Паола быстро поцеловала Роберта на прощание.
— Да, кстати, чуть не забыл. Не могла бы ты мне помочь с выбором духов для моей незаменимой Кло? Надо же как-то отблагодарить ее за сверхурочную работу.
— Обязательно. Я подумаю, что бы ей могло подойти. Тем более я уже столько о ней наслышана, что, думаю, это не составит особого труда.
— Я заеду за тобой после работы, — бросил на ходу Роберт, направляясь к выходу.
Паола набрала полные легкие воздуха и медленно выдохнула. Что ж, пора приступать к делу. Забыть об амурах и сосредоточиться на работе. Сегодня она в отделе одна, а бегать придется за троих.
Вернувшись после обеденного перерыва из кафе, Паола с удивлением обнаружила в шкафчике только один серебристый передник. Кому мог понадобиться фартук Келли? — удивилась она. С утра он еще был на месте, хотя я и не уверена в этом на сто процентов.
После ночи с Робертом все казалось ей нереальным и призрачным. На такую мелочь, как униформа, Паола могла просто не обратить внимания.
Она быстро взяла оставшийся передник и направилась в свой отдел.
Когда она проходила мимо восстановленной стеклянной витрины, то услышала, как под ее прилавком что-то зашуршало. Похоже на шелест бумаги или шуршание полиэтиленового пакета. Паола присмотрелась, ожидая увидеть мышь или случайно забежавшую в магазин кошку. Но ее ждал куда больший сюрприз.
— Келли! — воскликнула она. — Это ты?
Да, это была Келли. Однако теперь ее с трудом можно было узнать. Бледная, тонкая, словно пергамент, кожа с тонкими голубыми ниточками вен; впалые щеки, потерявшие былой румянец; темные круги вокруг глаз, будто девушка не спала несколько ночей. Кроме того, Келли сильно похудела. Не было прежней округлости талии и ощущения плюшевой мягкости и пушистости, которое всегда возникало у Паолы при виде подруги. Однако самое поразительное — отсутствие улыбки и по-детски очаровательных ямочек на пухлых щечках. Это казалось настолько неестественным и непривычным, что Паола не могла поверить своим глазам. Перед ней сидела не Келли, а лишь ее бледная копия.
— Да, это я. — Келли попыталась улыбнуться подруге, но вместо этого с трудом сдержала слезы.
Как ни трудно в это поверить, но перед Паолой действительно сидела сладкоежка Келли. Даже сейчас от нее доносился запах шоколада и фундука.
— Келли, где ты была? Что случилось? Говори же скорее! — нетерпеливо расспрашивала Паола, обняв подругу за плечи.
Вместо слов она услышала лишь глухие рыдания.
Паола в растерянности обнимала Келли, гладила девушку по спине, пытаясь успокоить, но слова утешения никак не желали слетать с языка.
Возможно, в такие минуты и не требуется слов, подумала Паола. Да и существуют ли такие слова, которые не окажутся бессильными перед человеческим горем?
— Келли, что все-таки произошло? Расскажи. Тебе самой станет легче, — ласково упрашивала ее Паола.
— Мой папа… — начала девушка, то и дело шмыгая носом. И снова замолчала. Ей было слишком трудно говорить.
— Что? Что с твоим отцом? — спросила Паола, хотя догадка уже посетила ее.
Келли плакала, не в силах сообщить страшное известие. Наконец она собрала все свое мужество и отчетливо произнесла лишь одно-единственное слово:
— Умер.
Большего Паоле и не требовалось, чтобы понять и самой ощутить все то горе и страдание, которое пришлось перенести бедняжке Келли.
— Господи! — выдохнула она.
Паола не торопила подругу с откровениями, решив, что, когда Келли будет в состоянии рассказать, она обязательно выслушает ее и постарается утешить. Сейчас же, возможно, не следует тревожить незатянувшуюся рану.
Келли достала носовой платок из кармашка своего передника, утерла слезы и уже более уверенным голосом спросила:
— Мистер Берри… он еще не уволил меня?
— Нет, Келли, что ты. Мистер Берри тоже за тебя переживал, волновался. Все ломали голову над тем, что с тобой могло случиться. Мы ведь знали, что ты не из тех, кто может по собственной прихоти или из-за очередного любовного увлечения прогулять работу, — уверила ее Паола.
— Я… я никого не успела предупредить. — Келли всхлипнула. — Мне позвонили из дому поздно вечером, и я сразу же уехала из Лос-Анджелеса. А потом… на следующий день… я была не в состоянии. Поднять телефонную трубку значило для меня все равно что сдвинуть гору. Не говоря уже о том, чтобы поговорить с тобой, с Мартой или с мистером Берри. Я и сейчас не могу думать о случившемся без слез, не то что обсуждать в дружеской болтовне.
Паола убрала волосы с заплаканного лица подруги.
— Келли, успокойся, пожалуйста. Все будет хорошо.
Та замотала головой из стороны в сторону.
— Нет, не будет. Уже никогда все не будет так, как прежде.
— Как прежде — нет, но, возможно, все будет еще лучше. В жизни всегда так: то плохое, то хорошее. Я уверена, что ты еще найдешь свое счастье. Сейчас тебе тяжело, но время все лечит.
— Да, Паола, я знаю, что ты права. Но сейчас мне так тяжело, а счастливое будущее кажется таким далеким и нереальным, что… — Две слезинки снова скатились по щекам Келли.
Паола вдруг резко встала и потянула за собой подругу.
— Ну-ка, давай вставай. Кто за тебя работать будет? К тому же за тобой должок. Я тут чуть с ног не сбилась. А сегодня Марта восседает в кресле мистера Берри, вообразив себя большой начальницей, — пошутила Паола, пытаясь хоть как-то развеселить Келли. — Так что давай-ка принимайся за работу. Я тебе спуску не дам.
Келли с удивлением посмотрела на Паолу.
— Спасибо, подружка. Хочешь конфетку? — Паола возблагодарила Бога, что снова начала узнавать в бледной несчастной девушке Келли.
Паола взяла протянутую карамельку.
— Это тебе спасибо. Теперь я хоть немного разбираюсь в сластях, — с мягкой улыбкой сказала Паола. — Раньше я и понятия не имела, что на свете существует столько вкусных вещей.
— Эй-эй, Паола, не забывай о фигуре. Грешно портить то, чем наградила тебя природа, — пожурила Келли.
— Ладно, пошли работать, а потом я расскажу тебе все местные новости, — сказала Паола.
— Если ты хочешь рассказать мне о своем романе с Робертом, то кое-что из разговора Джессики и Мэг я уже успела подслушать, — торжествующе произнесла Келли.
— Ну, раз ты уже обо всем знаешь, тогда я не стану повторяться, — начала Паола, испытывая любопытство Келли.
— Что?! Даже не шути так! Да это единственное, что меня еще интересует в этой жизни, — воскликнула Келли.
— Не преувеличивай. С чего начинать?
— С самого начала, конечно. Ты ведь мне ничего не рассказывала раньше.
