— Не спеши, — сказала она. — Я и так у тебя в долгу.
Джонас дремал всю дорогу до дома. Зои въехала во двор и заглушила мотор, ожидая, что Джонас проснется, поблагодарит ее, попрощается и выйдет из машины. Вместо этого он лишь вздохнул и поудобнее пристроился на кресле рядом с водительским. Зои тоже вздохнула, отстегивая ремень безопасности.
— Джонас, — подергала она его за плечо.
— Ммм, — только и произнес он во сне.
— Просыпайся.
— Ммм.
Зои поняла, что у нее нет иного выхода, кроме как собственноручно вытащить его из машины, довести до дома и уложить в постель. Зои наклонилась и протянула руку, чтобы открыть дверцу с его стороны. Странно, но ей почудилось, что он коснулся ладонью ее груди, и Зои с негодующим вздохом выпрямилась. Но Джонас по-прежнему крепко спал, так что она только с подозрением сощурила на него глаза — и промолчала.
Зои выбралась из машины, обошла ее, открыла дверцу и расстегнула на Джонасе ремень.
— Джонас, — повторила она, на этот раз с нажимом.
— Ммм.
— Просыпайся.
— Ммм.
Она закатила глаза, рывком, позабыв всякую нежность, вытащила его с сиденья и перекинула его руку себе через шею. Безумие какое-то.
Никто не может спать так крепко, даже измученные страхом и бессонницей отцы.
Она ногой захлопнула дверцу и поплелась со своей ношей к крыльцу, где и столкнулась со следующей проблемой: входная дверь была заперта. Зои нахмурилась, глядя на брюки Джонаса. Придется залезть к нему в карман. Придерживая Джонаса за талию, она сунула руку в его правый карман.
Ей показалось, что он хихикнул, потом показалось, что он дернулся слишком резко для человека, погруженного в глубокий сон. А когда она наткнулась определенно не на ключи, ей показалось, что он застонал. Но к тому моменту, когда наконец у Зои в кулаке оказались именно ключи, она решила, что этот звук ей почудился. Наверняка просто-напросто ветер.
Уже войдя в дом, она сообразила, что поднять Джонаса на второй этаж, в спальню, ей не под силу. А потому потащила его в гостиную и рухнула вместе с ним на диван, стараясь не вспоминать, что именно здесь больше месяца назад они занимались любовью. Зои хотела высвободиться, попыталась придать Джонасу горизонтальное положение, но чем упорнее она выворачивалась, тем крепче становилась его хватка.
— Джонас, — снова произнесла она.
— Ммм.
— Отпусти меня.
— Не-а.
Он открыл один глаз и подмигнул, не оставив у Зои никаких сомнений, что проснулся давным-давно. Ей следовало бы злиться, а вместо этого хотелось улыбнуться в ответ. Слава Богу, удалось сдержаться, и Зои с притворным возмущением ахнула:
— Значит, ты все-таки распустил руки в машине! — Она поднялась с дивана и приняла горделивую позу.
— Ну и что? — возразил он. — Ты тоже распустила руки на крыльце.
Зои открыла было рот для возражений, потом подумала, что в его словах есть доля истины, и наконец захлопнула рот, решив, что это как раз тот случай, когда молчание — золото.
Джонас улыбнулся ей снизу, с дивана, с мечтательным выражением в глазах. Лучше бы, говорил его взгляд, она была здесь, рядом с ним, а не стояла так далеко! Не отдавая себе отчета в своих действиях, Джонас быстро взял Зои за руку и, потянув, усадил на диван. Она съежилась, но не запротестовала. Даже когда он одной рукой обнял ее за талию, а другой накрыл ее пальцы, она не сделала попытки сбежать.
— Спасибо тебе, — тихо сказал он.
— За что?
— За то, что привезла меня домой. За то, что приехала в больницу. За то, что была рядом всю ночь. За то, что волновалась о Джулиане.
Зои пожала плечами, но беспечного жеста не получилось.
— Я… Не приехать было невозможно, — отозвалась она. — Когда Джаннетт позвонила и рассказала, что случилось, я не раздумывала — ехать или не ехать к тебе в больницу. Мне казалось, что мое место там. — Потупив взор, она добавила:
— Даже не знаю почему.
— А я знаю.
Она обернулась к Джонасу, но продолжения так и не дождалась. Вместо этого Джонас просто сказал:
— Джулиана понятия не имеет, через что заставила нас сегодня пройти. Зои кивнула.
— С детьми всегда так. Уверена, что однажды ты ей расскажешь об этой ночи. Расскажешь, когда она уйдет на свидание с несимпатичным тебе парнем — и вернется под утро.
Джонас усмехнулся.
— Точно. Я заставлю ее почувствовать себя виноватой. Я буду в красках расписывать, как мы с ее мамой…
Он умолк, сообразив, какие слова слетели с его языка. Но было уже поздно, потому что Зои попыталась выдернуть свою руку и отодвинуться от него. Он усилил хватку, не желая отпускать Зои. На этот раз он ни за что не позволит ей сбежать. Она стала слишком важной частью его жизни, и он нисколько не сомневался, что они с Джулианой тоже важны для Зои. Они должны быть вместе, втроем. Они нужны друг другу. Ему только хотелось бы знать, как убедить в этом Зои.
— Зои… — начал он и запнулся в поисках нужных слов.
— Я не ее мама, Джонас, — произнесла она. Ее голос был спокоен, тих и резал как острая бритва.
— Еще нет. Но должна ею быть.
Он просто не мог не произнести эти слова — настолько они ему казались естественными. Зои не ответила. Она лишь безмолвно опустила глаза, не желая ни опровергать его, ни соглашаться с ним. И тогда Джонас привлек ее к себе.
Сначала она уперлась кулаками ему в грудь, противясь поцелую. А потом так же внезапно, словно голодный зверек, набросилась на его рот со страстью, грозившей его испепелить. Она прижалась к нему всем телом, зарылась пальцами в его волосах и впилась в него губами, проникая поцелуем в самую его душу.
Джонас предпочел не удивляться этой внезапной страсти. Он просто был ей рад. Он приветствовал ее и отвечал на нее с таким же жаром. Он провел пальцами по волосам Зои и, осознав, что они все еще заплетены в косу, прядь за прядью выпустил их на свободу. Потом опустил руки к ее талии, одним движением сдернул через голову ее куртку, и та упала на ковер. За курткой последовала футболка, и Джонас восторженно выдохнул, обнаружив, что Зои без лифчика.
Только теперь, полуобнаженная, Зои осознала, что происходит. Она сидела сверху на Джонасе, грива медных волос прикрыла ей грудь, но он видел, как тревожно вздымаются высокие полушария. Джонас ждал, что она тут же спрыгнет с него, соберет свои вещи — и выскочит из дома, как будто спасаясь от смертельной опасности. Но Зои опустила на него глаза, провела кончиком пальца вдоль горла к подбородку, к губам.
— Нам нужно поговорить, — тихо произнесла она. — Но разговор подождет.
С этими словами она опустила руку на его грудь и одну за другой расстегнула все пуговицы рубашки. Добравшись до последней, откинула тонкую ткань и положила ладонь на обнаженную грудь. Нашла твердый, по-мужски плоский сосок и легко прижала его большим пальцем, а потом быстро наклонилась, чтобы обласкать темный кружок языком. Джонас протяжно выдохнул и замер. Она надолго припала к соску ртом, и Джонас мог лишь молиться, чтобы самообладание не покинуло его слишком рано. Но когда Зои провела ноготками по животу и просунула пальцы под ремень его брюк, терпение его лопнуло.
