Мы присели на скамью прямо перед участком. Руки дрожали от досады, из глаз текли слезы.
— Что мы придумаем?
— Пока не знаю. Но обещаю, что разберемся. Так этого не оставим.
Я уронила лицо в руки и расплакалась еще сильнее. У меня ни дома, ни папы, ни даже банальной возможности встретиться с ним. Как моя жизнь могла так круто измениться за один день?
— Рита, а это не ваш адвокат?
Светлана потянула меня за плечи, заставляя посмотреть на мужчину, приехавшего в полицейский участок. Сердце ударилось о ребра и подпрыгнуло. Я даже подскочила со скамьи. Конечно, это Борис Иванович Градский. Наш семейный юрист.
— Борис Иванович, — окликнула я его, когда он уже почти скрылся за дверью серого здания.
Мужчина обернулся и глаза его удивленно округлились.
Борис Иванович работал с нашей семьей уже очень много лет. Он не просто адвокат, он друг отца, близкий нам человек.
— Маргарита? Добрый вечер. Разве ты не заграницей?
— Была. Я приехала, когда узнала о папе. Как он? Что вообще происходит?
— Я разбираюсь, ты не волнуйся.
— Меня не пускают к нему.
— И не пустят. Это нормально. Сейчас только я имею возможность навещать Захара, — ответил серьезно, а потом уже мягче добавил, — Но ты не волнуйся, девочка. Мы все решим.
— А вы можете ему хоть записку передать? Мне надо ему кое-что сказать.
— Нет, записку не могу.
От отчаяния я снова чуть не расплакалась. Мужчина взглянул на меня с сочувствием и отвел в сторону, придерживая за локоть.
— Но ты можешь использовать один из листов в моей папке. Я сделаю вид, что даю ему документы. Аккуратно напиши карандашом, что хотела сказать.
Борис Иванович вынул из своего кейса папку и протянул мне бумагу, на которой было написано несколько законов.
— Держи карандаш.
Я с благодарностью улыбнулась и схватив карандаш, умостилась на скамейку. От волнения рука дрожала и получилось криво:
"Папа, я здесь, но меня не пускают к тебе. В том, что ты здесь виноват Артур. Я слышала, как он с кем-то разговаривал и давал распоряжение тебя арестовать. Поэтому я уехала, как только смогла. Пожалуйста, скажи, как ты?»
Засунула бумагу обратно в папку и протянула ее адвокату.
— Жди здесь, — скомандовал Борис Иванович, прежде чем скрыться в здании.
Пятнадцать минут ожидания длились целую вечность. Светлана сбегала нам за кофе, но я не могла его пить. Безумно сложно было найти себе место. В горле будто стоял ком, который не давал нормально функционировать организму.
Я снова достала телефон и несколько минут думала о том отключать авиа режим или нет. В итоге решила, что в любом случае когда-нибудь придется включить связь. Поэтому дрожащим пальцем нажала на значок самолета, подключая телефон к общей сети.
Сразу же поступило сообщение о двух пропущенных звонках. Даже несмотря на имя я уже заранее знала от кого они. Артур звонил час назад и второй раз почти сразу же.
Я вся напряглась, осознавая, что сейчас ему придет сообщение о том, что я появилась в сети. Сердце тяжело забилось в ожидании звонка. Волнение скрутило узлом желудок, распространяя по венам тревогу. Меня бросило в пот пока я неотрывно смотрела на потухший экран. Минута, две, три. Ничего. Артур не перезвонил.
Я облегченно выдохнула. Где-то в глубине души кольнуло разочарование, но я быстро заткнула его.
Светлана пыталась отвлечь мое внимание рассказами о том, как проводит лето. Я честно пыталась слушать, но получалось плохо. Я все время плыла в воспоминаниях к дяде и пыталась понять как случилось, что он меня обманул.
— Рита, — голос Бориса Ивановича вырвал меня из грустных мыслей.
Я резко встала и пошла к нему навстречу, на ходу пытаясь по его лицу прочитать есть ли для меня новости.
— Ну, как он? — Спросила в нетерпении.
— Нормально, не волнуйся. Условия терпимые. Держи, это тебе. А я уехал.
Я взяла сложенный лист бумаги и машинально махнув головой на прощание, развернула письмо.
Увидев папин почерк внутри все сжалось.
"Правильно сделала, что уехала, Маргарита. Держись от Артура подальше. Деньги ты уже снять не сможешь, мой счет арестовали. Займи у друзей. Улетай в любую другую страну. Сделай так, чтобы Артур не смог тебя найти".
36
— Мне надо уехать, — силой глотаю спагетти с мясом, которое меня заставила есть Светлана.
— Рита, темнеет. Еще несколько часов и ночь наступит. Завтра утром я отвезу тебя в аэропорт и посажу в самолет, — настаивает подруга, — только куда? Ты решила, куда лететь?
— Нет. Куда будет ближайший самолет, туда и полечу.
Я тянусь за стаканом сока и проталкиваю им спагетти в желудок.
Меня все еще трясет после папиных слов.
— Значит, дядя Захар знал, что во всем виноват твой дядя?
Неопределенно киваю.
— Наверное, если сказал ехать куда-нибудь подальше. И ты знаешь, ведь Артур скорее всего ищет меня.
Я откладываю вилку, чтобы обхватить себя руками. Он так и не позвонил. Не написал. Словно совсем забыл обо мне. Но это как затишье перед бурей. Этот человек так просто не оставит меня свидетелем своего преступления. Я нужна ему, правда, не по той причине, по которой мне хотелось бы.
— Слушай, ну если у вас все было так жарко, как ты рассказывала, то может он тебе ничего и не сделает, — Светлана достала из холодильника бутылку мартини и долила немного в наши стаканы. Один подвинула ко мне.
Внутри все сжалось.
— То, что было между нами-ложь. Я не нужна была ему. Только сейчас понимаю, что он просто играл со мной, когда я полная идиотка позволяла ему это и в рот заглядывала.
Беру стакан с самодельным коктейлем и выпиваю содержимое одним большим глотком. Мне больно. Очень больно и хочется хотя бы чем-то заглушить эту внутреннюю боль.
Чувствую себя раздавленной, использованной и жалкой. Это же надо было поверить в то, что такой мужчина как Артур может на самом деле заинтересоваться мной?! Может, он и хотел меня, что скорее всего, потому что физическое желание не скрыть, но чувств у него ко мне не было. В отличие от меня к нему.
Ночью я спала плохо. Мне снился дядя. Словно он здесь, в этом доме. Стоит над моей кроватью и смотрит на меня своим безумным взглядом. Его вид был настолько явным, что я с ужасом подскочила на кровати, но комната оказалась пустой.
Утром мы со Светланой поехали в аэропорт. Ближайший рейс оказался в Черногорию, поэтому я купила билет именно туда. Светлана одолжила мне крупную сумму денег, на случай если опять придется куда-то ехать, и чтобы хоть как-то себя обеспечивать.
Мы крепко обнялись, я поблагодарила ее за помощь и не сдерживая слез, поцеловала в щеку.
Я остаюсь одна. Совсем одна. Страх полз под кожей ядовитыми змеями, шипел в ушах и скалил клыки, но выхода у меня другого не было.
Махнув на прощание подруге, я пошла в зал ожидания, куда пускали только пассажиров. Отошла к панорамному окну, раздумывая над тем, что надо было бы забронировать отель, когда ко мне подошел работник аэропорта.
— Здравствуйте, могу я осмотреть ваш рюкзак?
Я удивленно посмотрела на парня в форме.
— Зачем? Его же только что просвечивали.
— Это не займет больше пяти минут. Прошу Вас пойти со мной.
И развернулся, чтобы показать мне дорогу. Я ничего не понимая пошла следом.
— А что случилось? У меня там кроме важных вещей ничего нет.
— Если это так, то вам незачем волноваться.
Но я заволновалась. Летала раз сто и ни разу подобного не происходило. Я оглянулась вокруг на людей, ожидавших своего рейса и робко шагнула за парнем на лестничную площадку, дверь которой он широко распахнул для меня.
Мы начали спускаться и почему-то оказались на улице.
Я насупилась.
— Зачем нам на взлетную полосу? Разве нам не в комнату полиции?
Но парень не ответил. Вместо него меня внезапно схватили под руки двое мужчин.
От неожиданности я вскрикнула. Обоих узнала сразу. Еще вчера один из них сидел в холле гостиницы, из которой я сбежала.
