вполне развернутые ответы.
Внутри закипает негодование. Что я там говорила про доверие? Кажется, придумала себе что-то. Шахов не воспринимает меня всерьез. Удивительно, что несколько минут назад я собиралась уйти из ресторана и снова заняться с ним сексом. Сейчас Григория хочется убить!
– Понятно! – недовольно бурчу я.
Остаток ужина мы проводим в молчании. Шахов пытается начать диалог, но я не могу совладать с эмоциями. Обижает, что он оградил меня от важной информации, не делится планами. Я имею право знать!
В какой-то момент не выдерживаю и заявляю:
– Знаешь, в чем заключается твоя терапия? Ты вроде как даешь «обезболивающее», и потом ничего не болит какое-то время. Даже кажется, что много сил и можно горы свернуть. Но действие «препарата» ограничено, тем более причина болезни кроется в том, что человек не видит во мне сильного и равнозначного партнера. Модель отношений «родитель-ребенок» для меня неприемлема. Однажды я уже лишилась родителей, с браком все тоже закончилось печально. Через боль и страдания пришло осознание, что с такими установками строить свои новые отношения я не хочу. Мы будем либо на равных, либо порознь. Что выбираешь?
– Ультиматумы пошли? – Григорий вздергивает одну бровь.
– Ты не оставляешь мне выбора…
– Это не терапия и не наказание, Агния. Это забота. Я оберегаю тебя от того, что может тебя ранить или заставить волноваться. Ты сама ко мне пришла. Но могла сделать другой выбор.
– Вот именно! После того, как ты намеренно попытался меня оттолкнуть, попросив бывшую жену встретить тебя из СИЗО. На моих глазах. Не проще ли было сказать мне правду и дать время сделать этот выбор? Зачем было причинять новую боль?
– Я не думал, что твои чувства ко мне настолько глубоки. И точно не ожидал, что после этого ты появишься на пороге моей квартиры. Впрочем, много чего не ожидал.
– А твои чувства? Они глубоки?
Григорий какое-то время молчит. Закончив есть мясо, опять берет сигарету.
– Ты очень красивая, Агния. – Затягивается. – Я с первой же минуты на тебя запал. Хотя внешность мало что значит. Первое время наслаждаешься картинкой, а потом что? Хорошего секса порой недостаточно, чтобы построить прочные отношения и сломать убеждения, но именно с интима у нас и началось. Тебя хочется всегда и во всех позах. Независимо от того, есть шрамы на твоих руках или нет. Думаешь, я не замечаю, как ты их стесняешься?
– Причем здесь сломанные убеждения и мои шрамы?
– Из меня так себе романтик, стоять на коленях у тебя явно получается лучше. Зато я ас в организационных моментах. Которые ты в этот вечер всеми способами пытаешься разрушить.
– Не понимаю, о чем ты. Это похоже на манипуляцию. Оттолкнуть, а затем приблизить. Разве нет?
– Нет. Никогда не занимался подобными вещами. Ну и если ты включишь логику, то сделаешь правильные выводы, зачем я привез тебя на остров и что за этим последует.
– Секс?
Шахов закатывает глаза.
– Еще попытка.
– Много секса?
– Иногда кажется, что ты появилась не только для того, чтобы сломать мои убеждения, но и чтобы вывести меня из себя.
К нам подходит официантка с десертами. В своем я замечаю кольцо.
На острове мы почти две недели, и за это время Григорий его не покидал. Да и вряд ли он делегировал бы это дело хоть кому-либо. По крайней мере, хочется так думать.
– Это просто подарок или…
– Без или. Это предложение руки и сердца. Такие домашние девочки, как ты, не должны оставаться в подвешенном состоянии, терзая себя тревожными мыслями о будущем. Прогноз: в будущем у нас все будет хорошо.
В груди что-то обрывается. Становится горячо и в то же время больно. Потому что происходящее похоже на сказку, а в них я с недавних пор не верю.
– И даже дети? Полноценная семья? – Голос дрожит от волнения.
– Не сразу. Но в перспективе такое реально.
Беру кольцо в руки, на глазах выступают слезы.
– Мне нужно подумать. До нашего возвращения в Москву. – Надеваю украшение на палец.
– Ты же еще не согласилась.
– Но мне ведь нужно как-то свыкнуться с мыслью, что я теперь невеста? Тебе жалко, что ли?
– Тогда поаккуратнее носи. Его еще можно сдать в магазин.
– А гравировку можно будет сделать?
– Агния!
Кто бы мог подумать, что роботы-трудоголики умеют нервничать?
Я встаю из-за стола и, попросив Шахова немного отодвинуться, оказываюсь на его коленях. Обвиваю сильную шею руками и прижимаюсь ртом к влажным губам. Целую со всей нежностью, на какую только способна.
– Я согласна вносить хаос в твою жизнь. Много-много раз согласна! – захлебываясь эмоциями, шепчу Григорию в рот.
Кажется, что счастливее и романтичнее момента придумать невозможно, но когда мы возвращаемся в наш домик, на полу в гостиной стоит огромная корзина цветов в форме сердца. Не знаю, сколько там роз, но их очень много! Столько мне еще никто и никогда не дарил!
– Я два дня листал форумы с вопросом: «Как сделать девушке предложение?». Все как одна визжали от радости, когда получали кольцо и цветы. Твоя реакция немного обескураживает. Тебе не нравится? – прямо спрашивает Шахов.
Мне очень нравится! Но предложение руки и сердца… Григорий ведь и впрямь сломал свои убеждения ради меня, если пошел на подобное! Может, внешне он суров, жестко ведет бизнес, но рядом со мной другой Шахов. И хочется верить, что Полину он недостаточно любил, поэтому и не женился на ней. А все, что он делает со мной в постели…
Поворачиваюсь к Григорию, закусываю губу и долго смотрю на него, перед тем как подойти и обнять:
– Даже представить не могла, насколько сильно я хочу за тебя замуж и как много это для меня значит… – Прячу лицо у него на шее и плачу. От счастья.
– Виски с утра вместо чашки кофе? – Я даже не пытаюсь скрыть удивления. – Есть для этого повод? – Присаживаюсь за столик и делаю знак официанту, чтобы принял у меня заказ.
– Одно мое дело сдвинулось с мертвой точки.
Щеки обжигает огнем. Вполне можно истолковать это выражение двояко. Учитывая, чем вчера закончилась наша ночь.
– Надеюсь, это не то, о чем я подумала?
Григорий улыбается.
– Тогда мне двойной, – говорит подошедшему официанту, чем смущает еще сильнее. – Это тоже надо отпраздновать. – Смотрит на меня так, что жарко становится.
До вчерашнего дня казалось, что анальный секс – это безумно больно и неприятно. Безусловно, небольшой дискомфорт вначале присутствовал, но удовольствие, которое я получила в финале, было в разы ярче. А смазка… Ее столько выделилось, что я текла в прямом смысле этого слова. Еще никогда не была такой влажной.
Я бы повторила этот опыт, но точно не сегодня. Возможно, немного позднее. Это запредельные эмоции, новый уровень доверия. Я словно заново девственности лишилась вчера! Хотя отчасти так и есть.
– В конце недели мне нужно быть в Москве, – возвращает Григорий с небес на землю. – Но ты можешь продлить свой отдых, если тебе здесь нравится. Никаких ограничений по срокам нет.
– Я полечу вместе с тобой, – уверенно заявляю.
Мы на острове почти три недели. Я о таком и мечтать не смела! Но у меня тоже есть дела. И не самые приятные.
Шахов привлекает к себе.
– Ты у меня чудо, Агния. Все будет хорошо.
Эти слова и то, с какой интонацией Шахов их произносит, отзываются внутри приятным теплом.
В Москве мне предстоит операция. Даже настроение портится, когда об этом думаю. Тяжело морально – на нее решиться. Может, для кого-то это мелочь, но по мне, лучше миллион раз сходить к стоматологу на лечение без анестезии, чем опять лечь под нож и потом долго восстанавливаться.
Григорий, словно почувствовав истинную причину моих тревог, обнимает крепче и целует в макушку.
– Как пройдешь реабилитацию, еще куда-нибудь съездим.
– В свадебное путешествие?
– Кстати про него. Пышного торжества не обещаю. Никакой прессы и подавно не будет, но на отдых я скупиться не собираюсь. Исполним твою самую заветную мечту. Куда бы ты хотела полететь, Агния?
Самая заветная мечта и так сбылась. Я рядом с человеком, от близости которого кружится голова и перехватывает дыхание. К тому же Григорий говорил со мной о семье и детях, сделал предложение. По-моему, это более чем красноречиво. Самооценка после того, как мне признались в своих чувствах, взлетела до небес.
– Мечту? Одна нереализованная осталась…
– Что ты имеешь в виду? – настораживается Шахов.
– Я увидела, что есть экскурсия на мотоциклах…
– Я не посажу тебя на него, – резко обрывает меня Григорий.
– Но…
– Исключено.
– Ты не понимаешь…
– Это ты не понимаешь! У тебя и так впереди операция. Или думаешь, мне в кайф наблюдать за твоей реабилитацией? С каким-то левым мужиком я тебя кататься не отправлю и сам не возьмусь дарить подобные эмоции. Еще вопросы?
Мне не нравится, как Григорий
