коллег.
К сожалению, мы здесь не одни, и все все слышат, а значит, через час максимум обо всем случившемся будет знать весь офис, а, может, и контрагенты тоже. Нужно срочно как-то направить мысли присутствующих в нужную мне сторону. Дать однозначные ответы, чтобы не было повода для пересудов и домыслов.
— Если вы полагаете, что мы напились шампанского на мероприятии, то да, здесь вы правы. Если думаете, что за этим последовал секс, то разочарую вас: ничего не было. Ни времени, ни возможности, ни даже сил заниматься любовью, представьте себе! Я сделала все необходимые отчеты для Алексея, доработала документы, а после поспала два несчастных часа и на честном слове приползла на работу! Чтобы работать! Представляете? А не вашего любимого шефа соблазнять!
Под взглядами коллег ударяю кулаком по столу, да так сильно, что суп снова выплескивается на только что прибранную поверхность. А я стрелой вылетаю из столовой.
Как же они меня бесят!
И глаза у всех такие хитрые. Будто бы знают что-то такое! Прибила бы!
Глава 19
Вихрем проношусь по коридору, заставив раздаться в стороны испуганных девчонок из кадров. Врываюсь к себе, хлопнув дверью. Прижимаюсь к ней спиной и затылком, на миг закрыв глаза.
Как хорошо, что я здесь одна, и не с кем не нужно делить пространство. Не нужно держать лицо и подбирать слова. Я просто не способна на это в таком состоянии. От негодования у меня едва пар из ушей не идет.
— Да что они себе позволяют! Какого черта?!
Пытаюсь усадить себя за компьютер, но работать не получается. От любой мысли едва не подпрыгиваю, как распрямившаяся пружина.
Как будто почувствовав мое настроение звонит Женька.
— Привет! Ты как там, занята? Или на обеде? Я на минутку могу отвлечь?
Ее голос вибрирует от восторга. Кажется, произошло что-то особенное.
— Уже пообедала. Говори, — несколько сухо отвечаю я.
— Так… Что-то случилось, Алин? — Подруга тут же улавливает мое настроение. — Если занята, то я…
— Жень, я не занята. Я у себя в кабинете, закончила обедать пораньше, — говорю мягче.
В конце концов, Женька тут ни при чем.
— У тебя все нормально? — переключается подруга на мои проблемы.
— Не совсем. Коллеги — придурки.
— Ну, это нормально, тебе не привыкать. Карма у тебя такая. Хотя, конечно, грустно, что и эти тоже, — шутит она.
А мне становится немного неловко за то, что причесала всех коллег под одну гребенку. Если подумать, не все они одинаково назойливые.
— Да нет, не в этом дело. Просто… Понимаешь, они такие ужасные сплетники. Без мыла в… душу залезут. Их интересуют наши с Романом отношения, и они настолько бесцеремонны, что…
— У вас с Романом отношения?! — перебивает меня Женька, выхватывая главное. — Я что-то пропустила?
— Да все так внезапно закрутилось…
— Еще как внезапно! Угу, я помню, — подкалывает меня подруга, напоминая, что все закрутилось еще в поезде.
— Уела! — Я сдуваюсь как воздушный шар и смеюсь.
— Так что там с коллегами? И при чем ваши с Романом отношения?
— Да странные они какие-то! Кажется, свечку нам готовы подержать.
— Так это же здорово! А то вдруг темно, еще промахнется твой Рома.
— Женька! — возмущенно восклицаю я.
— Шучу-шучу! Я это к тому, что ты слишком серьезно их воспринимаешь. Сама знаешь, как мы, девочки от трех до ста трех, потрепаться любим. Косточки всем перемыть. Да и мужики не лучше. Если не хуже!
— Угу… — соглашаюсь я нехотя.
— Ну вот! Скучно им в вашем болотце, а тут свежее мясо. Ты новенькая, всем интересно. Относись проще.
— Да что-то не выходит.
— Ты же не придавала значения сплетням, которые распускал про тебя Валера. Почему здесь злишься?
— О… Вспомнила же! Там мрак был, а не сплетни!
— Ну вот. А чего сейчас переживаешь?
— Не знаю. Понимаешь, с Валерой все было просто — алкаш и патологический лжец, которого и всерьез воспринимать было странно. На дураков не обижаются и им не сильно-то верят.
— Слушай, ну так всех сплетников так воспринимают. Никак. Знают, что любят приврать для красного словца. Так что выдохни. Или отшутись, ты же умеешь отбрить так, что не поймешь, послала или комплимент сделала.
— Да, что-то не вышло в этот раз.
Морщусь, вспомнив, как утратила самообладание в столовой. А ведь и правда нужно было все перевести в шутку, а я зачем-то начала оправдываться.
— Это все неприятно, но не смертельно. Переживешь. Ты у меня умная, сильная, крутая и вообще самая лучшая. О ком еще можно говорить в вашем коллективе? Конечно, о тебе! Но это только сейчас. А потом наговорятся. Чуть приструни их, как ты умеешь, будут у тебя шелковые ходить.
— Спасибо, Жень. Я подумаю над твоими словами. Наверное, я просто устала. Мы же только ночью вернулись из командировки. Я еще немного не в себе. Эмоции зашкаливали. Ладно, хватит уже обо мне. Говори, что у тебя там произошло?
