подруги, что были не столь осведомлены и участливы, как Лара, не сумели бы понять и принять ее решения, а сил объясняться она в себе не находила. Для посторонних внутренняя кухня их с Денисом брака обернулась бы сложной головоломкой, которую они скорее бы постарались упростить, — ей этого не хотелось.
В сложившейся вокруг атмосфере надежности и теплоты провалиться в беспросветную тоску было едва ли возможно. Лена не чувствовала себя одинокой и изолированной, тем более брошенной. Напротив, появились новые приятные эмоции и впечатления, не заканчивающиеся работой и домом. Понемногу она вошла в новый режим, выстроила комфортное взаимодействие с нынешними обстоятельствами, принялась с неожиданным удовольствием обустраивать снятое второпях жилье под себя, и, оказалось, что в переменах для нее заключалось больше хорошего, чем плохого.
Она скучала по Денису, однако полученная вместе с определенностью ее дальнейшей судьбы свобода стала облегчением. Лена больше не гадала, изменятся ли чувства ее мужа. Она больше не ждала вечеров и ночей, не зная, какими они будут. Ей больше не приходилось замирать следом за застывшим камнем Денисом при виде той, другой.
Лена вновь целиком и полностью принадлежала себе. Пусть пройти к этому единению пришлось через боль, оно стоило того.
Разлив по бокалам вино, Лена обратилась к Ларе:
— Как у вас с Димой дела?
Та повернулась к ней с вновь вспыхнувшей улыбкой на лице и протянула китайские палочки.
— Все прекрасно, — ответила она немного несмело, будто примериваясь к словам. Лена подумала, что так, вероятно, и было: Лара, с детства предоставленная самой себе, еще не привыкла говорить — ни о любви, ни о счастье. — Я… — Пауза. — Я не думала, что так бывает.
— А я говорила, что вы идеально друг другу подходите! — Лена воскликнула, не сдержавшись, и тут же чуть прикусила губу, скрывая довольную и немного наглую ухмылку.
Лара нетерпеливо закивала головой.
— Да-да, помню. Дима обещал в благодарность тебе прислать цветы.
— За что? — Лена засмеялась. — Ты все равно меня не слушала.
Подхватив палочками кусочек ролла, Лара фыркнула и проговорила якобы раздраженно:
— Я думаю, сейчас он готов прислать цветы всем, кого знает и не знает.
— Кто-то же должен фонтанировать эмоциями в вашей паре, — подразнила Лена.
Лара закатила глаза и перевела тему:
— Лучше скажи, как дела у тебя.
— Лучше. — Ответ был честным. — С каждым днем лучше. Ты была права, когда говорила, что мне стоит развестись. — Под немного нахмурившимся взглядом зеленых глаз напротив Лене пришлось пояснить: — Мне сложно сформулировать, но я как будто больше не чувствую обреченности. Моя любовь к Денису никуда не делась. — Признание далось ей так же легко, как и прежде. — Просто я больше ничего от этой любви не жду, и это… облегчение. Все стало понятным, решенным, и я могу думать о чем-то еще без оглядки на свои прежние ожидания.
— Я понимаю. — Лена действительно видела во взгляде Лары понимание: горькое и пронзительное. Про конечность ожиданий она, наверное, знала куда больше. С ней всегда получалось так: все виды боли и разочарований, которые Лена переживала поэтапно, становясь старше, Ларой, которой пришлось повзрослеть непозволительно рано, были уже освоены.
— Я знаю. — Лена мягко улыбнулась. — Ты единственный человек, которому мне не пришлось объяснять, почему я решила уйти. Даже мама не поняла, представляешь?
— Ты ей рассказала?
— Я попробовала рассказать. — Лена вздохнула. — Каждый раз, когда я приезжала к ним с папой в гости, она продолжала расстраиваться, что мы с Денисом разошлись. С ее точки зрения, брака лучше и желать нельзя. Я сказала, что он меня не любит и я так не могу, а она спросила, изменял ли он.
— Она замолчала на мгновение и затем продолжила: — Нет? Тогда в чем проблема жить дальше? Не изменяет, по друзьям не ходит, хорошо зарабатывает, всегда готов помочь — она не понимает, какой еще любви я могу хотеть. Для нее это и есть любовь.
Лара в жесте сочувствия нашла и сжала ее лежавшую на столе ладонь.
— Твоя мама мыслит намного проще, чем мы.
Лена согласно кивнула.
— Да. Она хочет хорошего, но ее мир намного проще устроен, чем мой. Иногда это сложно принять. Сложно объяснить, что меня волнует, почему мне больно. Папа будто бы оказался тактичнее в этот раз. — Она с удивлением тепло улыбнулась. — Постарался меня поддержать, сказал, что все будет хорошо.
— Все и будет хорошо, — Лара подтвердила без капли сомнения в голосе.
— Я знаю, — согласилась Лена. — Все уже хорошо, хотя я все-таки очень устала, и очень хочу отдохнуть. Если первые месяцы меня старались не трогать с расспросами, теперь вдруг всем вокруг стало интересно, развелась ли я и почему.
— Беспардонные люди. — Лара неодобрительно поджала губы. — Шли их к черту.
Стараясь сохранять невозмутимое выражение лица, Лена ответила серьезно:
— Я очень вежливо поясняю, что это не их дело.
Лара издала смешок, затем поинтересовалась:
— Ты уже решила что-нибудь с отпуском? — Она сделала глоток вина.
— Да. — Лена следом за ней потянулась за своим бокалом и отпила. — Я поеду к морю. Еще не уверена, куда именно, но точно к морю. Желательно в места побезлюднее.
— Море и побезлюднее? — Лара прищурилась с шутливым сомнением в глазах. — Удачи с этим.
— Я хотя бы еду в отпуск в отличие от некоторых. — Укор Лены отчасти был беспокойством: она забыла, когда Лара в последний раз отдыхала как положено.
— У нас сложный процесс. Пока без шансов.
В памяти у Лены сразу вспылили все когда-то высказанные Денисом опасения и просьбы следить за игнорирующей угрозы Ларой.
— Николаенко? — спросила она с беспокойством.
— В том числе. — Лара пожала плечами. — Не волнуйся, все под контролем, — уверила она нехотя. — Дима сменил твою вахту, ничего не случится.
Лена посмотрела на нее внимательно; она не почувствовала себя увереннее и спокойнее после прозвучавших слов.
— Точно?
— Точно, точно. Лучше давай выпьем за твой будущий отпуск. — Лара, явно желая отвлечь Лену от зародившихся внутри тревог, подняла бокал, предлагая чокнуться.
Веселой трелью звякнуло стекло.
Катя устало повела шеей и плечами, разминая затекшие мышцы, и постаралась не очень
