— Илья… я не сказала тебе спасибо…
— За что? — приподнимает брови в непонимании.
— За то, что ты есть и что… ты рядом. И за папу.
Вновь начинаю реветь, вцепившись пальцами в его рубашку на спине.
— Не оставляй меня…
— Не оставлю Ляль. Не оставлю…
Глава 56. С тобой.
Ляля.
— Я к нему хочу, когда меня пустят? — заламываю руки в нетерпении и желании увидеть отца после шестичасовой операции.
— Он спит пока что, ты же понимаешь. Как только разрешит Гор мы сразу же к нему зайдем, Ляль, — Илья успокаивает меня. — Уже поздно, давай я тебя домой отвезу.
— Нет, я не могу, как я папу тут одного оставлю? Нет. — Решительно отметаю идею.
— Ляль, ты устала, посмотри на свою тетушку, она тоже очень устала. — Поворачиваю голову в сторону Агаты.
Она сидит на скамейке с опущенной головой. Никогда не показывает своих настоящих эмоций и не любит чтобы ее слезы были на виду. А сейчас она с платком в руках…
— Собирайся, я вас отвезу. — Безапелляционно заявляет Илья, — Я за твоим пальто.
— Агат, Илья нас домой отвезет, — подхожу, касаюсь ее плеча, она поднимает на меня покрасневшие глаза, уставшие, отмечаю. Всегда такая сильная, сегодня тоже сдулась.
— Я позвонила Паше, он за мной сейчас заедет.
Впервые слышу имя его ухажера.
— Я к нему поеду, можно? — спрашивает неуверенно. — А завтра утром приеду сюда.
— Поезжай, конечно. — Присаживаюсь рядом. — Утром я тебе позвоню, если что то приедешь, но к папе пока пускать не будут. Как только разрешат, я тебе сразу наберу.
У нее звонит телефон, и спустя несколько минут широкоплечий мужчина появляется в коридоре, кивает в знак приветствия.
— Вот и Пашка, я… поехала, — клюёт меня в щеку и уходит, оставляя одну.
— Поехали, — Илья появляется сразу после ухода тетушки, — А где твоя родственница? — осматривает пустой коридор.
— Уехала с кавалером.
В машине я вырубаюсь, как только мы выезжаем за территорию медцентра. Она нас ждала уже с прогретым салоном. В ней так вкусно пахнет мужчиной, сидящим за рулем. Я смотрю на его мужественный профиль, руки сжимающие руль и уплываю в царство Морфея моментально.
— Ляль, пойдем домой, — тихий голос будит меня, — ДАвай, малыш, просыпайся.
Нехотя открываю полусонные глаза и вижу, что мы у моего подъезда. Илья открывает мне дверь, помогает выйти из машины и ведет, как маленькую девочку, к подъезду, к лифту.
— Ключи, — протягивает руку когда мы останавливаемся у моей квартиры.
Молча достаю из сумки связку и отдаю ему.
— Душ, — указывает на дверь ванной комнаты.
Я вновь послушно бреду в указанном направлении. Снимаю с себя джинсы, водолазку и белье, все на автомате. Включаю воду в душевой кабинке. И долго стою под струями теплой воды, смывая тяжелые эмоции последних недель.
А когда выползаю из ванной, чувствую запах вкусной еды. Пищит микроволновка.
Илья на кухне суетится у стола, расставляет контейнеры с едой, тарелки.
Так непривычно наблюдать мужчину в тесном пространстве моей квартиры. Мужчину, которого я люблю. Давно, сильно и … безответно.
— Когда ты успел? — удивленно застываю в дверях.
Он оборачивается на мой голос и смотрит внимательными глазами. Скользит ими с ног до головы, обдавая теплом голые участки кожи.
— Заказал и пока ты была в душе все привезли.
От аппетитных запахов урчит в животе и я с любопытством заглядываю за его спину.
— Садись, — пропускает меня, сторонясь к столешнице. Протискиваюсь мимо Ильи в узком пространстве между столами…
Поднимаю голову и… его губы аккурат напротив. Закусываю свои. И не выдержав прикрываю глаза. Не хочу видеть в его жалость.
— Не плачь, Ляль, — внезапно касается моего лица. — Я с тобой и никуда не уйду.
Глава 57. Утро добрым бывает?
Ляля.
Я просыпаюсь от ощущения тяжести на своем теле. Мне жарко и тесно. Открыв глаза, понимаю, что в постели не одна. Перевернуться не могу, потому что спина прижата к груди.
Илья.
Глаза из орбит лезут как только я вспоминаю вчерашний вечер, воспроизвожу хронологию, но после ужина, плотного ужина, Туманов тщательно следил за тем как я ем. Скормил порцию второго, салата и чай выпить заставил. Я потерялась. Села на диван, пока Илья в душ пошел и, все. Вырубило меня в момент.
На часах только пять тридцать утра. Можно было бы еще поспать полчасика, но я выспалась. И мне дико жарко, но, очень приятно. Он не ушел, рядом, не бросил и не оставил. И жара трансформируется в жар… и по телу импульсами расходится желание и…
— Проснулась. — хриплый голос у уху щекочет.
— Да, доброе утро. — Выдыхаю, прикусывая губу в легкой улыбке.
Рука на моей талии оживает и начинает путешествие по изгибам. Очерчивает ребра, спускается к бедрам, запуская шальной хоровод мурашек и заставляя пьяных, шальных бабочек танцевать в животе вальс.
— Ты не ушел, — рука замирает на бедре и ползет вверх, дыхание задерживаю, когда пальцы спускаются к краю топа и поддевают его.
— Я не хотел, — три слова, заставляющие моих дурных бабочек начать танцевать танго, тарабаня изнутри.
Ерзаю.
Утренняя эрекция четко упирается в мою поясницу и заставляет мое женственное начало свернуться в тугой узел внизу живота.
Хочу видеть его глаза.
Переворачиваюсь на спину и смотрю на его заспанное лицо. Только заспанного там нет.
— Ты давно проснулся? — спрашиваю, аккуратно перехватывая его ладонь своею. А он наши пальцы переплетает.
— Нет, — отвечает, а сам жадно меня разглядывает.
— Что, отекла? Или след от подушки? — хихикаю, как дура.
— Нет, ты красавица, Ляль. — Проводит пальцами по щеке, скуле и по губам, останавливаясь на них. Оттягивает нижнюю…
Его дыхание учащается и становится более шумным. Глаза темнеют и скулы заостряются.
Я не знаю, что он видит в моем взгляде, но мне кажется, наши состояния идентичны.
Касаюсь пальцами его колючей щеки. Вторую руку запускаю в чуть отросшие волосы и двигаюсь ближе.
— Ляль… я тебя пиздец как хочу, —сквозь зубы, — но, зачем тебе такой мудак как я? Гони ты меня нахуй, — прикрывает глаза на мгновение и потом серьезно смотрит на меня.
Теряюсь от его резкости.
— А если я люблю вот такого…. Мудака, — слегка прихватываю его волосы. — Что делать мне?
— А если мудак не знает, что такое любовь? — все так же серьезно.
Закусываю губу.
— Мудаку можно показать, что такое любовь. И ему понравится. — Уверенно заявляю.
Мне кажется, мое чувство настолько сильное, открытое, честное и осознанное, что оно не может быть не взаимным. Иначе я умру!
— Покажешь? — хрипит приблизившись лицом к лицу.
— Хочешь на перевоспитание? — хихикаю, как дурная, это все бабочки виноваты.
— Хочу на поруки, в нежные объятья… — лыбится. — Только я такой настырный и упертый. Я не умею разговаривать Ляль, и я, пиздец как привык к одиночеству. Вытерпишь?
— Ильюш…
— Еще раз скажи, — перебивает, не дает договорить.
— Что? — не понимаю и переспрашиваю. — Что сказать?
— Как меня назвала только что.
— Ильюша… — шепчу, смотря на него во все глаза.
— Пиздец же, Ляль, нам всем пиздец, — обрушивается на мои губы с горячим поцелуем.
Язык раздвигает губы и заставляет раскрыть рот, принять его. Я так соскучилась по напору Тумана, по его ласкам, вкусу, запаху. Он мне ночами снился, заставляя просыпаться в поту и в мокром белье.
Я не надеялась…
Илья жадно проходится руками по талии, подминая меня под себя, вдавливается членом в нужное местечко и шипит мне в рот.
Руками блуждаю по его спине, слегка царапая напряженные мышцы. Задыхаясь от наполняющих меня эмоций.
Он рядом… он хочет…
Сердечко заходится в эйфории и качает кровь рывками, дыхание прерывистое, мне кажется я сейчас задохнусь! Илья терзает мой рот и не дает глотка воздуха сделать.
