хреново на душе оттого, что сестра стала свидетелем того, какими гнилыми являются Дима и его мать.
Всего пара мгновений — и Алина заходит в кухню, я иду следом за ней. Только бы ничего не бросила. Не нужно устраивать сегодня скандал. Потому что в таком случае это будет последний день жизни Беркутова. Папа его прикончит.
— Классные вы тут темы обсуждаете, — цедит она, забирая со стола яблоко. — И неожиданные.
Я не знаю, куда деть свои глаза. Ловлю на себе взгляд Димы и сразу же качаю головой. Мол, действительно молодец.
— Что-то не так? — вздергивает подбородок Валентина Павловна.
— Не, все прекрасно. Просто имейте в виду, что таким, как вы, место только в аду. Жаль, что я узнала обо всем сейчас. Но это не имеет значения. Дим… — сестра усмехается. — Считай себя мертвецом.
— Алин, — я глубоко вздыхаю. — Пойдем.
Мне кажется или Беркутов растерялся? В его глазах отчетливо вижу чувство вины и даже некую боль. Ага, я так и поверила. Ему абсолютно плевать на меня.
— Ты мне совсем не доверяешь? — повышает голос сестра, едва мы оказываемся в моей комнате.
— Доверяю, конечно же.
— Нет, это не так, сестра. Оказывается, мать и сын строят коварные планы, а я о них только узнаю. Дима хочет с тобой развестись?
Выдохнув, сажусь на край кровати.
— Не знаю, Алин. Честно, я уже запуталась и ни фига не соображаю. Мой мозг отказывается анализировать…
— Ты же понимаешь, что случится, когда папа узнает? Милен…
— Чш-ш-ш… Я тебя умоляю, Алина. Молчи. Я сама разберусь. Расскажу папе, когда решу, что уже пора ему все знать. Не лезь, пожалуйста.
— Просто защищаешь его… Саша ведь был прав… Он говорил, что Дима тебя не достоин. Правда, сказал он буквально несколько дней назад. Причину не знаю.
— У всех бывают ошибки. Главное… Вовремя взяться за ум. Но при любом раскладе для нас с Димой… — глубокий вздох.
— Милен, вы тут? — голос мамы доносится до меня сквозь шум в ушах.
Быстро вытираю скатившуюся по щеке одну-единственную слезинку и поворачиваюсь к двери, натягивая на лицо широкую улыбку. Я же актриса. Я буду играть. До тех пор, пока не стану сильной и не найду в себе силы уйти из этого дома. Подпишу документы о разводе и свалю, не оглядываясь.
Безобразие. Хрен недоделанный с пустой головой. С двумя головами! Но они обе ни о чем! Которая на плечах — вообще тупая. А которая в штанах — агррр… Как же я злюсь!
Димочка Сергеевич, где же ты у меня шляешься, что все еще домой не вернулся? А ведь я тебя прикончу собственными руками! Засуну в стиральную машину (ну уж постараюсь тебя туда впихнуть) и включу барабан. Чтобы ты отрезвел. И понял, что от меня не сбежать.
Нет, все же ждать я не могу. Быстренько собираюсь, а точнее, беру мобильник и ключи от автомобиля и выбегаю во двор.
Ехать минут пятнадцать. Если нажать на педаль газа по полной программе, то можно и за семь минут. Это я примерно, если что. Пару раз так мчалась в офис мужа, но время не засекала.
Мобильный вибрирует, и я беру трубку, не всматриваясь в экран:
— Да, — рычу.
— Эй, полегче. Ты на что-то снова разозлилась? — спрашивает сестра и, затаив дыхание, ждет от меня ответа. — Что у тебя с настроением?
— Да ниче, Алиночка Тимуровна. Все круто у меня. Щас я за рулем и говорить особо не могу, но обязательно перезвоню тебе через минут двадцать и сообщу очень хорошую новость. А может, и видео отправлю, чтобы ты не задавалась вопросами. Коротко и ясно. Зато все понятно. Договорились?
— Милен, — зовет меня сестра после короткой паузы. — Ты случайно…
— Ой, нет, Алиночка моя Тимуровна. Я трезвая, и сейчас мне хочется стукнуть своего мужа по голове желательно чем-нибудь очень и очень тяжелым! Поможешь?! — последнее предложение цежу сквозь зубы.
Явно Алина не одна, раз откровенно не может спросить, что на самом деле со мной творится.
— Так, ясно с тобой все. Через полчаса буду у тебя. Нужно успокоить Милену Тимуровну, а то она там отчего-то с ума сходит. Саш, ты же присмотришь за дочкой?
— Куда это ты на ночь глядя? — доносится строгий голос мужа сестры. — Нет, Алин. Поедешь только со мной.
— Так, стоп. Алин, поставь-ка ты на громкую связь.
— Поставила она. Если ты хочешь меня подколоть, Миленочка Тимуровна, то я готов. Жги! — язвит Саша.
— Не буду я подкалывать! Да и вообще не до тебя мне. Но твоя помощь понадобится, да. Скажи, у тебя случайно нет дома секатора? Мне очень надо.
Воцаряется тишина. А потом кашель, явно Сашин.
— Блин, Милен, он поперхнулся чаем.
— Нечего жрать на ночь глядя! — ворчу недовольно. — Мне, говорю, секатор нужен!
— Зачем? — наконец подает голос Саша.
— Чтобы ему одно место с корнем отрезать! — повышаю я голос. — Чтобы не бегал по другим бабам! Чтобы у него никогда в жизни больше не вставал! Вот же… Гад!
— Так, я не понял. Дима изменяет тебе, что ли? Ну вообще-то я тебе изначально говорил, что он тебе не пара, — умничает Сашенька Рамилевич.
Он думает, что я шучу. Однозначно.
— Знаешь, Санек, я обязательно куплю два секатора и один из них дам сестре. Хорошо, Алиночка? И пользоваться им научу. Это на всякий пожарный. Чтобы твой любимый муженек налево не смотрел.
— Договорились, сестренка! — смеется Алина.
— Ты мне тут не капай на мозги жены. Лучше скажи, нам приезжать? Или ты хочешь отрезать ему… Кхм… Наедине? Чтобы свидетелей не было и никто потом против тебя показания не давал…
— Я вам перезвоню, — обещаю, останавливая машину неподалеку от компании и решаю дальше идти пешком.
Нужно постараться чуточку успокоиться, проветрить голову (она у меня гениальная, в отличие от Диминой), потому что я уже сто раз представила перед глазами ту картину, где мой муж лапает другую. А я выгоняю ту бабу, расстегиваю ремень и тяну его брюки вниз, приступаю к делу. То есть… Отрезаю ему антенну!
— Добрый вечер, — встречает меня милая девушка у лифта, кажется, с ресепшена. — Вы к кому?
— К Димочке Сергеевичу Беркутову. Надеюсь, он не сильно занят? В такое время… — кошусь на наручные часы.
— Вы же Милена? Та самая модель, которая…
— Да-да. Которая недавно была на первых страницах нескольких журналов. Но сейчас мне нужно подняться к Дмитрию, нет времени на болтовню. Вы же не станете меня останавливать?
Тон насмешливый. Она должна понять, что я злая
