но еще не ушла.
— Она не выиграет. — Я встал и помахал ей, чтобы она вышла из кабинета. Я не заказал ей шины, я сделаю это позже. Мы поедим пиццу с моим сыном и потусуемся у меня дома. Ее номер в мотеле был еще одним напоминанием о том, что она уезжает, и будь я проклят, если проведу там еще одну ночь, когда у меня дома отличная кровать.
— Пошли.
— Куда мы идем? — спросила она, когда я выключил свет у нее за спиной. — Брукс, нам не нужно портить отношения с твоей бывшей. Она сумасшедшая. Ты злишься. Я злюсь. Но это всего лишь усталость.
— Шины дорогие. То, что она сделала, не совсем нормально. — Я взял Лондин за руку и сжал ее в своей, когда мы шли через гараж к задней двери.
Она потянула меня за руку, замедляя шаг.
— Обычно я бы посоветовала пойти за ней. Но не сегодня. Я уезжаю в понедельник и не хочу, чтобы это стало проблемой. На этот раз ей все сойдет с рук.
Я нахмурился.
— Я звоню в полицию.
— И что они будут делать? Арестуют ее? Оштрафуют? Проведем здесь часы пока нас допрашивают для составления протокола? Я не хочу провести свои последние дни в Саммерсе с копами.
Я тоже. Но с меня хватит дерьма от Мойры. Она не должна была вести себя как девчонка и отнимать у меня время и деньги. Если она не слушает меня, возможно, у шерифа будет больше влияния.
— Давай на этом закончим. — Лондин сжала мою руку.
Ни за что на свете.
— Какую пиццу ты любишь?
— Э-э… я не привередлива, но…
— Уайатт любит с пепперони, сосисками, беконом и ветчиной.
— Это много мяса.
— Он растет. — Я посмотрел на нее сверху вниз. — Тебя это устраивает или добавить овощей?
— Я бы не отказалась от лука, зеленого перца и оливок. Но они мне не нужны, если он такой привередливый.
Я был рад, что она перестала возражать, не то чтобы я принимал отказ в качестве ответа.
— Уайатт съест все, что содержит сыр и мясо.
Я толкнул дверь, придержав ее открытой для Лондин. Затем запер ее, хотя теперь это не имело значения. Мойра причинила свой вред.
Шины довели меня до предела. Но, как и всегда, я справлюсь. Я все исправлю. И сегодня вечером я не собираюсь позволить этому отнять у меня время, проведенное с Лондин. Она, казалось, тоже не обращала на это внимания. Либо она была самой покладистой женщиной в мире, либо тоже наслаждалась проводимым вместе временем.
Мы забрались в мой пикап, и я позвонил Уайатту, чтобы попросить его взять пиццу. Он согласился заехать за ней по дороге домой.
— Может, нам заказать что-нибудь на десерт? — спросила Лондин, когда мы отъехали от гаража.
— Я приготовлю брауни.
Она приподняла бровь.
— Ты умеешь готовить брауни? Я чувствую себя так, словно меня обманули на прошлой неделе.
Я усмехнулся.
— Я сделаю его в своей спальне.
— В своей спальне? Я остаюсь на ночь?
— Давай оставим мотель. Что скажешь?
— Это уместно, если Уайатт дома?
Мне понравилось, что она заботится о моем сыне.
— Ему шестнадцать. Он знает, чем я занимался каждую ночь на этой неделе.
— Мной. Ты занимался мной.
— Это верно. — Я ухмыльнулся. — При каждом удобном случае.
Лондин
— Доброе утро, — поздоровалась я, заходя на кухню.
Брукс стоял у плиты и помешивал на сковороде омлет. По комнате разнесся запах свежего кофе и бекона, от которого у меня потекли слюнки. Он еще и шеф-повар. На нем были оливковые шорты-карго и черная футболка с логотипом гаража спереди. Его волосы были еще влажными после душа.
Вчера вечером я твердо намеревалась отправиться в мотель после пиццы, но Брукс был упрям и коварен. Он не просил меня остаться, он просто сделал так, чтобы это произошло. Он изматывал меня в своей постели, пока я не отключилась, блаженно насытившись. Этим утром я проснулась в одиночестве на его огромной кровати, когда солнечные лучи проникали в окна его спальни.
Теперь я должна буду просыпаться при солнечном свете все последующие дни.
Брукс выглядел свежим, чистым и восхитительным. Я была во вчерашней майке и шортах, надев купальник вместо нижнего белья.
Я подошла к нему сзади, привстав на цыпочки для поцелуя.
— Я собираюсь убраться отсюда, пока Уай…
— Доброе утро, папа. Мисс Лондин. — Уайатт вошел в кухню, одетый почти так же, как его отец, за исключением того, что на нем была серая футболка с надписью «Гараж Коэна» и коричневые шорты.
— Привет, малыш. Ты голоден? — спросил Брукс через плечо.
— Умираю с голоду. — Уайатт уселся за кухонный стол, его глаза были затуманены сном. Он покраснел, встретившись со мной взглядом, и опустил взгляд на тарелку, которую уже поставил Брукс.
О, черт. Он слышал, что мы делали прошлой ночью? Я посмотрела на Брукса, огорченная тем, что его сын, возможно, слышал, как я стонала в подушку, но он ничем не мог помочь. И просто пожал плечами.
— Я пойду, — одними губами произнесла я.
— Кофе или апельсиновый сок?
— Апельсиновый сок. Но…
— Уайатт, принеси, пожалуйста, Лондин стакан апельсинового сока. И налей по стакану мне и себе, пожалуйста.
— Конечно, папа. — Он зевнул, соскальзывая со стула.
— Брукс, я разбита. На мне купальник и вчерашняя одежда, — прошептала я.
Он наклонился ближе, пока Уайатт ходил по кухне, доставая наши напитки.
— Ты сможешь переодеться после завтрака.
— Я не могу остаться и позавтракать с вами, ребята. Достаточно того, что я совершаю позорную прогулку на глазах у твоего сына.
— Ему шестнадцать, а не шесть. Кроме того, сейчас твоя очередь. Я уже неделю прохожу так мимо Мэгги.
— Это совсем другое дело.
На его губах появилась усмешка.
— Уайатт, тебе не все равно, что Лондин одета в ту же одежду, что и вчера?
— Брукс, — прошипела я, ударяя его в грудь, в то же время Уайатт сказал:
— Нет.
— Видишь? — Брукс улыбнулся. — Иди, садись. Все готово.
— Отлично, — пробормотала я, направляясь к столу. Я села на табурет справа, оставив место для Брукса между собой и Уайаттом. Он подошел со сковородкой, выложил из нее яичницу и вернулся с тарелкой, полной бекона. — Многовато свинины.
Брукс кивнул Уайатту.
— Помнишь, что я тебе вчера говорил? Растущий парень.
— Я не думаю, что когда-нибудь забуду, как один человек проглотил целую огромную пиццу.
Уайатт молчал — он что, лунатик? — затем положил горсть полосок бекона на яичницу.
— Уайатту требуется некоторое время, чтобы проснуться, — сказал Брукс.
Но
