Хочу подтянуться и хотя бы сесть нормально, чтобы не лежать мешком перед ней. Боль стреляет в плечо и ногу, морщусь, как следует выматерившись себе под нос. Дерьмово все получилось.
— Не надо, — хрипит малышка через силу, останавливая меня. — Тебе нельзя сейчас…
— Успела меня похоронить, маленькая паникерша? — усмехаюсь через боль. — Сырость только не разводит тут, не хочу утонуть в твоих слезах.
Ина отворачивается, до меня доносится тоненький сдавленный всхлип. С одной работающей верхней конечностью и простреленной ногой сложно обращаться, но я все же сажусь нормально на постели и ловлю ее худенькую руку, оплетая пальцами тонкое запястье.
Ну точно нихрена не ела все это время. Я ее запомнил килограмма на три-четыре побольше.
Вздрогнув, девочка оборачивается ко мне. На щеках блестят мокрые дорожки, глаза краснющие, особенно это заметно так вблизи.
— Ты здесь совсем ничего не ешь? — пальцами вожу по тонкой коже, под которой проступает яркий рисунок вен. — Вместе будем под капельницами лежать? Тебе глюкозу какую-нибудь, мне витамины, или что там по трубкам течет. Шикарная пара, а?
— Не говори так.
Глаза в глаза, так, что аж дыхание спирает. Оказывается, за меня тоже может кто-то волноваться. Странные ощущения поселяются внутри. Не думал никогда, что вообще в моей жизни такое будет. С сыном отношения разладились, а рядом-то по сути никого и не было.
Только случайные любовницы, которых интересовали либо деньги, либо член.
— Тебе Яр рассказал что-то? — осторожно интересуюсь, чтобы Инь тут действительно не залила все слезами. Мало ли что может спровоцировать новый виток истерики.
Она не отвечает. Смотрит только как-то слишком щемяще, глаза бегают по моей помятой роже. А потом зараза внезапно ударяет меня кулаком в плечо. Слава, блять, всевышнему — в здоровое, но вибрации все равно отдают в огнестрел с другой стороны.
— Тебя могли убить!.. — верещит сиреной. — О-ой… — Ина замечает, наконец, повязку. — Прости-прости-прости… Господи, я так испугалась! За тебя!
Стреляли в меня, но сейчас малышка близка к тому, чтобы потерять сознание. А ведь я даже подхватить ее не смогу. Дернусь с койки — с вероятностью в девяносто девять процентов растянусь рядом.
— Твое шмыганье носом выглядит не особо сексуально, — пытаюсь шутить и здоровой рукой, ладонью, веду по ее бедру к заднице. Даже в этих мешковатых штанах, которые Ине явно не по размеру, она вызывает желание.
— Как ты можешь шутить? — всхлипывает, не обращая вообще никакого внимания на мою ладонь.
А раньше Инь мне бы по щеке зарядила. Ну или по руке шлепнула, как минимум. Неужели в таком ступоре?
— Кто сказал, что я шучу? Это я тебе океан обещал, а не наоборот. Все со мной нормально, оклемаюсь. Шрамы только останутся, но среди всей живописи на моем теле не так уж и заметно будет.
— Ты потерял очень много крови…
— Да я чувствую, — состояние, конечно, не ахти. Голова точно еще несколько дней тяжелой будет. Ладно хоть жрать нормально можно, а то б совсем тоска была. Пюре из какого-нибудь сельдерея точно не моя тема. — Поставят меня на ноги за недельку, скоро бегать буду.
— Твоя нога… Врач сказал, что в первое время может сохраняться хромота.
А вот это уже не очень. Упорхнет от меня цветочек, пока я кряхтеть с тростью буду — лови ее потом.
— Иди сюда, — хлопаю по свободному месту на довольно габаритной кровати, отодвигаюсь к другому краю, чтобы Ина точно поместилась. — Сама, вон, едва на ногах держишься. Точно себя голодом морила.
— Это же больница, — растерянно хлопает ресницами. — Осмотр скоро, наверное… Почему меня Яр сразу не разбудил?
— Потому что умный. Он мне успел поведать, как ты тут воинственно собиралась на коврике спать.
Малышка краснеет и отводит взгляд. Мнется, но присаживается на самый край, болтая ногами в воздухе. Слишком высоко здесь для нее.
— Я не так планировал. Давай, на меня забирайся. Хочу тебя потискать, раз уж достаточное количество обезболивающего врачи зажали.
— Тебе очень больно? Могу позвать медсестру…
— Не суетись, Инь. Мне и тебя достаточно.
— Нет, я не буду нарушать правила.
Что ж за упрямая зараза мне досталась? Точно наказание за все грехи. Игнорируя неприятные ощущения под повязками, притягиваю хрупкое тельце к себе и устраиваю малышку под боком. Как удачно, что одна сторона тела у меня все-таки рабочая.
— Теперь ты мне расскажешь? — запрокидывает голову, врезав мне по подбородку затылком.
— Думаешь, трех дырок от пуль не хватило? Надо добавить? — усмехаюсь, забравшись пальцами под ее кофту и вырисовывая круги на талии. — Что ты хочешь узнать, малыш?
— Почему ты меня бросил? Уехал, даже не разбудив. Когда ты не вернулся к вечеру… Мне было очень страшно. Но не за себя.
— Миленькое признание, — прижимаюсь губами к ее виску. — Я не думал, что так все в итоге получится. Собирался цивилизованно поговорить с этим благотворителем, но дядька оказался старой закалки. Прям как в прошлом побывал, взбодрился знатно.
Клянусь, после своих слов я слышу натуральное рычание. Напрягаюсь в ожидании очередного тычка куда-нибудь, но Инь берет себя в руки.
— Это ни капли не весело. Тебя же могли убить…
— Не убили же. На меня и кирпич может упасть, когда я из больницы выйду. Будешь все время думать о плохом — появятся морщины раньше времени.
— Ну и пусть появляются, — дуется. — Нужно было сразу обратиться в полицию.
— Насмешила.
— Расскажи, пожалуйста. Если бы не я, не моя программа, которую Макс доработал, ничего не случилось бы, да?
— Не знаю, расстрою тебя или нет, но вирус твой вообще к делу не имеет никакого отношения. Друзей ты выбирать не умеешь, Инь.
— В каком смысле?
— Бабу ту с фотографий еще не забыла? Так они с твоим Максом решили нагреть на бабки ее любовника, который оказался не последним человеком в городе. Черепанов по пьянке проболтался кукле о документах, которые могут потопить его бизнес в сфере строительства, оформленный как бы на третьи лица. За такие махинации сажают обычно, особенно с учетом фигурирования в этом деле госзаказа.
— А Макс здесь причем?
— Они с этой курицей ломанули ноутбук со всеми цифровыми копиями. Но Черепанов приставил к своей любовнице охранника, который за ней следил издалека. Фотки на почте твоего дружка его рук дело. Сладкая парочка слишком затянула с процессом оплаты компромата, и он сдал все шефу.
— Получается, они украли эти документы, чтобы заплатить шантажисту?
— Примерно, да. Просто так отдавать бабки Черепанов не стал, тянул время, ссылаясь на разные обстоятельства, что и послужило одной из причин рассылки вируса. В какой-то момент Бонни с Клайдом слишком поверили в свои силы и решили тупо забрать все деньги и исчезнуть с радаров по липовым документам. Но современная Бонни оказалась не особо умной — тот самый охранник подслушал ее разговор с молодым любовником, понял, что его хотят поиметь с бабками, и сдал все шефу.
— Тогда она пропала на своих страничках, — подкидывает еще одно звено цепочки Ина.
— Черепанов запер ее в своем подвале, а там интернет плохо ловит. Фотки утиных губ уже не повыкладываешь. Ну и к батарее он ее приковал, это тоже, наверное, сыграло свою роль.
— Как и ты меня, — ерничает маленькая вредина.
— Мы, мужики, не слишком отличаемся оригинальностью друг от друга. Но я тебе хотя бы комфортные условия обеспечил.
По глазам девчонки вижу, что аргумент так себе. Провальный. Поэтому просто продолжаю:
— Большой любви к прототипу Клайда Бонни не испытывала, поэтому сдала его сразу же, испугавшись за свою шкуру. Вывалила все, в том числе про документы. А заодно и тебя втянула, моя доверчивая девочка. Макс трепался о своей замечательной умной подруге, которая в отличие от него не скрывается, и найти ее куда проще. К тебе пришли первым делом.
— А зачем им нужна была я?
— Хрен знает. Решили, что еще один рычаг давления на твоего этого хакера им не помешает. Ну и твои особенные познания сыграли свою роль. Может, думали с твоей помощью вернуть компромат, который хранился на зашифрованном сервере.
