Дыхание Линдси превратилось в стоны, когда она призвала его рот вернуться к ее губам. Сет возвращался медленно, задержался на ее шее, затем повернул к уху, пока Линдси не подошла к границе безумия. Она жадно завладела его ртом, содрогаясь от всепоглощающей страсти, которая оказалась намного сильнее всего, что Линдси когда-либо испытывала. Танцуя, она оставалась сама по себе. Все удовольствия и мечты принадлежали только ей, и подчинялись только ей. Сейчас она была не одна, и все удовольствия и мечты делились на двоих. А потеря контроля была частью наслаждения.
Она чувствовала себя намного сильнее и могущественнее, чем это казалось возможным. Ее энергия, исходящая от желания брать, и от желания отдавать, была неиссякаемой. Их страсть струилась, сладкая, как мед, и Линдси таяла в объятиях Сета.
Линдси видела сон. Она лежит на большой старинной кровати под одеялом, в объятиях своего возлюбленного. Кровать была абсолютно знакомой, так как именно здесь Линдси просыпалась день за днем на протяжении уже нескольких лет. Простыни из ирландского льна, мягкие, как легкий поцелуй. Одеяло являлось фамильной реликвией, которую она со временем передаст по наследству своей дочери. Возлюбленный был ее мужем, и с годами его объятия становились все более волнующими. Когда заплакал ребенок, она лениво потянулась, отлично зная, что ничто не сможет разрушить тот прекрасный мир, в котором она жила. Сильнее прижавшись к обнимающим ее рукам, Линдси, все еще охваченная сном, открыла глаза и улыбнулась Сету.
— Уже утро, — пробормотала она и прижалась к его губам в теплом, мягком и сладостном поцелуе. Она провела руками вниз по его спине и улыбнулась, когда его губы стали более настойчивыми. — Мне нужно вставать, — прошептала Линдси, и лишь сильнее прижалась к Сету, когда он обхватил рукой ее грудь. Но ей до сих пор слышался слабый, жалостливый плач ребенка.
— Угу. — Его губы переместились к ее уху. Медленные движения его языка заставили ее проснуться. Страсть вновь разожгла огонь прошедшей ночи.
— Сет, я должна. Она плачет. — Вяло выругавшись, Сет перевернулся и протянул руку к полу. Вернувшись на место, он посадил Нижинского Линдси на живот. Она заморгала, сбитая с толку, и слегка смутилась, когда котенок мяукнул, издав звук, очень похожий на детский плач. Сон тут же рассеялся окончательно.
Линдси провела рукой по волосам и глубоко вздохнула.
— Что случилось? — Сет тоже запустил руку в ее волосы, и она открыла глаза.
— Ничего. — Линдси покачала головой и погладила котенка, который тут же начал мурлыкать. — Просто сон. Глупости всякие.
— Значит, сон. — Сет прижался губами к ее обнаженному плечу. — Обо мне?
Линдси повернула голову, и их взгляды встретились.
— Да. — Ее губы изогнулись в улыбке. — О тебе.
Сет повернулся и уложил Линдси к себе на плечо. Нижинский направился в изножье кровати. Повертевшись там, он поскреб лапами одеяло и наконец-то успокоился.
— И о чем же был этот сон?
Линдси уткнулась носом в шею Сета.
— Это мой секрет.
Он нежно гладил пальцами ее плечо и предплечье.
«Я принадлежу ему, — думала Линдси, — и не могу ему об этом сказать». Она посмотрела в окно и увидела, что снег все еще идет, хотя и не так сильно, как вчера. «Есть только мы двое, — напомнила она себе. — Пока идет снег, больше никого не существует. Я так отчаянно люблю его». Закрыв глаза, она пробежалась рукой вверх по его груди к плечу. Ей снова хотелось почувствовать эти мускулы. Улыбнувшись, она прижалась губами к его шее. Существовал только сегодняшний день. Она перешла к его лицу, и их губы соединились.
Поцелуи были нежными и легкими. Натиск и отчаяние прошедшей ночи смягчились. Теперь желание нарастало медленно, постепенно. Оно тлело, дразнило, но не подавляло. Они не спешили, чтобы насладиться каждым мгновением. Сет повернулся, чтобы Линдси могла лежать у него на груди.
— Твои руки, — прошептал он, поднеся одну ее ладонь к своим губам, — просто потрясающие. Когда ты танцуешь, может показаться, что в них совершенно нет костей. — Он накрыл ее руку своей, прижавшись ладонью к ладони.
Волосы Линдси рассыпались по плечам и касались его тела. В мягком утреннем свете они казались такими же прозрачными, как иллюзия. Ее кожа была цвета слоновой кости, и лишь слегка розоватая. Черты лица тонкие и хрупкие, но глаза яркие и живые. Линдси прикоснулась к его губам в долгом, томительном поцелуе. Ее сердцебиение участилось, когда она почувствовала нарастающий голод Сета.
— Мне нравится твое лицо. — Оторвавшись от его рта, она мягко коснулась губами его щек, век и подбородка. — Оно сильное и немного опасное. — Она улыбнулась от воспоминаний. — Ты испугал меня, когда я впервые тебя увидела.
— До или после того, как ты выбежала на дорогу? — Он обнял одной рукой ее за талию, а другой гладил по волосам. Это были ленивые, уютные ласки.
— Я не выбегала на дорогу, — Линдси ущипнула его за подбородок. — Ты слишком быстро ехал. — Она начала покрывать поцелуями его грудь, двигаясь вниз. — Ты показался мне ужасно высоким, когда я сидела в той луже.
Она слышала, как Сет довольно засмеялся, затем он медленно провел рукой вниз по ее спине, перешел к длинным упругим бедрам.
Он повернулся, и они задвигались как единое целое, пока не поменялись местами. Поцелуи стали глубже. Прикосновения рук к плоти оставались нежными, но при этом стали более требовательными. Слова превратились в тихие стоны. Страсть нарастала, похожая на теплую и крутую тропическую волну. Она накрыла их с головой, затем отступила…
Линдси спускалась по главной лестнице, одетая в джинсы и фланелевую рубашку, которые она нашла в шкафу Рут. Стоящий в доме холод говорил о том, что им еще предстоит разжечь камины. Сейчас огонь горел только в хозяйской спальне. Следующим на очереди у Линдси значился камин на кухне. Напевая какую-то незамысловатую мелодию, она открыла дверь.
Ее удивило, что Сет уже успел ее опередить. Она почувствовала запах кофе.
— Привет! — Она подошла к нему сзади, обвила его руками за талию и прижалась щекой к его спине. — Я думала, что ты до сих пор наверху.
— Я спустился, пока ты занималась у станка Рут. — Сет повернулся и притянул ее к себе ближе. — Будешь завтракать?
— Возможно, — пробормотала она, наслаждаясь радостью простых объятий. — А кто будет готовить?
Сет взял ее за подбородок.
— Мы вместе.
— Ох. — Ее брови поползли вверх. — Надеюсь, тебе нравятся холодные хлопья и бананы. Это мое фирменное блюдо.
