стала для меня чем-то недостижимым, местом, куда я должен был привести женщину, единственную, которой мог бы доверять, и знать, что она не использует то, что мы здесь делаем, против меня.
— Джулиан, я бы никогда…
Я прервал ее.
— Клэр, я доверяю тебе. Я также знаю, что не могу скрывать от тебя эту сторону себя. Чем больше я прячу эти части себя, тем больше у меня вспышек.
То, как она двигает головой вверх-вниз, словно складывая кусочки внутренней головоломки, говорит мне о том, что она связывает мою вспыльчивость с моим сдерживаемым напряжением. Я включаю свет и показываю ей все вокруг.
— Светом и музыкой можно управлять с помощью того же приложения, которое мы используем для всего остального дома.
— Здесь так чисто и светло. Кремовые стены и белый кафельный пол? А где плети, цепи и эта большая штука в виде буквы Х, к которой ты привязываешь людей? — Ее взгляд обегает помещение, и я чувствую нотки разочарования в ее голосе.
— Клэр, у меня хронические ночные страхи. Я не хочу, чтобы такая же темнота царила в месте, где я должен наслаждаться жизнью с женщиной, которая мне небезразлична. Последнее, что я хочу сделать, это потянуть тебя за собой в темноту.
Она поворачивается ко мне лицом, закрывая расстояние между нами приподнимаясь на носочки, чтобы поцеловать меня. Ее пальцы пробегают по моим волосам, задевая кожу головы, и я погружаюсь в этот момент, позволяя ее языку проникнуть в мой рот. Я позволяю Клэр брать от меня все, что ей нужно, потому что ей нужно все контролировать. Она должна видеть, как сильно я хочу этого и как сильно я хочу, чтобы она была в этой части моей жизни.
Когда она отстраняется, я беру ее за руку и целую макушку, чтобы показать ей остальное.
— Потребовалось четыре человека, чтобы перетащить дерево для этих столбов.
Я показываю на огромную кровать, занимающую центральную часть задней стены. Четыре больших столба удерживают кровать королевских размеров в подвешенном состоянии над полом, а между двумя верхними и нижними столбами проходят железные шпиндели. Клэр проводит между ними своими маленькими ручками.
— Легко привязать кого-нибудь, — говорю я ей, пока мы движемся к открытому дверному проему, который ведет в небольшую гардеробную и, наконец, в отдельную ванную комнату. — Здесь есть кое-какие вещи, в основном общие. Я хотел подождать, чтобы сделать вещи более индивидуальными.
— У тебя есть любимая вещь, которую ты любишь, чтобы с тобой делали? — Она качнула головой в сторону, открывая ящики и проводя пальцами по набору накладок.
— Есть. Деревянное весло, которое раньше отлично ощущалось на задней поверхности моих бедер, но я уже давно не участвовал в сценах. Мы можем перебрать все эти вещи, посмотреть, что нам нравится, что нет. Все это новое, нетронутое. Я надеюсь, что тот факт, что ты не убегаешь отсюда, говорит о том, что тебе, по крайней мере, интересно.
— Мне очень интересно. А это качели? — Спрашивает она, выходя из шкафа и возвращаясь в главную комнату.
— Да, она складывается, как кровать Мерфи. В ванной есть огромная ванна для релаксации и восстановления. Креста Андрея Первозванного нет, потому что я не люблю быть связанным. Мне нужно, чтобы руки были свободны.
— Ты хочешь связать меня?
— Мы можем попробовать.
— А как насчет этого ящика? Что здесь? — Спрашивает она, стоя у ящика тумбочки рядом со столом. Внутренняя поверхность выложена темно-синим бархатом, на котором в порядке убывания размеров расположились разнообразные пробки и зажимы. То, как она берет одну пробку, поворачивая ее, словно мрамор, заставляет меня хихикать.
— Анальная пробка, Клэр.
— Я видела такие в Интернете. К ней был прикреплен лисий хвост. — Говорит она совершенно серьезно.
— Не берусь судить, но пушистые вещи не в моем стиле.
Она берет в руки гибкую черную ленту и растягивает силикон в форме буквы О большим и указательным пальцами.
— Это куда?
— Вокруг меня, у основания, где оно не дает мне кончить. — То, как расширяются ее глаза от ужаса, вызывает у меня усмешку. — Все в порядке, Клэр. Это не навсегда. Кольцо для члена снимается, но оно может усиливать удовольствие и боль. Ты можешь использовать его, чтобы наказать или вознаградить меня.
— Как мы это используем? — Она откладывает кольцо и берет в руки пару зажимов. Два одинаковых щипца размером с "Веселый ранчер", которые открываются и закрываются с помощью серебряной цепочки, соединяющей их.
Я беру их у нее, обхватывая ее за талию. Крепко прижимаю к ее торсу и большими пальцами провожу по контуру живота до грудей, потирая их за рубашкой, пока соски не напрягаются. Она стонет, и я тяну ворот ее мягкой блузки вниз, чтобы вытащить один из них.
Мой рот опускается на твердеющий бутон, позволяя языку скользить по нему. Сначала я использую губы, чтобы зажать ее сосок между ними. Она хнычет. Я глажу ее попку свободной рукой, чтобы удержать ее рядом с собой, но не могу помешать ей забраться в шорты.
Мои пальцы нащупывают ее щель, а мой рот прижимается к одной из ее грудей. Она хватает меня за волосы, пока я работаю ртом над ее соском. Когда я ввожу в нее палец, она выкрикивает мое имя.
— Джулиан.
Ее дыхание становится быстрее и совпадает с ритмом моих пальцев, ласкающих ее киску. Я отстраняюсь от нее и опускаюсь вниз, чтобы снять с нее шорты, в то время как она снимает с себя блузку. Клэр садится на кровать, а я раздвигаю ее ноги, чтобы попробовать ее сущность. Привкус ее удовольствия оседает на моем языке, когда я провожу им между ее складок.
На этот раз мои пальцы тянутся вверх, чтобы подразнить и ущипнуть ее соски. Я нажимаю еще сильнее, чем ртом, что вызывает приглушенный вскрик, за которым следует стон ее кульминации. Она принимает боль, откидывается на спинку стула и бьет бедрами по лицу.
Я встаю, полностью эрегированный, беру зажимы и прикрепляю один к ее соску. Это пара с наименьшим давлением. Они больше, чтобы охватить больше плоти, а не маленькие, тугие, которые сосредоточены только на соске.
— Как ощущения, Клэр? — Спрашиваю я.
Ее глубокий вдох удовольствия и боли распаляет во мне желание поглотить каждую ее унцию. Она облизывает губы и говорит мне:
— Я чувствую остроту от клитора до сосков и до пальцев ног. Я хочу чувствовать тебя везде, внутри и снаружи. Трахни меня, Джулиан. Трахни меня сейчас же.
Как только она произносит эти слова, я снимаю с себя штаны и погружаюсь в ее
