Но одно дело шлюхи и ладно еще, это зубоскаленье на университетской стоянке… хотя тоже приятного мало.
И что самое странное, что до сегодняшнего дня я даже и не замечала такой любезности за Сашей.
Но вот привести чужую женщину к нам в дом, это уже перебор.
А я…, дура… еще ругала себя за свою трусость и жалела, что не уступила, и не дала нам шанса.
А может я зря себя накручиваю и это какой нибудь его деловой партнёр.
Ага партнер, это скорее всего та — "встреча, которую не удалось перенести".
Не знаю что со мной произошло в этот момент, но все остальные чувства заглушила ярость.
Пока они вдвоем находились в Сашином кабинете. Я места себе не находила. Хотела ворваться туда и устроить скандал, как и пологается обманутой законной жене, хоть и фиктивной.
Бешеное негодование тисками сдавило грудную клетку.
Когда через пятнадцать минут, Саша проважал свою гостью до ожидающего ее такси, я соскочила с подоконника и буквально запрыгнув в туфли, решительно бросилась за дверь.
Внутри меня клакатал гнев.
Я ещё сопротивлялась и не могла дать ему точного определения, но меня разрывало от злости.
Сбегая вниз по лестнице наткнулась глазами, на стоящего на пороге кухни Сашу. В расстёгнутой рубашке и с бутылкой виски в руках.
Многозначительно осмотрел меня с ног до головы, даже возникло чувство, что он сейчас нагло присвистнет.
Я и забыла что при полном параде, включая туфли на каблуках. Только что на лбу не написано, что я его ждала.
— Что-то случилось? — хриплым голосом при этом не намёка ни на иронию, ни на сарказм.
Я как вкопанная стояла напротив и тяжело дышала. От него пахло приторно-сладкими, женскими духами и дамскими сигарами.
Вот теперь я точно поняла, что я чувствую и нет смысла это отрицать. Это ревность. Дикая, необузданная и примитивная.
— Хорошо прошла встреча? — вырвалось у меня само собой. Я уже мало контролировала, то что говорю.
— Отлично. — не сводя с меня пытливого взгляда.
— Ты проголодалась? Будем ужинать?… Подождешь минуту, я только переоденусь.
— Не хочу! — услышала свой резкий, пропитанный яростью голос.
— Злишься? — отхлебнув виски прямо с горла.
И тут мне в голову, вдруг, пришла мысль. А что если, все это время, когда я считала что он напивается с друзьями, он был с этой женщиной.
Пока я сидела в своей клетке, как его личная собственность, как вещь, как набирающий вес инкубатор, вынашивающий его потомство и надежно охраняемый его верными псами, хозяин развлекался.
Она его любовница.
Поэтому…, он перестал меня приследовать…, из-за нее.
В горле застрял ком, который я с трудом сглотнула. Воздух в легких закончился, а накипевшее горе рвалось на ружу. Прикусив до боли нижнюю губу, с трудом взяла себя в руки.
— А почему ты не предложил своей гостье остаться с нами на ужин? — выпалила, давясь едва сдерживаемыми слезами.
Его бровь удивлённо поползла вверх.
— В следующий раз обязательно приглашу и познакомлю вас. — лениво, будто невзначай прозвучал его ответ.
Это было больно. Очень больно.
— Сволочь. — сорвалось с языка раньше, чем я успела подумать.
Я конечно знала что могу так отреагировать, но мне казалось, что я это в себе переборола и моя реакция никогда уже не будет столь бурной. Я опять ошиблась.
Резко развернулась на каблуках, желая сбежать. Пока непрошенные слёзы обиды и ревности не забили из глаз горячим ключом.
Как вдруг, Саша схватил меня за плечи и затащил в кухню, захлопнув двери ногой, с такой силой, что со стен посыпалась штукатурка, и прижал меня спиной к столу.
— Нормальным мужчинам нужна физическая разрядка, особенно когда их дразнят изо дня в день. — его глаза бесцеремонно блуждали в вырезе моего платья.
— Когда у них стоит круглыми сутками и до судорог скручивает от дикого желания. — рычал мне в губы.
А потом он поцеловал меня, насильно сжимая одной рукой мои щёки, привлекая к себе.
Я пыталась отбиваться, но это было бесполезно. Саша жадно нашёл мои губы и преодолевая сопротивление ворвался языком в мой рот. И в этот момент я поняла, что не в силах сопротивляться этому урагану. Я соскучилась. Его губы дарили боль и наслаждение одновременно. Необузданное, дикое, не контролируемое и уже через секунду я вцепилась в его волосы не давая оторваться от себя. Я дышала этим поцелуем, словно ждала его целую вечность.
Но внезапно, сжав челюсти до характерного скрипа и будто борясь с неизвестной, непреодолимой силой, Саша оторвался от моего рта.
И глубоко выдохнув, справляясь с учащенным дыханием, произнес.
— Я только переоденусь и будем ужинать. Тебе нельзя голодать, ты должна полноценно питаться.
Наверное, если бы мне дали пощёчину было бы не так больно. Слёзы злости застыли в глазах. Вот сейчас я поняла что такое ненависть. В этот самый момент, когда он отверг мои поцелуи.
— Ты был с ней? — дрожащим от слез голосом. Она твоя любовница? Отвечай… — срываясь на крик.
— А я стала тебе не интересна, потому что беременная и толстая? ДА?
Не дожидаясь ответа я бросилась к выходу. Выворачивая себе ноги каблуками.
Слезы застилали глаза.
Ведь я знала…, знала что так и будет, но не смогла остановится. Идиотка…
Мою мысленную деятельность и поступательное движение прерывает, рев "синего кита".
— Ааааааааа.
Швыряет в стену стул.
— Твою мать! — ревет, поднимая к потолку глаза и взъерошивая руками свои волосы.
— Да что же это такое…? Какая… сука любовница? Да у меня блядь уже ладони в мазолях.
— Я охуеваю… "НЕ ИНТЕРЕСНА".- преодолевая в два шага разделяющие нас растояние, хватая меня за плечи и рыча как дикое животное прямо в мой затылок. Крепко прижимая мою спину к себе.
— Да у меня от тебя, крышу к чертям сносит. У меня лоб в месево, о стену твоей холодности.
— Ты охуенная — девочка. Ты всегда будешь для меня самой красивой и самой желанной. Да у меня сука не стоит… ни на кого кроме тебя. Мой последний раз был, уже хуй знает когда… — с тобой. Маленькая.
— Черт тебя раздери… Ну разве ты не видишь… я загибаюсь от любви к тебе. Ну да, я блядь не романтик и не умею нести эту высокопарную хуйню. Но я больше жизни тебя люблю девочка — резко развернул меня лицом к себе и не давая времени опомниться его жесткие губы снова впились в мой рот.
Я хотела его остановить, но у меня не хватило сил. Я не смогла, я тонула в огненной лаве ощущений, захлебывалась ими. Он снова переворачивал мой мир.
Я хотела его ударить, но вместо этого зарылась пальцами в темный ежик его волос и вдохнула их запах, его запах, и меня повело как пьяную.
— Саша. — всхлипываю, когда он сдернув скатерть с стоящими на ней приборами, усаживает меня на стол и раздвинув мои ноги, устраивается между ними. От прикосновения с его эрекцией меня словно электрическим разрядом прошибает, внизу живота все сладко сжимается и становится влажным. Даже звон разбившейся вдребезги посуды не может это остановить.
— Люблю тебя. Люблю маленькая. — шепчет как безумец. И медленно покрывает мое лицо короткими поцелуями, а я задыхаюсь от подступивших слез.
— Моя девочка… Только моя.
Его нежность рвет меня на ошметки, плавит, растворяет, словно сахар, в горячем терпком напитке.
— Шшш малыш не плачь. Ты выворачиваешь мне душу к дьяволу. — собирая губами прозрачные соленые кристаллики с моих щек, спускаясь все ниже и ниже, продолжая сводить меня с ума.
А я уже не могу ни о чем думать. В мире существуем только я и он. У меня вырывается тихий стон, когда он прикусывает мой подбородок и скользнув языком по шее оставляет засос, будто ставя печать.
Откинувшись, лихорадочно подставляюсь под его жалящие поцелуи, шарю как оголтелая руками, по его сводящему меня с ума телу.
Но неожиданно, он перехватывает мои руки и заведя мне их за спину, удерживает одной рукой. Другой рукой обхватывает мое лицо и замирает, вглядываясь в мои глаза.
