ПИЗДЕЦ!
На секунду замираю, а потом отбойником вхожу в мою сладкую, узкую девочку.
— Смотри на меня. — требую, когда не выдерживая остроты удовольствия, она прикрывает глаза.
А через минуту мы вдвоем летим в глубокую, бездонную пропасть, чтобы воспарить уже вместе.
Мой животный рев смешивается с ее душераздирающим криком, обрушивая на нас небо в двойном оргазме.
— ЛЮБЛЮ ТЕБЯ. - шепчу ей на ухо. Зацеловывая румяное лицо моей малышки. А мою грудь распирает от щемящей к ней нежности.
— И я тебя. — слышу в ответ.
Эпилог
С того дня, каждое мое утро начинается с одной и той же картины.
Открыв глаза вижу, как Саша нацеловывает мой живот и что-то в него шепчет. А сразу за моим пробуждением…, следует фраза…, которая уже стала дежурной.
— Так сынок… Ты давай спи. А твой папа, теперь займется твоей мамой… и сделает ей приятно.
Смотрит на меня, а на дне его глаз плещется несочетаемое, безумная нежность и дикий голод.
И начинает поступательно покрывать горячими поцелуями дорожку моей кожи, вызывая щекотку, и стадо мурашек, пытаясь втиснуться ко мне между ног.
— Ну Саша прекрати. Сколько можно. Это уже слишком. — едва сдерживая смех, делаю серьезную мину при плохой игре. Свожу вместе колени и удерживаю руками Сашину голову оттаскивая за волосы назад.
— Запомни девочка, если твой мужик хочет тебя вылизать, это не слишком, — это охуенно. Это значит, что ты для него самая желанная и самая вкусная. А еще, он пиздец, какой голодный и до посиневших яиц хочет тебя. — и не давая опомнится с легкостью преодолевая мое сопротивление, устраивается меж моих ног. Отрываясь от меня лишь тогда, когда заставив вконец охрипнуть…, взрываюсь на его языке множественным оргазмом.
Поговорить же о случившемся с нами колабсе, удалось не сразу.
Поначалу и вовсе было не до душевных бесед.
Потом помешал Сашин подарок.
Оказавшись на другом конце света и погрузившись в удивительный мир музыки, и звука, настроение вести разговоры, и что либо выяснять у меня просто отсутствовало, от слова совсем.
Это не принимая во внимание того, что мне еще пришлось проявить чуткость и восстанавливать пострадавшую, тонкую мужскую организацию, которая разрушилась… — цитата " до крови с ушей", после трехчасового, инструментально-исполнительского исскуства.
Сев же за стол переговоров, после моего — "Саша…" и его короткого — "я все знаю маленькая", все свелось к его горизонтальной плоскости, и к Сашиным мольбам о даравании ему моего прощения.
Сегодня у Саши, на после обеда, запланированны какие-то срочные, неотложные дела.
Думала провести это время с подругами, но и у них какой-то форс мажор.
Поэтому отвезти меня с универа домой, за мной приехал Семен.
Он сказал мне, что Александр Андреевич оставил ему одно поручение и поэтому прежде нужно кое куда заехать.
Я представляла это, кое куда, чем угодно, но ни как не домом божьим. Я сидела в машине и ничего не понимала, лишь строила домыслы. Почему-то, первой проскользнувшей мыслью в моем мозгу было, что кто-то умер и мы заехали заказать панихиду.
Но когда Семен обошел вокруг машины и открыл для меня дверь. Я и вовсе потерялась в своих умозаключениях.
Саша что…, хочет чтобы я замолила грехи перед рождением ребенка.
И тут на глаза бросилась припаркованная в недалеке Сашина машина, а рядом кажись стояли машины его друзей. Сердце ухнуло вниз. Неужели что-то…
— Семен, что происходит? Где Александр Андреевич? С ним что то случилось? — дрогнувшим голосом, оборвав на половине свой мыслительный процесс.
— Не волнуйтесь Юлия Николаевна. С Александром Андреевичем все в порядке. — дал короткий ответ, а прикрыв за мной дверь, отошёл в сторону.
Выдохнув, я вертела головой стараясь охватить все детали и ничего не упустить. Наличие по периметру вооруженных людей не как не вязалось с этим местом. И тут повернув еще сильнее голову я увидела Сашу. Без верхней одежды, одетого только в чёрный пиджак с приколотым к карману, бутоном белой розы. В белоснежной рубашке и черных брюках. Рядом с ним стоял батюшка в золотой митре и чёрной рясе, и они о чём-то говорили. По манере их общения можно было угадать, что они давно знакомы и Саша здесь не первый раз. А потом к ним присоединились его друзья одетые точно так же как Саша, только бутоны приколотые на их карманах, красные, а не белые. Завидев меня они дружно пошли мне на встречу.
Наскоро обменявшись приветствиями, поспешила спросить.
— Саша? А что происходит?
И тут он опустился передо мной на одно колено.
Достал из кармана брюк кольцо из белого золота с огромным сверкающим камнем. И минуту, безотрывно, наполненным любовью взглядом смотрел мне в глаза.
После чего моя нижняя губа начала предательски дрожать. Нет. Не может быть. И вот в мое помутневшее сознание пробивает его прихрипший голос.
— При наличие свидетелей я хочу сказать тебе маленькая, что я очень сильно тебя люблю.
— И попросить твоей руки. Ты выйдешь за меня?
Я сглотнула переваривая услышанное.
— Но мы и так женаты. А… мое заявление…
— Ты выйдешь за меня? — прерывая мою речь.
— Да. — я мотала головой как болванчик и плакала как маленькая девочка.
— Перестань плакать малыш. — вытирая пальцами с моих щек слезы.
— Ты же не хочешь быть невестой с распухшим носом и опаздать на свою свадьбу? — улыбаясь взял мое лицо в свои лодони.
— До церемонии осталось двадцать минут девочка. Здесь есть комната… и тебе пора пойти переодется.
— Во что?
— В подвенечное платье маленькая.
Платье было восхитительное. И идиально село по фигуре, практически скрывая мое интересное положение, в котором я сейчас нахожусь. Чистая класика. Думаю даже бы Маринке понравилось. Смотреть на себя в зеркале в наряде невесты было непривычно и немного страшно. Сердце не просто билось оно плясало внутри. Я вздрогнула когда услышала стук в дверь.
— Войдите. — на пороге появился мой отец, одетый в черный фрак и мои глаза от удивления стали походить на блюдца.
— Но как?
Из глаз тут же побежали слезы. А потом за папиной спиной я увидела маму, котороя тоже стояла и ревела смотря на меня. А за ней шмыгающих носом подруг.
— Так, мне еще надо уложить невесту, сырость заканчиваем. — раздался Маринкин командирский.
В моей голове играла тихая музыка, а я стояла рядом с мужчиной, которому отдала свое сердце и душу.
Батюшка говорил и говорил. Но все мои мысли словно растворились под жадным взглядом, которым впился в меня Саша.
— Аминь.
Теперь я Юлия Логинова не только по паспорту, но и перед богом. И от этой мысли мое тело наполнело счастье.
Откинув тонкую ткань полупрозрачной фаты на меня смотрел мой муж. И в его глазах я тоже видела счастье.
— Я люблю твои бездонные метающие молнии глаза, твою нежную улыбку, твои маленькие пальчики на ножках. Твой смех и как ты морщишь носик когда злишся. Люблю твой запах, люблю все в тебе… И буду любить тебя вечно…
И притянув мое лицо ладонями, подминая под себя, накрыл своим ртом мои губы.
Конец.
