Тело покрылось гусиной кожей.
Закусила губу, возродив в памяти последние минуты до того, пока я все не испортила, а потом нахмурилась и тряхнула головой, избавляясь от ненужных воспоминаний.
Я вытянула правую руку перед собой, положила на кровать в том месте, куда падал луч солнечного света. Поиграла пальцами, рассматривая переливающееся колечко под разными углами.
Какая же красотища все-таки.
Оно все еще красовалось на моем безымянном пальце. Сидело как влитое, но ни сегодня завтра мне нужно будет распрощаться с ним.
— Ой, не напоминай, а, — оплакивала нашу несостоявшуюся ночь.
— Короче, кроме как раскаяться за содеянное я других выходов больше не вижу.
Как ни странно, но я тоже не видела.
Мне нужно было признаться самой себе, что мой план по отмщению вылетел в трубу. Теперь и я заслуживала мести, но к ней я была неготова.
Попрощавшись с Юлей, я взяла дочку на руки и принялась расхаживать по комнате. С ней мне было немного поспокойней.
Тем не менее я изгрызла себе все ногти, пока находилась в поиске подходящих слов раскаяния.
Все посторонние звуки, доносящиеся с улицы, только отвлекали меня. Они давили на мое подсознание. А останавливающиеся напротив дома машины то и дело доводили меня до приступа паники.
Вскоре я услышала приближающиеся шаги со стороны коридора. От греха подальше отправила Маруську в колыбельную, для отвлечения сунула ей в ручки полюбившуюся погремушку. Следом на цыпочках подбежала к двери, ухо прислонила к полотну и притаилась.
Сердце в груди затрепыхалось раненой птицей, а биение отдавалось где-то в области затылка. Долбило нещадно.
— Ярослав, через пять минут спускайтесь с Настенькой на обед. У нас сегодня супчик со шпинатом и фаршированные перчики! — произнесла бабуля во всеуслышанье.
— Зеленые! — троллил над внуком дедуля.
— Что, и вы туда же!? — буркнул Ярослав недобро, его голос был совсем уже близко.
Полундра!
Первая мысль, посетившая голову — закрыть дверь и никого не впускать ни под каким предлогом.
Но этим самым я нисколько не ушла бы от ответственности. Рано или поздно мне все равно пришлось бы отвечать за свои необдуманные поступки. Уж лучше сейчас, когда в доме находились как минимум двое взрослых людей, которые могли бы спрятать меня от зеленого чудовища.
Я отскочила от двери и суматошно метнулась к кровати. Опустилась на краешек, спинку свою выпрямила, ногу на ногу забросила и развернулась лицом ко входу.
Руки потряхивало как неродные, в животе творилось нечто невообразимое. Меня переполнял ураган различных эмоций.
Заштормило, затошнило. В общем, разом навалились все напасти.
Когда дверь резко приоткрылась, я что есть сил втянула голову в плечи и зажмурилась от чувств страха и стыда, которые обрушились на меня лавиной.
Следом на пороге возник...
О. Мой. Бог...
Казалось, Ярослав стал еще зеленее, чем был в тот момент, когда я провожала его в путь позора. На фоне контраста его белки и оскал были белее снега. Пигмент въелся в кожу настолько, что разумней было бы полностью искупаться в зеленке, чем пытаться вывести цвет.
И смех, и грех...
— Ярослав, прости меня, — сходу вымолвила я, сгорбившись под грузом угрызения совести. — Я сгоряча натворила.
Остановился напротив. Возвышаясь надо мной, голову склонил. Он смотрел на меня свысока так, словно я была виновата во всех смертных грехах.
Во все глаза я пялилась на его лицо, не выражающее абсолютно никаких эмоций, и тут на меня накатила очередная волна истерики в виде прорывающегося смеха. Кое-как я сдерживала себя, чтобы не расхохотаться в голосину.
— Сгоряча, говоришь? — рассек воздух его вопросительный тон.
— А-у-у-ап, — вступилась за меня моя крошка.
Ярослав лишь мельком посмотрел на Марусю, а потом заклеймил меня пронизывающим насквозь взглядом, отчего сердечко пропустило удар и ухнуло камнем вниз.
Я вяло кивнула.
— Угу. Прости меня, пожалуйста, — повторила и затрепетала ресницами. — Обещаю, больше ничего подобного не повторится.
— А-а-а-а-а! — уперто встала на защиту дочь и в конечном счете это сработало.
Внезапно Ярослав пожал плечами и бодренько двинулся в сторону гардеробной.
— Ну, так и быть. На первый раз прощаю тебя.
— Серьезно? Ты не шутишь? — не поверила своим ушам.
— Нет, все нормально. Будем считать, что ничего было, — обыденно он произнес, на ходу снимая с себя пиджак.
Странно. Он ни капельки не злился на меня.
Я все утро представляла себе встречу лицом к лицу с цербером, сорвавшимся с цепи, а на деле всего-то отделалась легким испугом.
Только нервы себе зря изводила.
На всякий пожарный ущипнула себя за ляжку. Убедилась, что я еще неокончательно сбрендила. Что я не выдумала себе оправдательный приговор.
— Что бы я без тебя делала, малышка, — вполголоса поблагодарила дочурку, которая наконец смогла перевести все внимание на свою игрушку.
Пристально проследила за Ярославом. Юркнув в гардеробную, он прикрыл за собой дверь, а я места себе не находила. Рванула следом за ним. Слегка приоткрыла дверь, заглянула в щель. Ярослав уже успел переодеться в джинсы. Стоя спиной ко мне напротив зеркала, зеленую футболку на себя напяливал.
С самоиронией у него все отлично, как я погляжу.
— Можешь тоже потихоньку собираться, — прозвучало как гром среди ясного неба.
Ну все...
Он сейчас прогонит меня.
— К-куда собираться? — несмело поинтересовалась. — Если ты из-за...
Он не дал договорить. Перебил меня на полуслове:
— Я же сказал, все нормально, — с теплотой посмотрел на меня в отражение зеркала, но голос был холодным и каким-то сдержанным, что в совокупности наводило подозрения. — Я не злюсь на тебя. Тем более я сам нарвался, когда предложил тебе пойти ва-банк. Зеленая морда — это пустяки. Через неделю ни следа не останется.
— Ты правда не злишься на меня?
— Правда.
— Ладно, — кивнула, хоть и слабо верилось. — А тогда куда мне нужно собираться?
Он выдержал недолгую паузу, точно испытывая меня на прочность, которая была на последнем издыхании.
— Это сюрприз, — выдал таинственно и опустил взгляд на свои часы. — За полчаса же управишься?
Через полчаса я уже была собрана: вырядилась в простенькие джинсы и шерстяной свитер, волосы собрала в высокий хвост и нанесла легкий макияж, чтобы скрыть свою природную бледность. Выглядела я, на удивление, свежо, но в моральном плане я пребывала в полнейшем раздрае.
Я настороженно отнеслась к тому, что Ярослав простил меня без лишних слов. Своим сверхчувствительных нюхом я ощущала запах жареного. Меня мучили параноидальные мысли.
Оставлять Марусю на Маргариту Карловну я также немного остерегалась. Предъявляла Яру все новые и новые отговорки, начиная с негативного отношения к сюрпризам и надуманной мигрени, заканчивая ретроградным Меркурием.
Сердце не на месте было, но Ярослав поспешил успокоить меня, сославшись на величайший опыт своей бабушки, воспитавшей целых четыре поколения.
С этим спорить было трудно. Да и бабуля была на седьмом небе от возможности понянчиться с моей бандиткой.
Вскоре инструкции по ухаживанию за Марусей были розданы старикам. За дочь я практически не волновалась. Волновалась я о другом. О том, что нужно было куда-то ехать, а куда — неизвестно. Сколько бы раз я не спрашивала Ярослава, ответ получала один и тот же: на Кудыкину гору.
Я, может, чего не понимаю?
Или он забыл, что сегодня проснулся как минимум другим человеком?
Куда он собрался с такой рожей?
Была у меня одна догадка, но она настолько безумная, что я быстро отмела ее.
В своих извращенных мыслях я предположила, что Ярослав удумал отвезти меня к себе домой, чтобы, к примеру, отшлепать по заднице без свидетелей.
Это и настораживало меня больше всего, но вместе с тем, мне было жутко любопытно.
